- Неужели он совершенно ничего не чувствует? - спросила она Гончарова.
- Совершенно ничего.
Лидочка задумалась.
- Не понимаю... Ведь он - точная копия Володи.
- Точная, да не совсем. Помните, мы говорили, что он состоит из симметричных, то есть искусственных, белков?
- А какая разница?
- Как видим, огромная. В природе ничего просто так не делается, тем более в живом организме. Тут иногда мелочь может иметь решающее значение.
- А что, собственно, удивляться? - заметил Володя. - Есть же люди, от рождения лишенные тех или иных чувствований. Что же говорить об искусственном человеке!
- Вот именно, - сказал Гончаров. - Видимо, путем простого подражания природе невозможно создать полноценное живое существо, а только вот такую бесчувственную биологическую машину. Жизнь - это тайна, как глубоко ни влезай в нее.
Гончаров налил себе чаю, который настаивался на какой-то душистой травке в отдельном чайничке.
- Я в связи с этим еще кое о чем хотел бы вас расспросить, Лидия Ивановна.
- Да, пожалуйста.
Гончаров отпил немного из чашки и поставил ее.
- Тут такое дело. Будучи существами, лишенными психического мира, гомункулусы, следовательно, должны быть лишены и источника побудительных сил, которые движут нормальными людьми, вообще всеми природными существами. Однако, как мы знаем, он чрезвычайно деятелен и умеет двигаться к поставленной цели. Как вы считаете, Лидия Ивановна, откуда это у него? По идее, он должен быть равнодушен к тем радостям, которые сулит жизненный успех.
- Мы с Володей тоже об этом говорили, - сказала Лидочка. - Да, добиваться своего он умеет, еще как умеет! Только я сама теперь ничего не понимаю. Ни разу не было, чтобы он радовался удачам или огорчался от неудач. Мне кажется, он действует как машина - методично и безошибочно, как будто кто-то завел его.
- Интересно... - проговорил Гончаров, внимательно слушавший Лидочку.
- Похоже на работу по программе, - сказал Володя.
- Но кто вложил ее в него? Мы с вами, кажется, делали обратное.
-Зачем обязательно-"вложил"? В конце концов, вся наша физиология работает по программе, программе выживания.
- Это физиология, бессознательное. А на уровне поведения? Для того чтобы выживать, ему достаточно было оставаться на прежнем месте. Кто заставлял его двигаться вверх по служебной лестнице?
- Инопланетяне, - не то в шутку, не то всерьез сказал Володя. - А что? Решили с помощью гомункулусов захватить землю, эксплуатируя любознательность земных ученых. Как только появляется очередной гомункулус, ему тут же программу из какого-нибудь секретного излучателя - лезь наверх поближе к власти.
- Это было бы ужасно, - сказала Лидочка. - Знать, что где-то во Вселенной есть разумные существа, желающие людям зла.
- Можете быть спокойны, Лидия Ивановна, таких существ быть не может.
- Это почему же? - с шутливым упрямством возразил Володя.
- Потому что цивилизация, одержимая злой волей, неустойчива. Она либо уничтожает эту волю, либо самоуничтожается. Кроме того, я не верю ни в каких инопланетян. Убежден, что палеопамирцы сами научились делать гомункулусов. Это было общество нетехнологического типа. В области биохимии они на несколько голов превосходили современных ученых.
- Тогда что же им движет?
- А я почем знаю? - добродушно усмехнулся Гончаров. - Думать надо.
Они просидели у Гончарова до вечера, и все это время разговор шел о гомункулусе Колесникове. Лидочка опять отвечала на вопросы Дмитрия Александровича, которых у него накопилось достаточно за прошедшую неделю. Поговорили и об инциденте в редакции. Гончаров дружески побранил Володю за излишнюю горячность и попросил не повторить подобной ошибки в Григорьевске.
С двойником ему лучше вообще в контакт не вступать, а если все-таки придется, то вести себя предельно сдержанно. Может быть, стоит предупредить его насчет Стулова, чтобы при случайной встрече уходил от всяких разговором о проекте. Не хватало еще, чтобы Стулов догадался, что их двое. В общем-то, гомункулуса необходимо взять под Кoнтроль, но этим займется попозже сам Гончаров. Договорились также, что в случае каких-либо непредвиденных осложнений они позвонят ему в Москву.
Гончаров проводил Лидочку и Володю до станции метро, пожелал им удачи, после чего они расстались.
И снова Павелецкщй вокзал - оживленная толкотня у вагонов, окрики грузчиков, катящих тележки, белый свет фонарей на столбах, говор, шум, суета...
У входа на перрон Лидочка остановилась.
- Вот здесь все и началось, - сказала она. - Нужно было повернуть налево, а я пошла направо.
- Почему же ты пошла направо? Слева вокзал, там, по идее, должно быть метро. Так рассудил бы каждый на твоем месте.
- Не знаю... Что-то толкнуло, и пошла.
- Что-то толкнуло? А что, не помнишь?
- Не помню.
Володино лицо, освещенное светом неэновых фонарей, приобрело выражение задумчивости.
- Что-то толкнуло... Это ты точно выразилась. А меня толкнуло, когда мы с Гончаровым шли по улице Горького, и я предложил зайти выпить кофе. А потом тебя толкнуло еще раз, и ты пошла пешком вместо того чтобы сесть в троллейбус.
- Ну и что?
- А то, что мы с тобой, кажется, нашли ответ на вопрос, какие силы им движут. Понимаешь, в чем тут дело...
- Эй, берегись! - закричали сзади.
Володя дернул Лидочку за руку, и они отступили, пропуская тележечный поезд, груженный продуктами для вагона-ресторана.
- Пойдем, там договорим... - сказал Володя.
Они вернулись к этому разговору часа через полтора, когда Москва была далеко позади и поезд шел на полной скорости по подмосковным лесам. За окном в густой синеве бежали чередой голые стволы сосен, проплывали величавые островерхие ели, а над ними в сером небе висел мутный светящийся шар луны. Лидочка и Володя сидели одни за столиком у окна и пили чай. Соседи по купе, двое подвыпивших мужчин, ушли в ресторан, и можно было говорить о чем угодно, не боясь, что тебя услышат.
- Ты что-то хотел сказать, - напомнила Лидочка.
- Про тезку-то? Да... есть одна интересная идея. Гончаров правильно говорит, что сущность человека прежде всего в эмоциях, чувствах. Именно они делают его иррациональным существом, а знаешь ли ты, что сие означает?
- Знаю, - сказала Лидочка. - Я это почувствовала, пожив с ним. Мне очень трудно планировать будущее, потому что все время что-то сбивает. Никак не получается по задуманному. А он на год вперед знает, что будет делать в такой-то день. Даже гордится этим.
- Все правильно, - кивнул Володя. - У нас, у людей, так: ум строит свои скучные, логически верные цепочки, а чувство то и дело ломает их, и черт его знает почему так происходит. Какой делаем вывод?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});