– Нет, я уверена, что не согласится, – «обрадовала» подруга. – Но ведь мы же с тобой что-нибудь придумаем! Хотя нет… Не буду я ничего придумывать, ты же от меня что-то утаиваешь.
– Ой, да что я там такое утаиваю! – заторопилась исправиться Наденька. – Я просто хотела тебе сказать, что к тебе этот приходил, ну как его… Муж твой!
– Это когда меня уже выписали? – замерла Эля.
Наденька так мотнула головой, что полчашки кофе плеснулись на ее светлую юбку.
– Когда тебя выписали! Ой, Эля, ну я из-за тебя юбку испортила!
– Мою возьмешь, – отмахнулась Эльвира и затеребила Наденьку. – И чего? Чего он спрашивал? Он все так же сердился или расстроенный был? Ну как он себя вел-то?
– Он… А мне твоя юбка налезет? Чего толкаешься? Он пришел дня через три после того, как ты уехала. Пришел такой серьезный весь, как будто из крематория, а потом и спрашивает – а куда ваша подружка делась, с переломанными ребрами? Где, спрашивает, мне ее найти можно? А я, слышишь, Эль, я тебе так специально цену набиваю, дескать, у тебя таких, как он… Ну и говорю ему: «Ее, мол, забрали! Она так дурно себя в этой больнице чувствует, ее тут не ценят, сплетни всякие вешают, вот она и ушла!»
– А ты не сказала, кто эти сплетни навешал? – напомнила было Эля, но подруга искренне удивилась.
– Да разве теперь узнаешь! – как ни в чем не бывало пожала плечами Наденька. —Ну ты дальше-то слушать будешь?
Элька вздохнула – припомнилось былое, но очень уж хотелось узнать, что там было после ее ухода. Мысль о том, что Игорь Сотый возвращался, приятно грела.
– Ну а он весь так поник, голову повесил и спрашивает: «А у вас нет ее адреса?» А я ему так гордо, знаешь: «Эля просила передать, чтобы вы ее не беспокоили!»
– Вот дура-то! – вырвалось у Эльвиры.
– Точно, мне Женька Донатов тоже так сказал, – кивнула Наденька. – «Чего, мол, этой Эльвире нужно, когда возле нее такой вот адвокат увивается?! И с тракториста со знакомым-то адвокатом, знаешь, сколько содрать можно!»
Эля вздохнула. Значит, Донатов продолжал стоять на своем. Вымогатель в скафандре… И Надька – эх, да что с нее взять?.. Эта парочка была непробиваема. Одна надежда – что с новенькой больной Женька научится ценить не только деньги.
– Ну и все, – продолжала Наденька, не замечая, что Эля впала в задумчивость. – Повернулся твой муженек и пошел, как побитая лошадь.
– Чего это он как лошадь-то? – обиделась за Игоря Эля.
– Так большой ведь, высокий! – просто объяснила Наденька и напомнила: – Ты мне юбку-то когда подаришь?
– Да подожди ты с юбкой, – отмахнулась Эля. – А больше он не приходил? Ну этот… Сотый?
– К кому? – вытаращилась Наденька. – Ты выписалась, а ко мне, честно тебе говорю, не приходил. А мог бы, между прочим, я бы ему рассказала, как ногу-то поломала. Может, он ко мне бы жалостью и проникся… Эля! А я ведь тебе так и не рассказала, как со мной перелом случился! В общем, слушай…
Эля вскочила и замахала руками.
– Нет-нет-нет! Ты что – сейчас сюда заявится твой жених, а ты про него ничего не знаешь! Юбку я тебе к тому же еще не подарила, какие могут быть переломы?!!
Когда Толик, нагруженный, как верблюд, вернулся наконец из магазина, в квартире Эли он застал бардак невероятный. Две дамы выкидывали из шкафов все содержимое, потом гостья напяливала какую-нибудь тряпку поверх своего платья и тут же закатывала глаза:
– Элечка! Я всю жизнь мечтала только о таком палантине!
– Наденька, – едва сдерживая смех, отвечала ей Эля, – это не палантин, это мамина вязаная кофта.
– Да-да-да! Я всю жизнь мечтала именно о такой вязаной кофте! – тут же восклицала гостья и делала лукавые глаза. – Эля, ты волшебница, что ли? Прямо вот так и видишь, что мне больше всего хочется!
Между раскиданным тряпьем носился восторженный Жак и пытался выудить из тонкого целлофанового пакетика новенькие колготки хозяйки, чтобы немедля попробовать их на зуб.
– Ой! А мы вас и не заметили! – воскликнула Наденька, завидев молодого человека, украшенного продуктовыми пакетами.
– Как же это не заметили, если мне Эля двери открывала? – пробурчал Толик, не зная, что ему делать среди такого ералаша.
– Н-ну… Мы просто так увлеклись… – объяснила Эля и тут же обратилась к подруге: – Наденька! Я совсем не успеваю разгрести всю эту свалку, а так хочется посидеть, выпить фужер шампанского… Ты не поможешь накрыть на стол, а? Толик у нас замечательный кулинар! Толик, вы с Наденькой давайте, накрывайте на стол прямо на кухне, посидим без лишней помпы, по-семейному, а я пока уберу все это великолепие, хорошо?
Попробовал бы он сказать – нет! Конечно, Толик согласился. А Наденька и подавно. Она плавно направилась в кухню – небезызвестная травма ноги приучила даму не скакать ошалелой козой, как то было раньше, а двигаться более женственно. Она уверенно прикрыла двери, и уже через минуту Эля могла слышать ее счастливый заливистый смех. Даже сквозь толстые стены.
– Толик! А где здесь найти лук? Вы любите салат с луком? Нет? Да и я не люблю! Зачем вы суете мне в нос луковицу, я вообще не ем эту гадость!
Эля неторопливо убирала все вещи по местам, а парочка все еще колдовала над угощением.
– А вот на горячее у нас будет курица-гриль! Вы умеете пользоваться микроволновкой? – то и дело слышался Наденькин голосок. – Ну ничего, приходите к нам, я вас научу! У меня даже Павлик с ней запросто справляется. Кстати, совсем забыла спросить – а вы любите детей? Мальчиков? Семи лет, зовут Павликами?
Сначала Эля даже перепугалась – не слишком ли круто оседлала Наденька несчастного Толика, а потом решила:
«А почему, собственно, круто? Он же хотел повышенного внимания, вот Надюша и старается. Да, Жаконя, и не надо так печально скулить, с ней он обретет настоящее счастье, я-то знаю. А мы с тобой… А мы с тобой, может быть, тоже кого-нибудь обретем… Жаконя, а как тебе собачки доги? Нравятся?»
К столу Эльку пригласили, когда она не только убрала в комнате, но уже и вымыла прихожую, и успела просмотреть целую серию любимого фильма.
– Элечка-а-а! – пропела из кухни раскрасневшаяся Наденька. – Ну сколько же тебя можно ждать? Мы уж тебя зовем, зовем…
За столом они сидели недолго. После первого фужера шампанского Наденька пропустила несколько стопочек дамского винца, а потом как-то решительно стала собираться домой. Разрумяненный от спиртного, Толик браво вызвался ее проводить, и Эля была этому искренне рада – как знать, может быть, завтра она без малейших помех сможет вовремя встретиться с Игорем. И уже никакой «родный братец» не станет голосить на весь город.
– Я на тебя надеюсь, – шепнула она в дверях подруге. – Что хочешь делай, но задержи его подольше. У тебя получится, я в тебя верю!