продолжая прижиматься к нему всем телом.
— Дорогая, — он словно растаял, стал мягким и податливым, — ты за меня беспокоишься?
Она кивнула и улыбнулась чуть смущенной улыбкой. Зря она так: он человек, а не демон, который решил сожрать ее душу.
— Только не проси меня рассказать, ок? — взгляд снова стал настороженным, резким.
— Как хочешь. Я готова тебя выслушать, и, не беспокойся, имена и детали ваших игр меня не интересуют.
— Хорошо, договорились, — взгляд стал мягким и ласковым. — Я умею ценить такие вещи, спасибо, любимая.
И потом, когда они уже совсем помирились, сидели в обнимку порядком пьяными, наблюдая шоу, Корин вдруг спросил:
— А все-таки, куколка, почему ты так долго не брала трубку?
Вероника подняла расслабленный алкоголем взгляд и наткнулась на острое внимание. Опьянение исчезло сразу, будто она выбежала с танцпола в зимний лес.
— Так ты поэтому?
— Что поэтому? — резко спросил он.
— Ничего! — огрызнулась Ника. — Возьми и выясни, раз интересно.
— Хорошо, — он развел ладони и оттопырил нижнюю губу. — Если ты этого хочешь…
Она резко встала.
— Да делай что хочешь! Я пошла.
— Что такое? — засуетился Корин. — Я ведь просто спросил.
Ника не глядя взяла первую попавшуюся подушку и от души огрела ей жениха. Попала по выставленным вперед рукам, с реакцией у него проблем не было.
— Но дорогая…
Вероника с удивлением увидела, что он смеется. Конечно, подушка в девичьих руках — так себе оружие, сделать больно ей вряд ли получится, но «Лена никогда бы не решилась стукнуть отца…. Даже в шутку, тем более на публике». Ничего подобного в ее семье даже представить нельзя, а этому хоть бы что — сидит тут и смеется. «Он и правда не такой, как мой папа, он другой».
Она кинула в него подушкой, Саша поймал ее одной рукой.
— Я была в больнице у подруги. Проверь, там записывают посетителей.
Она повернулась и пошла, не слушая его уговоров.
Глава 21
Наутро — ну как «наутро», на ее утро, то есть где-то после обеда — доставили корзину красных роз и огромную коробку конфет ручной работы «Michel cluizil box of assorted treats». Вероника аж присвистнула, такие стоят не меньше пятисот баксов.
«Ничего себе!»
Среди цветов она обнаружила записку с одной-единственной фразой «Прости меня».
«Как мило».
Доставкой заинтересовался папочка, который засиделся за столом с Леной. Они пили чай и сплетничали, Вероника слышала их, потому что столовую отделял от холла только ряд ионических колонн. Вот и они услышали. А все эта дура восторженная! Охи и ахи новой домработницы разнеслись по всему дому. Она, видите ли, никогда не видела такого роскошного букета!
— Можешь взять себе.
— А твой жених, оказывается, романтик, — отец лучезарно улыбался. — Кто бы мог подумать?
Вероника бросила на него ненавидящий взгляд и побежала вверх по лестнице, прижимая к себе коробку конфет. Они съедят ее с Эллой в следующую среду. Вместо спасибо она написала в смс: «Видеть тебя не хочу».
Не прошло и пяти минут, как Саша перезвонил, чем сильно удивил — как-никак сейчас самый разгар рабочего дня. Очень не хотелось с ним говорить, но он же не отстанет. Вероника в домашнем платье упала на постель среди подушек и обреченно произнесла в трубку:
— Алло.
— Прости меня, — сказал он сразу, не отвлекаясь на приветствие.
— А?!
— Я навел справки. Ты каждую среду навещаешь подругу. Я не знал. Извини.
Вероника молчала, глядя в потолок.
— Давно она так?
— Больше года. Ее пару раз отпускали домой, — она почувствовала, что голос вот-вот дрогнет. — Но там ей становилось хуже.
Корин цокнул языком.
— Бедная девочка.
— Угу.
Снова молчание. Вероника теребила рукой подушку — боковой шов на наволочке слегка разошелся, туда вполне можно было просунуть мизинчик. Чем она и занималась: надо было что-то говорить, но в голове звенела пустота.
— Послушай, солнышко, — наконец сказал Саша, — так больше нельзя.
— Да уж!
— Надо встретиться.
Она расхохоталась.
— Нет-нет, не бойся. Предлагаю встретиться в хорошем ресторане, где ты будешь чувствовать себя в безопасности. Кажется, хороший друг твоего отца держит неплохое заведение. Вот там можно поговорить. Как тебе?
Вероника села на постели, пытаясь собраться. Получилось так себе.
— Я не представляю, о чем мы будем говорить.
— Я пока тоже, — со смехом признался он. — Но это ничего. Мы с тобой посидим в хорошем месте, выпьем и решим, как нам жить дальше. Что скажешь?
— Не вижу смысла.
— Ну что ты, солнышко.
Корин мурлыкал мартовским котом, уговаривая встретиться с ним вечером.
«И как только у него энергии на все хватает?» — удивлялась Вероника.
Она сама либо тусовалась, либо работала — на два дела сил никогда не хватало, а этот тусил до часу в клубе, с утра поехал на работу, сейчас давит так, что фиг откажешь, не отстанет ведь.
«Еще и домой приедет».
Н-да, папе, конечно, не пожалуется, тут на него можно положиться, но дома отказать ему точно не получится. Значит, придется ехать с ним в машине. У нее прав нет, а водитель вдруг окажется очень сильно занят.
«Нет уж».
Пришлось согласиться, но с условием. Если они ни о чем не договорятся, Корин отпустит ее домой.
— О чем речь?! Я сам отвезу тебя!
— Нет. Я поеду на такси.
Возникла короткая пауза, потом он спросил:
— Даже так?
— Да.
— Хорошо, — вздохнул Корин. — На такси так на такси. Все будет как ты хочешь, обещаю.
Вот и договорились. Никогда еще день до вечера не бежал так быстро: не успела прийти в себя, как пора было одеваться.
Для ресторана Вероника выбрала первое попавшееся платье. Досталось черное с открытыми плечами,