не складывается.
Ставленник говоришь. Пешка приодетая. Да только князь сам недавно же говорил, что армейцы в большем своём обществе Григория больше не поддерживают, а те, кто за него, веса и силы слова при дворе больно-то и не имеют. Зачем пешку до конца миссии кидать?
Да и образ, который нам женишок твой лепит из этого парня, как-то не стыкуется в деталях. И я сейчас не об его происхождении и прочем. Я о том, что люди говорят и официальные бумаги.
Григорий гимназист. В Михайловскую гимназию попал из обычной приходской школы. По бумагам зачислен на штатское обучение. Явного родового дара не имеет, хоть и обладает расположенностью к первичным элементам. И отсюда уже должна возникнуть половина вопросов.
— Каких? — понуро произнесла Настя. — И так всё понятно. С такой характеристикой все его заслуги пришиты белыми нитками.
— А вот, к примеру, так не считает княжна Ройская. С её слов Григорий обладает недюжинной силой и военным талантом. Его мастерство боя на высочайшем уровне, а контроль родовой силы невероятен. Также она утверждала, что лично видела использование Григорием техник земли и огня, и неведомых ей боевых техник фехтования с использованием родовой силы, а также техник лечения, одной из которых он её и обучил, прямо на поле боя. И ладно бы о таком говорила только одна барышня, которой со страху многое могло привидеться. Однако таких показаний десятки.
Солдаты также подтверждают слова Тамары Викторовны, о том, что Григорий всё делал по военной науке, и на убой никого не гнал. Так вот ответь мне Анастасия. Как безродный школяр. Первоклассник гимназии штатского отделения, где образование можно с натяжкой назвать хорошим. Ублюдок который из себя ничего не представляет, как нам лепит князь. Со слов же других аристократов и простых солдат, стал гением военного времени.
Настя непонимающе посмотрела на старую женщину и поджала губы.
— Это могут быть как раз слухи. Эта как там её, княжна. Может быть подкуплена, как и остальные. Военные могут предполагать, что дело в шляпе и корчить из себя тех, кто не при делах. А вот образ заморыша, который стал героем весьма красочный для царя. Мол, пример для всех, таких как он сам безродных.
— И такое может быть, — слегка разочарованно выдохнула Инна Михайловна. — Просто будь осторожней. Как только начнутся воплощаться замыслы, ты должна быть не безучастна. И не забывай, пока вы помолвлены, он с нами связан. Как бы через него не решили проверить нас. И следи за Еленой. Она если всё сложится, будущая глава рода.
— Хорошо бабуль. Я тоже с утра об этом думала. — Без эмоционально улыбалась Анастасия пожилой аристократке.
Я сидел, прислонившись спиной к массивному стволу дуба и читал тоненькую книжицу в твёрдом переплёте.
Это место подходило для меня идеально. Заброшенная территория, которая входила во владения лицея, была очень удалена от общей её территории.
Сюда не ходили лицеисты не только из-за удалённости, но и по причине того, то вблизи шла граница с территорией младших классов, на которую без разрешительной бумаги старшие лицеисты не могли заходить.
По сути это была зона отчуждения, в которую никто не лез по целому ряду причин.
В общем, просто превосходное место для отдыха и тренировок без посторонних глаз, которое я нашел, исследуя новые для себя территории.
Отложив книгу на колени, я сладко зевнул, и посмотрел на медленно, но верно уходящее на закат солнце.
После допроса своего соседа, я задался вопросом. А на фига такие телодвижения. Про меня и так слухи ходят, мама не горюй, и ответ я нашёл в книге, которая лежала у меня на ногах.
По сути это был свод всевозможных правил в разных аспектах аристократического общества, на который можно было опираться, а можно было и нет.
Прочитав большую часть этого труда, я уже мог прикинуть и спрогнозировать дальнейших ход действий жениха Анастасии, и её семейки.
Из книги я узнал, что помолвленные люди могли в одностороннем порядке разорвать помолвку, опираясь как раз на эти своды правил без вреда для репутации и прочих последствий.
Тупиков со своими друзьями должны были заниматься моей дискредитацией, а также подстрекательством на измену, что попадало под несколько пунктов из этой книги.
Аморальное поведение порочащие честь рода. Разгульный образ жизни, а также измена. Вот что возложили на плечи моих новых друзей, мои недруги.
Помимо этих пунктов были ещё и другие.
Прилюдное выказывание неуважения роду и невесте. Нанесение телесного и морального вреда будущей супруге или членам её рода. Распускание слухов дискредитирующих честь невесты и её семейства. Врождённые и приобретённые заболевания и увечья. Мужское бессилие и женская бесплодность. Уличение в преступных связях, или в подстрекательной деятельности. Был даже пункт о платонической влюблённости, и императорской немилости.
В общем, очень увлекательное чтиво я откопал в местной библиотеке, которое открывала все можно сказать безобидные козни для разрыва помолвки, не ведущие к моей смерти.
Когда дальние пышные кусты жасмина и шиповника, растущих вместе зашелестели, после чего стали раздвигаться, моя рука сама собой попыталась найти рукоять сабли, прежде чем я это осознал.
Оно и понятно. Ведь я находился можно сказать на глухой лесной поляне, а все предыдущие лесные поляны в этом году для меня были местами несущими опасность для жизни и тяготы службы.
Понимая, что я практически на чужой территории, я остался сидеть неподвижно, дабы дать понять возможному случайному смотрителю, что я просто забрёл сюда, дабы почитать книгу.
Пара секунд шелеста кустов, и на уединенную поляну выбралась совсем юная девчушка в форме лицея.
Она была бледна и худощава, а её белокурые волосы были растрёпаны и в них даже запутались пара листочков.
На остром личике под глазами были покраснения и опухлости, а сами глаза имели лопнувшие капилляры, что явно говорило о том, что ребёнок недавно вовсю ревел и тёр глаза.
— Ой. — Испуганно издала она звук, после того как заметила меня под деревом. — Простите. Я думала, тут никого нет.
Я улыбнулся ученице самой дружелюбной улыбкой.
— Если это твоё укромное место, для того, чтобы побыть одной. То это мне надо извиняться. Тут так тихо и спокойно, вот я и решил тут книгу почитать. — Приподнял я книжку с колен. — Я сейчас уйду.
Девочка стояла впритык к кустам и смотрела на меня большими зелёными глазами, то и дело, отводя взгляд.
— Если вы не дочитали, то можете дочитать.