Долгих пять секунд он глядел на жалкое стойбище, представляя, как зальет его кровью, как изрубит и переколет всех, от Харата, вождя этой шайки, до последнего шелудивого пса. Он снимет головы половине воинов прежде, чем они очухаются и поймут, что происходит… а остальных, наверняка, хватит столбняк от страха… Он убьет их тоже, а потом примется за женщин, детей и собак…
Тьфу! Блейд с отвращением сплюнул, и картина кровавой бойни растаяла. Да, он может сделать это – но не сделает. Разве только в случае крайней необходимости…
Широким шагом он направился к шатру колдуна, прятавшемуся в тени айсберга. Отсюда до кольца юрт было ярдов пятьдесят; его никто не заметил, лишь пара-другая собак жалобно заскулила. Разведчик откинул полог, вошел и ударом кулака отправил в небытие Плата Рваное Ухо, который окуривал крепко связанную Аквию вонючим дымом.
– Риард! Ты пришел! – она закашлялась, но глаза ее сияли сквозь густые клуба словно два хризолита, источавших чистый зеленый свет.
– Куда я денусь! – буркнул Блейд, осторожно перерезая ремни лезвием топора. Он выпрямился, поставив Аквию на ноги. – Двигаться можешь?
– Наверно… – тон ее был неуверенным. – Мы сейчас уйдем?
– Мы уедем… Тут наши собаки, сани и наши должники. Сейчас я с ними поговорю… потолкую! Шагай за мной.
Схватив тело шамана за ногу, он потащил его к юрте вождя: Аквия едва поспевала за ним. Теперь их заметили. На несколько секунд женщины застыли в недоумении, потом, сообразив, кто явился к ним в гости, начали с визгом разбегаться, хватая детей.
Блейд бросил труп, выдрал из снега три костяных стояка, поддерживавших юрту Харата, и опрокинул ее набок. Вождь, разбуженный этим бесцеремонным вторжением, выпростал голову из-под меховой полости и сел, недоуменно моргая: шея у него действительно была толстая.
– Узнаешь меня, Харат? – разведчик оперся на копье, сверля взглядом побледневшего как смерть туземца.
– В-ве-ликий Дайр! – вождь в ужасе открыл рот.
– Дайр, – подтвердил Блейд, пошевелив ногой голову мертвого шамана. – Плат был плохой колдун. Не предостерег вас от набега, и Убийцы Волков проявили ко мне непочтительность. С ним я уже рассчитался, охранников твоих съел… да, съел. Плохое мясо, жесткое… Ты – другое дело. Ты – вождь, толстый, жирный…
Харат, сидя в ворохе шкур, судорожно хватал ртом воздух. Мужчины начали выползать из шатров, но при виде жуткой гигантской фигуры в центре стойбища их брала оторопь. Те, кто посмелее, ринулись к торосам, прятаться; человек десять без сил опустились в снег. Блейд был доволен – кажется, дело можно закончить без кровопролития.
Он скрипнул зубами и потянулся к вождю волосатой лапой. Харат, словно очнувшись, забился, как зверь в капкане, заверещал:
– В-великий, не надо… н-не…
– Мои собаки? – грозно спросил Блейд.
– 3-десь…
– Нарты?
– Ц-целы…
– Вели своим бездельникам запрягать.
Вождь провизжал приказ, сопроводив его парой ругательств, которые остались непонятны разведчику. Он подтолкнул Аквию туда, где дикари начали суетиться около саней, и велел:
– Присмотри, чтобы не перепутали собак. – По том опять повернулся к Харату и продолжил перечень похищенного имущества: – Мое мясо?
– С-съели, Великий… Мы т-так голодны…
– Я бы этого не сказал, глядя на твой загривок, – Блейд поднял топор. – Если не хочешь расстаться с головой, давай мясо – все, какое есть, – и лучшие шкуры. Все – на сани! Живо!
– В-великий… х-хочешь молодую женщину? Или двух? Самых мягких?
Блейд изобразил глубокое раздумье.
– Пожалуй, нет, – произнес он, – перебил аппетит твоими стражами. Хочу мяса морских зверей… жира… теплые шкуры… вот эти, – он ткнул копьем в груду мехов, на которых почивал вождь.
– В-все будет, как ты сказал…
– Тогда вставай и пошевеливайся!
Харат вскочил, как резиновый мяч, и принялся распоряжаться. Минут через пять за спиной Блейда свистнул снег, и нарты, которыми правила Аквия, затормозили у перевернутой юрты. Вождь бросился к своей постели, потащил шкуры. Рыкнув на него пару раз для острастки, разведчик устроился в санях и поманил Харата к себе.
– Я милостив сегодня, – сообщил он туземцу, – но в следующий раз мой гнев будет страшен! Я иду к Берглиону, и не желаю никого видеть на своем пути. А потому ты, волчий потрох, пошлешь немедленно гонцов ко всем остальным ублюдкам на севере… что глодают кости у своих прорубей. Гонцы скажут так: Великий Дайр идет, бегите с его дороги! Понял?
Харат кивнул; глаза его были круглыми от ужаса.
– Вперед! – Блейд шлепнул Аквию по спине, и сами рванулись на восток, навстречу медленно восходившему багровому диску.
ГЛАВА 7
Весь день, пока их парты мчались к востоку, к покинутой стоянке, Аквия была необычайно молчалива, Блейд с тревогой поглядывал на нее; казалось, она думает над какой-то трудной, почти неразрешимой задачей. Неужели плен у дикарей так повлиял на нее? В конце концов, она не пострадала; вонючий дым и заклинания покойного Плата в счет не шли. Разве что сказывались напряжение и страх… Конечно, она боялась! Каким бы сильным не было ее психологическое воздействие на туземцев, голод есть голод, мясо есть мясо…
Лишь раз она положила тонкую руку на мохнатое запястье Блейда и тихо произнесла:
– Спасибо, Риард… Ты не только сильный мужчина… ты – великий воин!
Но Блейд слышал подобные похвалы не впервые и остался равнодушен к ее словам. Дела интересовали его больше.
Они нашли свое припрятанное имущество и решили в этот день не двигаться дальше – пусть гонцы Харата разнесут весть о Великом и Ужасном Дайре, который идет на север.
К вечеру, поужинав, Блейд и Аквия сидели в шатре. Как всегда, женщина устроилась на ложе, где теперь добавилось немало пышных шкур; разведчик примостился на перевернутом котле. Поигрывая сосудом с янтарной мазью, Аквия подняла на спутника взгляд зеленых глаз. Казалось, она пришла к какому-то решению; лицо ее посуровело, грудь под плотно запахнутым халатиком вздымалась в неровном дыхании.
– Скажи, Риард… – ее звонкий голос чуть дрогнул, – ты сделал это ради меня?
Блейд помолчал.
– Нет, не только. – Он подумал, что в данном случае правда уместней всего. – Для себя… но и для тебя тоже.
– Для себя – я понимаю… – головка в бледном золоте волос склонилась в утвердительном жесте. – Но для меня?.. Почему?
– Хочу, чтобы ты попала в Берглион…
Ее глаза вспыхнули, на миг Блейд ощутил, как тонкая иголочка проникла под череп, в самый мозг. Потом Аквия перевела дыхание и прошептала:
– Ты сказал правду… действительно, правду! Риард, мой страж, мой хранитель!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});