в тебе говорит ревность, и ты, как всегда, торопишься с выводами. Да, прислали не совсем того, о ком я просил. Рассчитывал, конечно, что сформируют группу. – Начальник вздохнул. – Но это в любом случае лучше, чем ничего.
Федор пожал плечами.
– Давай ты иди знакомься с гостем, передавай ему дело. Не буду мешать. – Полковник открыл дверь для Федора и заглянул в кабинет.
– Материалы на столе! Куда ты пошел? – прокричал незнакомый голос.
– Вон, слышишь как? – полковник подмигнул Федору. – Учись. Человек только прибыл, а уже наводит порядки. Настоящий начальник. – Он постучал подчиненного по плечу и направился в другую сторону.
Федор зашел в кабинет. Московский следователь сидел за столом. Он был одет в гражданское. Пиджак серого цвета, черная рубашка, расстегнутая до груди в стиле киношного жигало. С модной стрижкой, с аккуратной бородкой, в очках с квадратной оправой, стекла которых наполовину затонированы бледно-синим цветом. Стройный, голубоглазый, с белозубой улыбкой. Он был больше похож на фотомодель, чем на сотрудника полиции. Браслеты на его запястье и перстень с драгоценным камнем на указательном пальце то и дело метались из стороны в сторону, раздавая распоряжения подчиненным.
– Здравия желаю! – Федор остановился на пороге, встал по стойке «смирно» и отрапортовал: – Старший лейтенант…
– Я все еще жду свой кофе! – перебил столичный гость. – Кофе в большой чашке, без сахара и можно с печеньем, а не папку с расчлененными мертвяками. Понятно объясняю или записать? Доброе утро, проходи, старший лейтенант.
– Роберт Иванович, у нас только растворимый. Подойдет?
– Подъедет! И я уже говорил, что не люблю, когда меня называют по отчеству. О’кей? Эти пережитки прошлого оставь для своего дедушки. В цивилизованном западном мире никто их не использует. Обращайся по имени. О’кей?
– Есть.
– И чего ты уставился? Что стоишь? Чего ждешь? Или мне повторить? Кофе сюда!
Федор посмотрел на помощника, который, видимо, все утро только и был занят тем, что бегал по поручениям Роберта Ивановича, неповторимого и непревзойденного суперследователя из Москвы.
«Вот же козел, – подумал Федор и отошел к окну. – Действительно, настоящий начальник».
С первого взгляда он определил московского эксперта в пижоны, для которых важна обертка, а не содержание. Не был тот похож на настоящего специалиста. Скорее, соответствовал сплетням. Был похож на сынка какой-нибудь шишки, которого устроили в отдел по знакомству. Вел себя вызывающе, хамил, рисовался перед своими провинциальными коллегами «второго сорта» и явно не планировал глубоко вникать в суть происходящего. Последние несколько минут он непрерывно зевал, потягивался, поправлял прическу, кричал, требовал кофе, проверял сообщения в телефоне, но даже не развернул подготовленные Федором материалы. Затолкал обратно вывалившиеся из папки фотографии и пересел на другой край стола.
– Следак… Как там тебя?
– Федор.
– О’кей, Федя, ты подвигайся ближе. Чего там высматриваешь? И давай сразу на «ты»? Не против? Мы с тобой почти ровесники.
– Ладно.
– Присаживайся. Сейчас выпьем по кофейку, познакомимся. Может, чего покрепче примем. О’кей?
– Спасибо, на службе не употребляю. К тому же мы еще не закончили с опросом возможных очевидцев.
– Чего? Сам собрался опрашивать? – Роберт усмехнулся. – Пусть опера бегают, на то они и опера. А у нас найдется занятие.
– В любом случае, я не пью в рабочее время.
– Да, Федя, а вот тут – молодец. Я вот тоже. О’кей? И не смотри на меня так.
– Как так?
– Будто я нассал тебе в тапочки. И да, если хочешь – кури.
«Как он догадался о том, что я хочу покурить?» – подумал Федор и заметил, как взгляд непроизвольно возвращался к отмытой пепельнице, возможно – впервые отмытой до первозданного состояния. У нее, оказывается, под слоем пепла и окурков скрывались рисунки растений и птиц.
– Спасибо, покурю позже.
– Давай-давай, не стесняйся. – Роберт пододвинул пепельницу и высыпал на стол стики, демонстрируя дорогостоящее устройство, служащее аналогом классического способа курения.
Федор достал сигарету и закурил. Роберт проверил заряд, вставил стик и с наслаждением затянулся. Он всем своим видом демонстрировал превосходство. Мол, посмотри, что курят современные столичные люди. В вашем колхозе, вероятно, не слыхали про такое. Но на Федора эти жесты не произвели никакого впечатления. Он был в курсе таких новинок, перепробовал все возможные альтернативы традиционному курению, но остановился на обыкновенных сигаретах и трубке, если позволяло время. Вариант курения, выбранный Робертом, Федор после первой же попытки отмел. Запах настоявшейся кошачьей мочи, заваренной кипятком в алюминиевой чашке, источаемый устройством при нагреве стиков, напрочь отбил охоту пробовать. Аромат перечеркивал всю сомнительную выгоду от отсутствия в дыме смол и прочих вредных производных горения.
– Ого, да ты суров, – усмехнулся Роберт, рассматривая красную пачку дешевых сигарет своего нового приятеля. – Дать нормальное попробовать?
– Спасибо. Не надо.
– Ну вот, опять.
– М-м-м?
– Опять смотришь на меня, как на врага.
– Роберт, я не…
– О’кей, Федь, ты просто расслабься. Все ж ясно. Или ты думаешь, я идиот и ничего не понимаю?
– О чем вы? Кхм. Ты.
– Вижу, как тебе противно. Можешь не притворяться. Знаю, попалось интересное дело. Убийства. Целый настоящий маньяк. Замечательное дельце. В вашем городке с пятью с половиной жителями – перспективное дельце. Считай, трамплин для карьеры.
Федор никогда не расценивал возможность расследовать серьезное дело как трамплин для карьеры, его покоробило от слов Роберта, но он промолчал.
– Да, Федь. Вижу, как ты загорелся.
– Я не загорелся.
– Угу. Точно. Просто так бросил все, бегаешь вместо оперов по подворотням и суетишься.
– Я не суечусь.
– Угу. Вижу. Но пойми, фортуна, она такая. Улыбнулась тебе нескромной широкой улыбкой, а тут бац, приезжаю я и перехватываю расследование. И сразу оказывается, что улыбка эта – всего лишь разрез между булок. – Он засмеялся. – Дело твое тю-тю.
– Я бы не так описал ситуацию.
– Как не описывай – обидно выходит. О’кей, я понимаю, обидно. Но такова жизнь. Никому не захочется вернуться к стопке нераскрытых скучных дел, когда маячит альтернатива поймать маньяка.
Федор промолчал. Ему было что ответить, но он решил промолчать. Его восемь дел не были скучными, к тому же активно продвигались.
– Ладно-ладно, не дуйся. Вижу, ты парень нормальный. Уверен, мы с тобой подружимся.
«С такими друзьями и врагов не надо», – подумал Федор и лишь кивнул в ответ.
Помощник принес кофе и пакет с печеньем.
– А для Феди? Или как тут тебя обычно называют? Для Федора, как там его по отчеству? – Роберт подвигал пальцами в воздухе, ожидая услышать подсказку.
– Сейчас будет, – сказал помощник и виновато посмотрел на Федора.
Старший лейтенант едва заметно пожал плечами, извиняясь за москвича перед своим приятелем.
– Федь, короче, я не виноват, что все так произошло. И