Наверное, интересная книга, если вы решили её почитать вдали от людей. — Произнесла она тихим голосом с нотками расстройства.
Я посмотрел сначала на обложку книги, а потом на девочку, которой на вид было лет двенадцать или чуть больше и, улыбаясь, произнёс:
— Весьма увлекательное чтиво. Однако для чтения перед сном я бы её не выбрал.
Девочка робко улыбнулась на мою улыбку, и прошла к дереву, чьи корни выпирали из земли, после чего забралась на них как на скамейку и, подтянув к себе колени, положила на них руки, на которые лёг её подбородок.
Я же вновь открыл книгу и начал читать в молчаливой компании практически подростка. Однако уже через минуту, под редкие всхлипы и сопение, я вновь закрыл книгу и посмотрел на соседку по поляне.
— Я извиняюсь за своё любопытство, — дружелюбно произнёс я, обращаясь к девочке. — У вас что-то случилось?
Лицеистка младших классов подняла голову, и в нерешительности поджала губы, при этом смотря на меня своими большими глазами.
— Да так пустяки. — Отвела она взгляд.
Я же уже явно понимал, что сейчас в девочке словно поселилось противоречие. Её мимика и язык тела говорили о желании выговориться, а вот разум аристократки диктовал держать свои проблемы при себе и не допускать к ним никого постороннего.
— Как скажете, — откинул я голову назад, упираясь при этом затылком в кору дерева. — Мне вот тут не нравится. Иначе бы я не читал в таком месте книгу. Иногда хочется о таком поговорить, да не с кем. Так что если передумаете, то я к вашим услугам.
— Вам тоже? — Удивлённо произнесла девчонка.
— Да. — Несмотря на неё, протянул я.
— И мне.
— А почему? — Вновь посмотрел я на девчушку.
— Я не могу того, что могут другие учащиеся. — Словно стыдясь своего ответа, произнесла моя собеседница.
— И поэтому тебя задирают в классе? — Склонил я голову набок, смотря на расстроенного, но старающегося не показывать вида всё ещё ребёнка.
— Да. — Всхлипнула девочка.
— Все развиваются по-разному. Кто-то быстрее, кто-то медленнее. Тут не стоит переживать. А чего ты не можешь, что могут другие?
— Я не могу использовать родовую силу. Мои родовые центры слишком хаотичны. Мне этого не говорят. Но я знаю, что есть вероятность того, что я и вовсе не смогу использовать силу, — говорила мне девочка, а по её лицу начинали вновь течь слёзы. — Я для всех убогая. Даже моя семья иногда смотрит на меня с укором, чего уж говорить об одноклассниках. Но я не виновата в этом, я такая родилась. — Зарыдала в голос незнакомка, смотря на меня глазами полными слёз.
От взгляда девчушки, меня словно полоснуло раскалённой саблей по груди и душе.
— Ты действительно в этом не виновата, — отложил я книжку на траву. — Давай так. Ты успокаиваешься и покажешь мне, что умеешь, и что у тебя не выходит.
— Зачем? — Утёрла слёзы рукавам моя собеседница.
Я встал на ноги и, отряхнув штаны, наградил девчушку сочувствующей улыбкой.
— Да просто. Ты же выговорилась, и думаю, тебе стало легче, хоть ты и плачешь.
Лицеистка младших классов слезла с корней и, утирая лицо рукавами, прошла до середины поляны, после чего глубоко вздохнув, стала складывать печати.
В тот же момент я понял насколько она была сильна. Ведь её родовая сила, словно прорвавшийся поток сквозь плотину рванул в разные стороны из её тела, рассеваясь бесформенной энергией по поляне.
— Вот. — Тяжело дыша, грустно произнесла девочка, смотря на меня.
— Это была техника воздуха? — Поджал я губы, подходя ближе к незнакомке.
— Да, а как ты узнал? — Удивилась она, даже на секунду позабыв о своём очередном провале.
— Твои ключи печатей мне об этом сказали, — улыбнулся я ей слегка лукавя. — Давай теперь попробуй с переходом из серого круга на эту технику. — Чуть склонился я перед девчушкой, и посмотрел ей в глаз, а мои руки, опущенные вниз, словно тени сотворили печать. — Только дай мне сперва назад отойти. — Улыбнулся я подростку, а мои глаза, что пристально смотрели в её зрачки, чуть заметно блеснули.
— Начинать? — Не оборачиваясь, произнесла лицеистка.
— Начинай. — Дал я команду к действию.
А через секунду я словно рентген уже видел течение энергии и родовые центры ребёнка, которые действительно были в нестабильном состоянии сами по себе и между собой.
Они вырабатывали колоссальное количество родовой силы, которую не могли сами же контролировать в своих сферах, стоило только их задействовать.
С таким явлением любой контроль был заведомо обречён на провал. Так как из-за мощи родовых центров, которые в принципе невозможно было контролировать, любая техника была обречена на принятие бесформенной хаотичной высвобождаемой энергии.
Пальцы девочки стали складывать печати, а я в этот момент сложил несколько кличей и коснулся спины ребёнка, после чего контроль её родовых каналов лег на мои плечи.
Мощь подростка, которая привыкла к хаосу, взбрыкнула словно цунами, но под моим контролем стала, неохотно упорядочатся.
Меж тем девочка практически закончила технику серого круга, а я продолжал наблюдать и изучать удивительный феномен, при этом, стараясь контролировать его, и не давая при этом энергии вырваться за приделы тела.
Моя свободная рука то и дело меняла фигуры из пальцев, а вот моя новая знакомая, уже переступив через порог серой техники, приступила к сотворению чего-то из воздуха.
И вот в момент сотворения, вся мощь, сдерживаемая мной в родовых центрах девчонки, стала вырываться из родовых центров под моим чутким контролем, а с рук девочки сорвалась воздушная сфера, которая пролетев до дерева, врезалась в него, отбивая небольшой кусок коры.
— Аааа, — взвизгнула от радости девчонка и, подпрыгнула на месте, хлопая при этом в ладоши, после чего развернулась ко мне лицом. — У меня получилось. Видели. Ведь видели? — Посмотрела она радостными заплаканными глазами в мои покрасневшие от лопнувших капилляров глаза.
— Да видел. — Улыбнулся я ей слегка усталой улыбкой.
— Я теперь всегда смогу применять родовую силу? Смогу ведь? А что вы сделали? Ой, а что с вами? — Закидывала меня вопросами юная лицеистка.
— Да всё нормально, — медленно моргнул я. — Просто слегка устал. А вот с твоей родовой силой всё куда сложнее. Твои родовые центры и