Читать интересную книгу Братья витальеры - Вилли Бредель

Неподалеку от острова Готланд они заметили вдали датского охотника за пиратами, и "Пенящий" начал маневр. Были поставлены все паруса, так что даже мачты гнулись. Штёртебекер резко повернул "Тигра" к берегу. Он хотел закрыть датчанину возможность искать там спасения. Вигбольду пришлось держаться позади "Тигра", потому что тот скользил по волнам, как дельфин. Команда Штёртебекера оживилась. Наконец-то охота и борьба! Лихорадочно велись приготовления к абордажу.

"Пенящий" почти настиг датский корабль, когда три глухих пушечных выстрела прокатились над морем. Тяжело поврежденный "Пенящий" точно споткнулся. У датчанина были на борту пушки. Михель Гёдеке располагал только одной маленькой и, как было известно Штёртебекеру, совсем негодной пушкой; ее нужно было сперва починить в Висмаре. Борьба была неравной. Клаус Штёртебекер резко развернулся и устремился на датчанина.

"Думкёне" была придвинута к борту. Вытащили на палубу дюжину каменных ядер. Киндербас подобрал двадцать отчаянных парней для абордажной схватки. У каждого было по топору на длинной рукоятке, а у Киндербаса короткий широкий меч. Еще раз над водой прогремели три выстрела. "Пенящий" потерял ход и лег в дрейф. Но "Тигр" был уже совсем рядом. С датчанина увидели воинов, заряжающих пушку.

- В середину! - крикнул Клаус Штёртебекер с кормы.

И Рике Вестфаль, орудийный мастер, понял. Оглушительный выстрел - и каменное ядро угодило в середину датчанина, прямо в грот-мачту.

На "Тигре" раздался дикий рев радости. Среди команды датской военной когги началась паника. Доносились команды. "Тигр" был встречен тучей арбалетных стрел. Но поздно, суда столкнулись. Матросы Штёртебекера карабкались вверх по вантам и прыгали прямо на палубу вражеского корабля. Началась жестокая рукопашная схватка. Топоры крушили человеческие тела. Беспорядочно мешались крики, проклятия, команды. Кое-кто из пиратов, прыгая на вражеский корабль, падал в море. Клаус Штёртебекер заметил, что на корме датского судна капитан пытается учинить поджог. С тремя матросами, которые стояли около него, Штёртебекер бросился туда: корабли уже были сцеплены бортами.

Увидев, что сопротивление бесполезно и что на корме их корабля клубится дым, датские воины окончательно растерялись, многие из них стали прыгать за борт.

- Киндербас! - закричал Клаус Штёртебекер. - Пушки спасать!

С "Тигра" бросили канат. Его поспешил поймать Киндербас. Ствол пушки обвязали канатом и втащили на "Тигр". Другие моряки собирали оружие, валявшееся возле убитых.

Вторая пушка болталась на канате, когда мощный взрыв потряс датский корабль. Штёртебекера и Киндербаса подбросило над палубой. Взорвался пороховой погреб. Штёртебекер ждал этого. Забрать третью пушку не успели: охотник за пиратами тонул удивительно быстро. Не успели спастись и два матроса Штёртебекера, те, что были внизу, под палубой: вместе с убитыми и тяжелоранеными их увлек водоворот, образованный тонущим кораблем.

"Рысак" встал борт о борт с "Пенящим". Михель Гёдеке был безутешен в своем горе. Он чертыхался и бранился; когда же Клаус Штёртебекер пришел на его корабль, он рассмеялся и протянул ему руку.

- Ты более ловок, Штёртебекер! - крикнул он.

- Более удачлив, - ответил тот. - Это произошло, Михель, потому, что у тебя не было пушек. Я даю тебе две. Раны, которые они тебе нанесли, придется залечить самому.

- Достаточно и одной, - радостно воскликнул Гёдеке. - И за одну тысяча благодарностей.

- Тогда вторую получит Магистр.

- А ты? - спросил Вигбольд.

- Мне - третья, - ответил Штёртебекер, умолчав о том, что эта третья лежит на дне моря.

Шестерых пиратов погубили пушки датчан. Из парней Штёртебекера четверо были убиты и семь ранены, многие из них - тяжело. Раненых унесли под палубу. Убитых привязали к доскам, прикрепили к ним железные ядра. Моряки собрались на палубе. Они пели свою пиратскую песню:

...Добро отнять, огнем донять

Проклятый волчий род...

Под это пение убитые один за другим были сброшены в море.

Уже многие замки на Сконе они завоевали и разграбили. Захватив замок Линдхольм, Штёртебекер услышал, что Вульфлам несколько недель назад уехал в Висбю, на Готланд. Он не поверил этому. Пираты продолжали захватывать замки, уничтожать их защитников, грабить, жечь. Вульвекена Вульфлама нигде не было. Моряки радовались богатой добыче, Клаус Штёртебекер не радовался. Ненавистный враг ускользал от него. Все было напрасно. "Но я вас все-таки схвачу! - скрежетал он зубами. - Вечно вы не можете убегать от меня и от своей судьбы. Вы не умрете своей смертью. Вы недостойны честной смерти. Вы должны искупить все свои преступления. И мститель - я, Клаус Штёртебекер. Проклятое волчье отродье! Вам от меня не уйти!"

В разгар лета они вернулись в Висмар. Шумной радостью встретили их горожане, а ратсгеры - кислыми улыбками. Хеннинг Мантойфель подал на них злобную жалобу, оклеветал их. Три капитана сообщили о своих действиях, о битве на льду, об уничтожении датского охотника за пиратами и о взятии штурмом девяти замков на Сконе.

- Расскажите же теперь нам, - заключил Клаус Штёртебекер, - чем отличились знаменитые капитаны Хеннинг Мантойфель, Марквард Прин, Хейнрих фон Люхов и другие.

Ратсгеры молчали. Каперские походы, в которых участвовали все остальные флотилии витальеров, не увенчались такими успехами.

- Господа, - снова начал Штёртебекер. - Я требовал свободы действий, и вы ее мне предоставили. Если вы недовольны моими военными операциями, так что ж, наш союз не вечен, мы можем его и расторгнуть.

Об этом ратсгеры не хотели даже и слышать. У них хватало других забот, и положение их было не из лучших. Королева датская Маргарет препятствовала торговле ганзейских городов, где и как только могла. И Стокгольм, хотя он еще и держался, был единственным из городов Швеции, который противостоял напору; вся страна была ею покорена. Поэтому Ганза, и прежде всего могущественный Любек, желали скорейшего завершения этой войны, чтобы положить конец произволу на море и наладить спокойную торговлю. Для этого нужно было нанести Дании ощутимые удары и принудить ее к уступкам. Отважные пиратские корабли Штёртебекера, Гёдеке и Вигбольда были еще нужны.

- Что вы собираетесь предпринять?

- Мы хотим выслушать ваше мнение и ваши предложения, - смиренно произнес Магистр Вигбольд.

Польщенные ратсгеры настроились на мирный лад. Главное то, что нет опорных баз для флота витальеров. Морской путь от Висмара или Ростока до Стокгольма далек. У шведских берегов корабли подстерегают датские каперы.

- Мы должны захватить Висбю на Готланде, - сказал Клаус Штёртебекер.

- Правильно, - поддержал Михель Гёдеке. - Отберем мы у Маргарет Готланд, тогда прощай ее господство на шведском побережье.

- И вы думаете, что захватите Готланд? - спросили ратсгеры.

- Все можно захватить, - ответил Клаус Штёртебекер. - Добавьте к моим кораблям еще три, да сотню вооруженных людей, и остров Готланд - наш.

- Хеннинг Мантойфель считает такую операцию неосуществимой.

- Для Хеннинга Мантойфеля она, конечно, неосуществима, - ответил Клаус Штёртебекер. - Для нас - да.

Ратсгеры захотели посоветоваться.

- Советуйтесь, господа, - сказал Клаус Штёртебекер. - Три корабля и сто матросов. И даю слово, Висбю и Готланд - наши... Но прежде чем уйти, я хочу вам задать еще один вопрос. Не узнали ли вы что-нибудь о моем друге Герде Виндмакере, который сидит в тюрьме в Штральзунде?

- Штральзундцы требуют за него выкуп, тысячу любекских гульденов, ответил один из советников.

- Они их получат! - воскликнул Клаус Штёртебекер. - Я благодарю вас, господа!

"Морской тигр", "Пенящий море", "Морской рысак" и еще три хорошо вооруженные когги покинули гавань Висмара. Командовал этим флотом витальеров Клаус Штёртебекер. В интересах герцогов Мекленбургских было оказать быструю и действенную помощь своему родственнику, юному Иоганну, который защищал Стокгольм, и уже поэтому они были согласны со смелым планом захвата Готланда и превращения его в опорный пункт немцев на севере.

Ратсгеры тоже дали свое согласие, потому что опасались отважных, спаянных дружбой пиратов и втайне надеялись, что во время этого предприятия они будут уничтожены: Висбю был неприступной твердыней, и защищал его хорошо вооруженный гарнизон.

Ратсгеры Висмара, Ростока и Рибница и все торговцы, скромно называвшие себя "кремерами" - "мелкими лавочниками", хорошо знали, что благодаря этой военной неразберихе и связанной с ней все растущей опасностью на море они были в труднейшем положении. У них не было династических интересов, им в сущности было безразлично, кто правит Швецией и кто обеспечит право торговать и надежность торговых путей. Они не хотели ничего, кроме как торговать и загребать деньги. Для того чтобы быть достаточно сильными, чтобы отстоять свое право перед князьями, они основали союз городов Ганзу, руководящую роль в которой играл большой и сильный имперский город Любек. Висмар, Росток и Рибниц не были имперскими городами, они были в подчинении герцога Мекленбургского, но они входили и в Ганзу, которая в борьбе мекленбургского герцога против датской королевы оставалась нейтральной, но втайне вела с Данией переговоры, ловким и хитрым посредником в которых был Вульф Вульфлам. Ганзейские города оказывали сильное давление на свои мекленбургские союзные города и угрожали им "отлучением" от Ганзы, то есть исключением из ганзейского союза и объявлением вне закона, если они и дальше будут продолжать оказывать содействие пиратам.