— Пойдём, старичок. Прокачу тебя на «чёртовом колесе».
— Не получится, электричества нет, — ответил знахарь.
— Зомби, что говорит «сфера»?
— Лесник, крупных заражённых я не вижу. Аномалии есть, но движущихся нет, — он потряс «сферу» и снова всмотрелся в шар. — Нет, не вижу ничего.
— Всё, детишки. Идём не останавливаясь.
Мы прошли в ворота замка и сразу погрузились в волшебный мир детства. Как такого у меня его не было. Жили мы небогато и работать мне пришлось довольно рано. А уж таких красот как Диснейленд, я даже и представить не мог. В чём-то прогресс показал себя с лучшей стороны. Парк был разбит на несколько зон, как объяснил Зомби по ходу движения. Справа от нас находился аквапарк со множеством всевозможных горок и аттракционов. Целая сеть водоёмов пронизывала Диснейленд насквозь, по ним можно было передвигаться на лодках. Ну это с учётом наличия воды в них. Её то ожидаемо сейчас не было. Посередине располагались комнаты смеха, замки ужасов, пещера вампиров и прочие художества. Всё это перемежалось всевозможными закусочными и просто небольшими парками. Здесь тоже хватало каруселей, качель и прочего увеселительного инструментария. Слева высилась ферма замысловатых конструкций. «Русские горки». Для её работы опять же требовалось наличие электричества. В некоторых точках застыли вагонетки, одни стояли наверху, другие, наоборот, скатились вниз. Я уже говорил как-то, что ненавижу высоту, так вот с ужасом представил, как люди добровольно лезут на эти горки. Здесь мне не помог бы даже спецкурс товарища Камо. Хорошо, что нам не нужно было лазать по этим фермам. Мы пойдём прямо к видневшемуся в дали «Чёртовому колесу». Оно было поистине грандиозным, ну ладно, на нём бы я прокатился. Там не особенно страшно, сел себе в кабинку и балдей.
— Что случилось? — я оторвался от созерцания колеса обозрения и спросил остановившегося Зомби.
— Прямо нельзя, аномалии перекрыли всё, — озабоченно сказал Зомби. — Видишь, «клякса» появилась прямо по центру. Сам понимаешь, очень большой риск.
— «Утюг»? — Грелка тревожно вглядывалась в голограмму над «сферой».
— Да, он то уж постарается прибить «кляксу». Чуть правее «колокол», значит справа тоже непроходимый участок, тем более там одни бассейны без воды. Только ноги ломать, лазать по ним. Это из того, что видно. Невидимых «сферой» аномалий, к сожалению, больше.
— То есть ты хочешь сказать, что у нас единственный путь через «русские горки»? — ну за что мне это всё?
— Выходит так. Но, разумеется, на них нам лезть необязательно. Мы спокойно сможем пройти внизу.
— Уже лучше. Тогда поворачиваем налево.
Мы обошли центральную площадь, перебираясь сквозь завалы строительного мусора. Что здесь происходило я не знал и мог только догадываться. Скорее резвился кто-то очень большой. Ведь кластер жил от перезагрузки до перезагрузки две недели. В конце первой, тем заражённым кому посчастливилось вырасти уходили в Мутный. Делать в Зайкино уже было нечего, всё подъедено, всё вынесено. Скорее всего покуражились напоследок, возможно, сожрали кого-то и разошлись. Сейчас Диснейленд стоял полностью мёртвый. Перевалив через разломанные павильоны и лотки, мы оказались на ровном месте. Раньше это было поле для игры в гольф. Зелёная травка, местами уже поднявшаяся сантиметров на сорок, лунки, флажки, перевёрнутый драндулет без аккумуляторов. Ещё сто метров, и мы подошли к самим горкам. Вблизи они смотрелись ещё эпичнее. Решётчатая ферма уходила вверх метров на тридцать, в этом месте у рельсового полотна был подъём. Затем по задумке конструкторов вагонетки со смертниками падали, почти отвесно выжимая из счастливчиков кал и снова резко поднимались, и делали мёртвую петлю. Восхитительно! Здравствуй, инфаркт! В конце этой дьявольской карусели наверняка дежурил патологоанатом.
— Зомби, только не говори, что нам придётся лезть наверх! — не своим голосом сказала Наташа. — Я просто обоссусь от страха.
— Вот-вот. А потом как? По рельсу пешком? А вверх как? — не понимая куда идти сказала папаша Кац.
— Я могу посмотреть сверху, — предложила Кобра.
— Может не нужно рисковать, дочка? — забеспокоился Колдун.
— Что мне будет? Ждите здесь, — Кобра начала перекидываться в оборотня, на этот раз без порчи одежды. Она не увеличивалась в размерах, только видоизменила само тело. Подпрыгнув и ловко зацепившись за поперечную балку фермы, она быстро взобралась наверх. Через несколько секунд девушка-оборотень уже сидела наверху и обозревала окрестности. Ещё через пять минут Кобра стояла рядом с нами, приняв свой человеческий облик.
— Картина безрадостная. Дальше неизвестная сила скрутила рельсы и заплела эти горки в косу. Вплотную к искусственной горе для скалолазания. Пройти до колеса обозрения можно только вдоль фермы. На пути у нас будет пустой глубокий бассейн. Отсюда не видно, но он находится за поворотом.
— Раз выбора нет, то поспешим, а то, итак, полдня потеряли в этом парке отдыха, — посетовал папаша Кац.
— Да уж, какой здесь отдых. Ноги только ломать, — согласилась Лиана.
— Я же предлагал переждать неделю и потом вместе со всеми пройтись за полдня напрямик. Мороженое ещё осталось бы, — мечтательно произнёс Зомби.
— Поздно. Не возвращаться же назад.
Ферма плавно заворачивала, то опускаясь, то поднимаясь. Обогнув её, мы вышли к первой преграде. Большому бассейну, ныне оставшемуся без воды. Хорошо хоть с бортика вниз шла лестница, а то уж и не знаю, как бы мы спустились вниз на пятиметровую глубину. Дальше его дно опускалось ещё ниже, а на противоположном конце находились вышки для прыжков в воду. Нас спас Зомби. Он что-то почувствовал и уставился в «сферу».
— Странно, я ничего не вижу, а «сфера» показывает, что впереди есть препятствие.
— Где?
— В самом бассейне. Вы видите дно? Если присмотреться, то оно какое-то странное. Неровное и… — Зомби поднял кирпич с земли и кинул его подальше. Он не долетел до предполагаемого дна и ударился о воздух метрах в трёх от бетонного пола. Мои брови поползли вверх, когда дно бассейна начало меняться, обретая очертания чего-то очень большого, занявшего собой половину бассейна. Постепенно перед нами из воздуха соткались очертания огромной ящерицы, чёрного с белыми подпалинами цвета. Нам повезло, что она лежала на дне бассейна задницей к нам. Зомби кирпичом попал ей по спине, и пока она соображала, чтобы это могло быть мы, не сговариваясь, побежали назад. Ящерица, покрутив головой засекла своих обидчиков и резко показалась над бортиком бассейна. В ней было добрых метров десять, лапы с присосками как у осьминога, глаза размером с самую большую тарелку в комоде моей бабушки. Ко всему прочему ящерица имела превосходный набор треугольных зубов и наверняка обладала отменным аппетитом.
— Стойте! — Зомби остановился возле фермы. — Нельзя туда! «Трясина» перекрыла путь.
— Вот, блядина! — воскликнула Лиана. — Аномалии, тоже разумны?
— Судя по поведению «утюга», да.
— И что нам делать? — умоляюще спросила Грелка.
— Лезем наверх. Здесь невысоко и вагонетка наверху, — предложила Кобра. — На ней прокатимся и обойдём «трясину».
— Ага, а там ещё что-нибудь вылезет. Это засада, — констатировал Изя Кац. — Кац никогда не любил аттракционы!
— Лезь, давай шустрее. А то она откусит тебе жопу, будешь по ней скучать, — Лиана подсадила профессора до первой перекладины и подтолкнула его вверх. До вагонетки, стоявшей на рельсах на вершине параболы, было никак не меньше двадцати метров. Не фига себе, невысоко. Позади нас раздался грохот. Ящерица вылезала из бассейна и задела хвостом вышку для прыжков в воду. Та и так держалась на честном слове и сейчас рухнула на спину рептилии, окончательно взбесив её. Больше никого поторапливать не пришлось, все показали себя отменными гимнастами, даже те, у кого не гнулись колени. В частности папаша Кац со своим саквояжем оказался сидящим в вагонетке быстрее всех, буквально за две минуты. Он поставил саквояж на колени и с тревогой следил, как по лестнице бодро поднимаются остальные. Последним лез я. В тот момент, когда я поднимался по лестнице, ящерица наконец-то освободилась от бетонных обломков вышки и вылезла из бассейна. До нас ей было метров пятьдесят. Она моментально бросилась к нам. Я, и обратившаяся в оборотня Кобра, яростно пытались столкнуть гружёную вагонетку с места. Ей нужно было проехать по почти прямой вершине параболы два метра и после чего пути резко уходили вниз, обрываясь с двадцатиметровой высоты.