— Ты уверен, Иван? После того, что они тут говорили…
— Я же сказал — злые были мужики. Но дело наше знают и работают.
Ледовской плюхнулся на диван, закинул ногу на ногу, тоскливо усмехнулся.
— Они же могут нам иск вчинить, Иван, — сказал он. — За тачку, за незаконное задержание. Вчера эти твои мужики обещали провести внутреннее расследование. Какого хрена тут расследовать? В государственное учреждение вторглись, улики похитили и уничтожили тачку, чего тут расследовать?!
— Так полагается.
— А наш начальник! Сутки дал, придурок! Почему ты не сказал, что это он дал приказ не сообщать в район?
— Ну зачем же подставлять главу? Он в этом деле не Копенгаген, я сам виноват. Тем более что запросто откажется от своих слов, у нас неприятностей прибавится.
— Но сейчас-то получается — ты виноват, а кто будет за сожженную тачку платить? Да еще — компенсация за моральный ущерб? Слушай, и человек из ФСБ приезжал, а Мошку с собой не взяли. Не верят нам, да?
— Успокойся, Володя. С чем его брать? Ни товара, ни улик. А там скоро выборы районного главы. Мужики все понимают, нам верят, но не хотят откровенно афишироваться. Ситуация проста — нам дали время, чтобы найти наркоту и неопровержимые улики. Помогут, если что, но главные сейчас — мы. Найдем — они поддержат на все сто. Нет — отойдут в сторонку.
— Значит, следить? И что дальше?
— Понять, что они придумали. Держать их в постоянном напряжении. Пусть знают, что спокойной жизни не будет.
— А если уже опоздали?
— Нет. Один шпаненок за червонец присматривает за магазином Варвара. Все пока на месте, а Мошка пошел отдыхать. Будем дальше смотреть.
— Значит, смотреть? Иван, а что же районные эксперты? Какие-то следы в огороде Василь Иваныча нашли? Насчет сейфа есть данные?
— Есть, — хмуро сказал Потапов. — Огород сторожа затоптан, пока тушили туалет, много бегали туда-сюда с соседом. А человек, видимо, аккуратно прошелся по дорожке, плеснул бензином и чиркнул зажигалкой. Но факт поджога установили. Сейф был открыт при помощи отмычки, это тоже зафиксировано. Я сегодня звонил мужикам, они уже совсем по-другому разговаривали, даже извинились. Но главное дело — за нами, Володя. Ты все понял?
Ледовской согласно кивнул. А что ему оставалось делать? Убежден был: следовало сказать, что приказ не сообщать о задержании в район исходил от мэра, пусть он и отвечает за свои приказы, этот толстый хмырь, демократ, мать его!.. Но Ивана же не переубедишь.
Глава 7
Квашеная капуста… Это Катька целую деревянную кадушку наквасила, в погребе стоит. Спустился, набрал миску, поставил в холодильник, потом добавил к яичнице пару-тройку ложек, вот и обед готов. Оно вроде бы и ничего, но Катька бы придумала обед повкуснее: или свиные ножки потушила, объедение получается, или кусок мяса запекла в духовке, да и борщ бы сварила с этой квашеной капустой — пальчики оближешь! Ему самому этим заниматься не хотелось. Абсолютно ясно, что в доме не хватает женщины, два мужика, он и отец, так и не смогли заменить одну Катьку.
С такими мыслями Роман Клейн обедал, вернувшись домой со смены. Отец сегодня остался работать и во вторую смену, напарник заболел, и Роман один был дома. Тоскливо обедать одному. Раньше Катька встречала его из школы, когда не работала во вторую, наполнит тарелки, объяснит, что приготовила, да и рядом сядет, поговорит… А когда была во вторую, записку оставит, что, где стоит… А одному — какое удовольствие обедать?
Он торопливо проглотил яичницу с квашеной капустой, помыл посуду и задумался.
Сегодня Таня приехала к его экскаватору на подножке очередного «КамАЗа», так было проще добраться к нему от карьероуправления, и сказала, что вечером придет к нему домой, занятий с репетитором нет, так что провожать ее не нужно, сама дойдет, а он пусть приготовит чай, кофе и все, чтобы встретить свою девушку как полагается. Напомнила, что вчера вечером об этом договаривались. Сказала и уехала на подножке того же «КамАЗа». Лихая девчонка! Но это и замечательно. Такая классная она!.. Сама хочет прийти к нему, вчера он как-то не придал этому значения, думал, хочет успокоить его после унизительного разговора с Варваром. А она сегодня сама приехала, напомнила о вчерашнем разговоре!
Роман чувствовал нервную дрожь в коленках, представляя Таню здесь, в этой кухне. Он будет ее обнимать, целовать и, может быть… Но если и не получится, пусть она приходит сюда каждый день, пусть будет хозяйкой у них! Это так здорово!
Около восьми обещала прибежать… ну, у него еще есть время, чтобы приготовиться к ее приходу. Чай, кофе, это конечно, но хорошо бы что-то вкусное приготовить для нее, самому. Она же намекала на это, глядя на него с улыбкой сегодня днем в карьере у экскаватора.
Ох, уж эта улыбка! Танька жутко красивая девчонка, а когда так улыбается, прямо обнял бы ее и никуда не отпускал!
Роман выключил свет в кухне и решил, что нужно посоветоваться с Катькой. Она же его сестра, должна подсказать, что можно приготовить для девушки, как вести себя с Таней, как сделать, чтобы та согласилась стать его женой. Сама же Катька иногда советовалась с ним, стоит ли встречаться с Потапом или «продинамить» его, чтобы крепче «запал» на нее?
Через десять минут Роман остановился у ворот Потапова, приотворил калитку, звякнул щеколдой и снова закрыл, увидев бегущего навстречу Джека, немецкую овчарку, любимца Потапова.
— Фу, Джек, фу! — скомандовала Евдокия Андреевна, подходя к калитке. — Это ты, Рома? Проходи в дом, не бойся, Джек не тронет.
— А Катя сегодня дома? — спросил Роман, робея перед завучем школы, которую он полгода назад закончил. И в которой не раз и не два получал нагоняи в кабинете завуча за свои хулиганские выходки.
— Она сегодня во вторую. Да ты проходи, не стесняйся.
Роман с огорчением вздохнул. Так много о себе и о своей Тане думал, что уже не знал, когда в какую смену работает Катя. А ведь она была ему не просто сестрой, а второй матерью после того, как мама умерла. Он хотел отказаться от приглашения и уйти домой, но почему-то не посмел и, с опаской поглядывая на Джека, пошел в дом. Все равно до прихода Тани оставалось время, надо его как-то убить. На веранде он разулся, осторожно шагнул в просторную комнату.
— Присаживайся к столу. Ты ел?
— Да, спасибо, Евдокия Андреевна.
— Ну, чайку тогда попьем.
В гостиной было тепло, горела печь, на ней стоял чайник со свистком. Роман огляделся — уютная комната, на полу и стене ковры, диван, два кресла, бамбуковый торшер с двумя зелеными абажурчиками светится в углу. Евдокия Андреевна наполнила чашки крепким, ароматным чаем, придвинула к Роману сахарницу и вазу с печеньем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});