ты хочешь… Хочешь узнать, каково это… Что значит оказаться в полной власти мужчины, а?
Она вздрогнула, чувство было как перед гонкой: страх пополам с предвкушением, «вот сейчас меня… Сейчас». Черная бездна разверзлась у ног, манила, искушала.
— Да, — неожиданно для себя простонала она. — Хочу… Хочу узнать тебя полностью…
Его не нужно просить дважды. Он вошел так резко, что Вероника вскрикнула от боли, но мужчина не остановился. Это было жестко, грубо, безжалостно. От оргазма потемнело в глазах, кажется, она отключилась.
Вечер распался на осколки: она помнила, как Корин обнимал ее за плечи и поил сладкими коктейлями, как гладил по щеке и просил прощения. Кажется, просил. Он говорил что-то про тяжелый день, про страсть, про то, что заигрался, только все это неправда. Она знала, чего он хотел: так доламывают прошедшую трещинами стену. Есть в человеке страсть к завершению — если наклейка чуть отошла, ее непременно отдерут, если человек согнулся — его доломают. Ника не сомневалась — жених хотел ее сломать, уничтожить ее упрямство, раздавить бунтарский дух. И пора признаться, честно признаться себе — у него получилось. Причем не факт, что сегодня. Нет, она сломалась раньше, когда сказала «да» перед толпой гостей и разрешила себя поцеловать. «Game over».
— Мне понравилось, — спокойным как у Эллы голосом ответила она и одернула юбку.
«Бежать отсюда… Бежать без оглядки».
Ника поднялась, но Корин мягко перехватил ее.
— Останься со мной, — проговорил он, — пожалуйста.
Что-то в его голосе заставило девушку обернуться и посмотреть ему в глаза. Он сожалел, определенно сожалел. Наверное, поэтому Вероника позволила усадить себя рядышком, а может быть, просто поддалась напору. Дальше творилось что-то странное. Ника словно плыла по теплым волнам, слушая признания Корина. Он рассказывал, как впервые увидел ее в клубе, как наблюдал, не решаясь подойти, как ездил за ней по клубам, как был послан, когда пытался познакомиться. «Надо же!»
Она совсем его не помнила. Мало ли кто хочет познакомиться в клубе. Нормальные люди именно за этим туда ездят, а она… Вероника тогда и думать о парнях не хотела. Всего за пару месяцев до их столкновения Вероничка рассталась со своим парнем после весьма неприятной истории. В ЦУМе на нее налетела злая девушка с пылающим лицом.
— Где ты была в четверг?!
Ника обалдела. Но еще больше удивило, когда незнакомка вытащила телефон и показала фотку:
— Почему ты ужинала с ним?!
— Потому что это мой парень, — обреченно сказала она, уже понимая, в чем дело.
— Это мой парень!
Она показала фото. Эта самая блондинка и он, селфи на фоне барной стойки. Вероничка узнала место: они были там на прошлой неделе.
— Когда?
— В среду.
Все сошлось. В среду он оказался очень занятым, на звонок ответил замученным тоном, хотя, судя по звуку, ехал в машине.
— Пойдем, — сказала Ника сопернице, — поговорим нормально.
Они пошли в первую попавшую кафешку, заказали чая. Злости не было. Они сидели рядышком с включенными телефонами. Сомнений не осталось, сверили переписку — одни и те же фразочки, ласковые слова, одни и те же клубы.
— Как робот, — сказала блондинка.
— Что?
Папа соперницы владел долей IT-компанией, которая занималась разработкой искусственного интеллекта. Девушка занималась обучением нейросети, сравнив переписки, она выдала ассоциацию.
— Будто не человек с нами так обошелся. Он как программа.
Ника чувствовала примерно то же. Очарование мигом спало, будто морок развеялся. Она ведь все понимала про мужчин, насмотрелась на папочку. Как можно было поверить, что этот экземпляр окажется другим?!
— Моя подруга Элла как-то сказала, что мужчины ведут себя как люди, когда дело не касается женщин.
Блондинку аж передернуло.
— Скорми переписку своей сети. Хоть какой-то толк будет.
Вероника скинула свою историю сообщений сопернице, прежде чем удалить переписку. От обращения «единственная моя» ее мутило. С тех пор Ника ходила в клубы только для того, чтобы танцевать, а Саша познакомиться хотел.
Ника вынырнула из воспоминаний: парень все еще говорил:
— Я решил — все. Нет так нет, — он развел руками, — Но ты все не шла из моей головы. Я даже Инстаграм завел.
Вероника фыркнула. Закрытый аккаунт Корина не содержал ни одной записи, на аватарке светилась звезда в ночном небе — «Тоже мне завел Инстаграм».
— Общих знакомых не было, поэтому я решил пойти, так сказать, официальным путем, — развел руками Саша.
Действительно, что еще оставалось. Честно говоря, он удивил. Вероника думала, что может вызвать только хейт — ан нет, нашелся человек, который откровенно любовался не только телом, но и выходками, был в курсе всех скандалов…
«И не осуждал».
Разве так бывает? Следующие полчаса она тянула «Маргариту» маленькими глоточками, слушая Корина. Она совсем успокоилась, но еще не решила, как быть дальше. Саша сменил тактику. Это оказалось забавно. Ника с трудом сдерживала улыбку, наблюдая, как он пытается купить себе прощение. Варианты попадались заманчивые, например, ожерелье от Диор.
— У тебя часто такие срывы?
Он будто окаменел, лицо застыло, мышцы тела напряглись, но он ответил ровным голосом:
— Нечасто, нет.
— Тогда ладно, — она обняла его за талию и положила голову на плечо. — Но ожерелье ты мне купишь.
Он расхохотался с видимым облегчением.
— Будет тебе ожерелье, самое красивое.
Расслабился он не сразу. Вероника обнимала жениха и сама себе удивлялась. Почему она все время бежит? С чего вдруг такие острые реакции? Хорошие девочки, как Элла, в такой ситуации могут сломаться, но она же Осинина. Она прекрасно знает, в каком мире живет, знает, что дерьмо порой случается с нормальными людьми.
«Что уж говорить о таких, как я».
Это ведь даже насилием не назовешь. Она ведь сама попросила. Интересно почему? Захотела встретиться с собственным страхом? А зачем? Надо будет спросить у Эллиного психиатра. Ника ведь не по этой части, правда? Она — экстремал, влипает в другие истории, не любовного плана. Жених внимательно наблюдал за ней, ласково поглаживая лицо, шею, плечи.
— Тебе полегчало? — спросила Ника,