Американские историки и пропагандисты любят разглагольствовать на тему о «плавильном котле»: приехали, мол, в страну разные народы, влившись в один многонациональный котел, и переплавились в единую нацию. Но история страны, история ее культуры, и в том числе ее фольклор, свидетельствуют о другом: плавка дала трещину. Внутри страны по-прежнему царит неравноправие. Доминируют «уасп» — белые англосаксы-протестанты. Дискриминации в той или иной мере подвергаются все этнические меньшинства. Расизм не просто жив, но даже процветает.
Нелегкие будни первых поселенцев были еще более отягощены жесткими религиозными догмами и обрядами. Танцы, песни, шутки, стихи и музыка не религиозного содержания были объявлены пуританами делом греховным. И тем не менее человеческую душу подавить оказалось невозможно. Людей наказывали, отлучали от церкви, сжигали на кострах, топили, а они пели задорные песни, танцевали с красивыми девчонками и женились на индианках. И обо всем этом повествуется в стихах и народных рассказах тех лет.
В 1613 году красавица индианка по имени Покахонтас была захвачена колонистами в качестве заложницы. Познакомившись с преподобным Александром Уитакером, она приняла христианство и стала называть себя Ребеккой. Не прошло и года, как в нее влюбился плантатор Джон Ролф, прибывший в Америку еще в 1609 году, и они стали мужем и женой. У этой истории счастливый конец. Но были и другие истории. Об одной из них повествует старая кентуккийская баллада, которую вы прочтете в этом разделе.
Истории американских нравов известно немало смутных времен и печальных событий. Одно из первых таких событий произошло еще в 1692 году. Речь идет о печально знаменитой «охоте за ведьмами», устроенной религиозными фанатиками из города Салем, штата Массачусетс. Она стоила жизни двенадцати ни в чем не повинным женщинам, сожженным на костре. Их обвинили «в связи с дьяволом». Впрочем, дикие и жестокие суеверия еще не раз и после этого охватывали разные города Соединенных Штатов до позорного «обезьяньего процесса» в 20-х годах нашего столетия, когда под суд попал учитель, осмелившийся вопреки «святому писанию» заявить в школе, что человек произошел от обезьяны.
Здесь же читатель найдет и образец пиратской баллады тех лет и шутливые стихи о добрых старых временах колоний. Интересны и написанные языком аллегорий стихи «Революционный чай», посвященные одному из эпизодов войны за независимость. В 1770 году в Англии выходит предписание, согласно которому ввозимый в колонию чай подлежит оплате пошлиною. Разгневанные бостонцы, надев индейские наряды, как бы символизируя тем самым, что они здесь коренные жители и страна принадлежит им, выбросили весь чай в море. Этот бунт получил название «бостонского чаепития». О старой леди — Англии и ее непокорной дочери — колонистах и рассказывается в этом стихотворении.
О подвигах американцев при Лексингтоне и Банкер-хилле сегодня известно всем. И написано об этом немало книг, песен и стихов. Но из той войны, пожалуй, самой известной вышла песня, которую поют и поныне. Это была «Янки-Дудл». О происхождении слова «янки» лингвисты спорят до сегодняшнего дня. Одни утверждают, что оно произошло вследствие неправильного произношения иммигрантами-неангличанами слова «инглиш», то есть английский. Говорят, оно звучало как «йингиз» и постепенно модифицировалось в «янкиз». По другой версии, голландцы дразнили англичан кличкой «Ян Киз», то есть Джон Сыр. Но так или иначе имя это пристало, и называли им жителей Новой Англии. Когда английские войска вышли из Бостона в Лексингтон, где должны были подавить непослушных колонистов, они пели песенку-дразнилку, высмеивающую выскочек-янки. Встретившие их огнем повстанцы с удовольствием подхватили ее, как бы заявляя «да, мы янки». На этот мотив, который, видимо, возник в Америке, было написано много стихов. И, в частности, были слова о трудных испытаниях, постигших разгромленную в 1777 году под Джермантауном армию Вашингтона, и страшную студеную зимовку в Вэлли-Фордж.
Янки-Дудл был в аду,Говорит прохлада,Кто бывал на Вэлли Фордж,Не боится ада.
Революцией 1776 года завершился первый этап истории Америки.
Индианка Моги
Баллада из штата КентуккиПеревод Ю. Хазанова
Тропою вдоль моряЯ шел налегке,А волны шипелиНа влажном песке.Я шел очень долго,Я очень устал,Как вдруг индианкуВблизи увидал.Красивая девушкаМолвила мне:«Ты, друг, заблудилсяВ чужой стороне.Но если ты хочешь,То следуй за мной —Наш край назовешь тыСвоей стороной…»
Уж солнце за мореСобралось уйти,А мы с индианкойВсе были в пути.Шагали и плыли,Не видя ни зги,И к дому пришлиС индианкой Моги.Сказала Моги:«Вот окончен наш путь,А ты, если хочешь,То мужем мне будь.Я дочка вождя,Мое имя Моги,Мы честно живемЗдесь друзья, не враги».
Я так ей ответил:«Спасибо за честь,Невеста давноУ меня уже есть.Наряды любыеКрасивы на ней,Она мне вернаДо скончания дней.Обидев ее,Я ушел в этот раз:Наверно, бедняжкаВсе плачет сейчас.Прощай же, прощай,Индианка Моги,К невесте своейЯ направлю шаги…»Моги на прощаньеВзмахнула рукой:«Ну что же, будь счастливС любовью другой,Пусть дни твои будут,Как перья, легки,Но все ж вспоминайИндианку Моги…»И вот я вернулсяВ родные края,Друзья и подругиВстречают меня.Гляжу я на них,А в глазах пелена:В глазах у меняИндианка одна!
Невеста мояОбманула меня…Решил я:«Не буду здесь большеНи дня!» —И к берегу моряНаправил шаги —Туда, где живетИндианка Моги!
В старые добрые времена колоний
Перевод М. Сергеева
В те добрые временаКороль еще правил сполна…Гуляя в саду, три парня в бедуПопали — вот те на!У всех на видуПопали в беду:Попутал сатана!
Был мельником первый, второйБыл ткач, а третий — портной,И надо ж, в саду все трое в бедуПопали в час дневной.У всех на видуВсе трое в бедуПопали в час дневной.
Тот мельник украл зерна,Ткач — пряжу, портняжка — сукна,И тут же в саду все трое в бедуПопали — вот те на!У всех на видуВсе трое в беду:Попутал сатана!
И мельник под мельничный гулВ запруду навеки нырнул.Зачем он в саду у всех на видуМешок зерна стянул?У всех на видуПопал он в беду:Мешок зерна стянул.
Не видя от кражи удач,На пряже повесился ткач.Зачем он в саду у всех на видуЗадумал красть, ловкач?У всех на видуПопал он в беду,А думал, что ловкач!
Портняжку сглотнул сатана,В придачу и штуку сукна!Вот так вот в саду все трое в бедуПопали — вот те на!У всех на видуПопали в беду:Попутал сатана!
Охота на ведьм
Пересказ Н. Шерешевской
Грейс Шервуд — ведьма!
Так считали многие, кто жил в приморском графстве Принсис Энн, штат Виргиния. Но другие — а их было ничуть не меньше — утверждали, что вся эта болтовня про ведьм лишь глупые сплетни старых кумушек, недостойные образованных и умных людей.
Грейс Шервуд была мужественная женщина, не ведавшая страха. Она ходила всегда с высоко поднятой головой и за словом в карман не лезла. Когда Джейн Гинсбери попробовала было обвинить Грейс в том, что она-де навела порчу на ее урожай и скотину, Грейс в ответ заявила, что честный упорный труд спасает от всякой порчи и урожай, и скотину, и всякое такое прочее.
Находились даже люди, которые нашептывали, будто Грейс Шервуд пересекла в яичной скорлупе бурный океан в поисках ядовитых растений, чтобы высадить их в палисаднике перед своим домом. А одна болтушка Элизабет Барнс сказала, что своими глазами видела, как Грейс обернулась черным котом, вспрыгнула к ней на постель, хлестнула ее хвостом и исчезла. Другая же утверждала, что видела Грейс, летевшую верхом на помеле.