2. Павел и другие апостолы
Совершенно новый свет бросает на нашу проблему свидетельство, которое дает о самом себе апостол Павел. Он сам называет это «апологией», «защищением» от критиков в Коринфе, которые не желали признавать его апостольства полноценным, что было связано, вероятно, с Петровой миссией в столице Ахайи или посещением ее самим Петром {368}. Одной из причин было то, что он и Варнава, будучи миссионерами, сами зарабатывали себе на жизнь и притом не были женаты, так что жены не сопровождали их в путешествиях" {369}. Таким образом, общинам не приходилось заботиться о содержании их самих и их жен. «Отказ от этой апостольской привилегии (…) рассматривался в Коринфе как признание своей неполноценности, то есть как будто бы Павел не решается пользоваться правами апостола, ибо знает, что он не настоящий апостол»" {370}. После антиохийского конфликта, описанного в Гал 2:11 слл., возникли длительные трения между Петром и Павлом, распространившиеся на территорию Павловой миссии " {371}. Первое Послание к Коринфянам было ведь написано в Эфесе спустя недолгое время после этого столкновения и обращено к Коринфской церкви, отказавшейся подчиняться своему основателю.
«Вот мое защищение () против осуждающих меня. Или мы не имеем власти есть и пить (т. е. существовать за счет общин)? Или мы не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие апостолы, и братья Господни, и Кифа? Или один я и Варнава не имеем власти не работать?» {372} «Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову» {373}.
Под «прочими апостолами» подразумеваются посланцы Воскресшего в Иерусалиме, Иудее и Галилее, а впоследствии и в Сирии, причем круг их может быть шире Двенадцати, призванных самим Иисусом, но включает в себя как их, так и братьев Иисуса {374}. Во всяком случае, большинство их были женаты, и все они получали содержание от общин (1 Кор 9:6). Кифа, т. е. Петр" {375}, помещен в конце, в порядке градации. Вопреки позднейшей древнецерковной интерпретации, которая засвидетельствована у Климента Александрийского {376}, эти «апостольские» браки нужно понимать как настоящие, а не как чисто «духовные» отношения, какие мы находим, начиная со II века, у «синисактов» {377}, у которых аскеты жили с девственницами. Добавление (сестру) к (жену) означает, что эти супруги апостолов, среди которых в конце особо выделен Кифа-Петр, естественным образом связаны общей верой и совершают совместные миссионерские путешествия {378}. «Под этими женами нужно понимать (…) не просто экономок или помощниц в миссионерских делах. Павел говорит о женах апостолов» {379}. Правда, из 1 Кор 9:5 нельзя сделать вывод, что все апостолы и братья Господни были женаты, но к большинству из них это, видимо, относилось. Павел имеет в виду при этом, в отличие от Луки в Деяниях, не только Двенадцать, но и более широкий круг, упоминаемый в 1 Кор 15:7, включающий в себя и названную узкую группу {380}. Как видно, например, из общности имущества, можно думать, что первоцерковь видела в себе большую семью Божью (, familia Dei) {381}. Далее, попарное служение, о котором говорит уже евангельская традиция, могло использоваться в послепасхальное время как возможность для супружеских пар заниматься миссией вместе. К сожалению, кроме 1 Кор 9:5, об этом достаточно важном аспекте ничего не говорит ни Лука в своем изображении первохристианской миссии, ни неженатый Павел в своих посланиях.
Когда Павел пробыл пятнадцать дней в Иерусалиме, он, очевидно, познакомился не только с Кифой, но и с его семьей {382}. Видимо, сторонники Кифы в Коринфе делали в своих упреках Павлу, соблюдавшему безбрачие, особый упор на то, что главный апостол женат {383}. Может быть, Кифа даже был в Коринфе вместе с женой.
То, что Иисус придавал браку особое значение, которым тот обладал в мироздании по воле самого Бога, видно из того, как Он говорит об этом в Евангелии от Марка (10:6–9) и как Он выводит из сказанного запрет на развод. По воле Божьей, муж и жена становятся «одною плотью», из чего следует: «Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» {384}. Случайно ли, что ученик Павла Лука не заимствует у Марка этот текст и передает (очевидно, взятый из традиции логиев) запрет на повторный брак, соблюдения которого настоятельно требует от Коринфской общины и Павел? {385} Вероятно, для Марка, в том числе и в связи с тем, как жили Петр и другие апостолы, брачные узы были нерушимы, и их не затрагивало даже отправление на служение, в то время как неженатый Павел и ― вслед за ним? ― Лука занимают здесь позицию, которую можно было бы назвать и более свободной, и более строгой {386}. Связано ли это с опытом широкого распространения Павловой миссии, в условиях которой семья была бы для миссионера слишком большой обузой? Правда, сам Павел не только отвергал ложное воздержание в браке, но прямо рекомендовал вступать в брак, обосновывая это с почти смущающим реализмом {387}, и даже разрешил повторный брак, хотя и с ограничением «только в Господе» (), т. е. только с христианами, но с другой стороны, заявлял, что его собственный дар (1 Кор 7:7), дар безбрачия ― лучший путь. Он лучше именно ввиду сложившейся эсхатологической ситуации, ибо при ожидаемых бедах «последнего времени» женатым и имеющим детей будет тяжелее (7:28 слл.), в то время как не состоящие в браке смогут всецело возложить свою «заботу» на Господа (7:32 слл.). Но то, что прежде всего заставляет Павла неоднократно повторять совет неженатым оставаться «как и я» {388}, это свобода для служения благовествования, особенно важная именно в бедственной ситуации. При этом Павел прямо подчеркивает, что эти советы ― не «заповедь», а только отражение его «личного мнения» {389}. Но разве не ставит он этим свое личное положение безбрачного все же, пусть и косвенно, выше положения женатых апостолов и братьев Господних в Иерусалиме во главе с Петром? {390} Также добавленное только Матфеем в конце его паренезы о браке высказывание Иисуса о том, что некоторые «сделали сами себя скопцами () для Царства Небесного» (19:12) не есть заповедь, но указание на свободный дар безбрачия. Эти слова заканчиваются таким замечанием: «Кто может вместить, да вместит». Очевидно, там, где протекала деятельность неизвестного автора (ок. 90―100 гг. по P.X.), безбрачие было еще относительно редким исключением, а не правилом. В то же время 1 Кор 7 и Мф 19:12 служат указанием на болезненный пункт дискуссий внутри общин, который мог служить причиной раздоров. Это показывает и 1 Клим 38,2 {391} ― текст, относящийся приблизительно к тому же времени, что и Мф, а также написанное спустя примерно пятнадцать лет Послание Игнатия к Поликарпу (5,2), в христианском «увещевании о браке», где аскеты, составляющие в общине исключение, прямо предостерегаются от самовосхваления и высокомерия.
Отказ от брака и даже запрет на брак, основанные на дуалистическом представлении о том, что тело есть зло, мы находим (причем в виде настоятельного требования) только в платонизирующем дуалистическом гнозисе и радикально-аскетических энкратитах II века, для которых «материальный», видимый мир уже не является благим творением Божьим и которые поэтому относились к телу принципиально враждебно. Пастырские послания, написанные в первые два десятилетия II века {392} и обращенные против опасности зарождающегося, еще едва определимого содержательно «гнозиса» (1 Тим 6:20), числят среди лжеучений также и запрет на брак (4:3). В противовес этим учениям неизвестный автор вновь весьма трезво требует того, «чтобы молодые вдовы вступали в брак, рождали детей» и «управляли домом» (5:14). Разумеется, он предполагает, что руководители христианских общин, как правило, женаты: епископ «непорочен, одной жены муж», т. е. второй брак после смерти первой супруги для него как носителя сана считался неприличным. Кроме того, он должен «хороню управлять домом своим» и «детей содержать в послушании». Если он не способен на это, то как будет он «печься о церкви Божией»? (3:2 слл.) Послание к Титу предъявляет то же требование к «старейшинам» (пресвитерам). Всякий из них должен быть «муж одной жены» и «детей иметь верных» (Тит 1:6). В соответствии с этим раннехристианская паренеза вслед за ветхозаветной, иудейской и стоической традицией придает большое значение упорядоченной семейной жизни, основанной на любви Христовой. Эти семьи, в домах которых собирались христиане, были центрами местных общин.