- К этому я и веду, - подтвердил Чернек Озеров. - В одиночку никому из нас с Древгородом не сладить. Но вместе мы победим. Поэтому я предлагаю заключить союз. Организовать содружество тех, кто выступит в поход и заставит державного князя соблюдать нашу корысть.
- Но как нам это сделать? - поинтересовался Селиван, мудрейший храма Юма и Живы. - Мы не воины, мы всего лишь мирные хранители. Мудрейший Вейкко попытался поднять знамя войны и теперь лежит в могиле, вместе с тысячами своих людей.
- Всё верно, - Чернек отметил, что Селиван вмешался в разговор как раз тогда, когда было оговорено. - Вы не воины, но мы, князья, умеем держать мечи и командовать полками. Вам воевать не придётся. Просто дайте нам ваши дружины и ваших воевод.
- Ну хорошо, - сказал мудрейший Филипп. - Но здесь, среди нас я вижу только Озеровых и Юрьевых. А что с остальными князьями, каково мнение Клыковых, Волковых и Булатовых?
- С Клыковыми всё прозрачно, - ответил Хотен Юрьев. - Они всегда были послушными шавками Древгорода. Так что Клыковы нам враги.
- Я думаю, что Волковы пока не готовы воевать, - заметил Чернек. - Олега Волкова нет здесь, но он и Строговых не поддержал. Скорее всего, не решил на чью сторону встать. Но после нашей первой победы, он присоединится к нашему содружеству.
- Видогост Булатов с удовольствием поддержит нашу войну, - подтвердил мудрейший Валентин. - Моя дружина помогла ему победить племянника. Он знает, что в Древгороде такое никогда не простят. Уверен, что он скоро будет с нами.
Хотен Юрьев явно захотел возразить. Набрал в лёгкие воздух, чтобы наполнить им свой голос. Но в последний момент по лицу его проскользнуло сомнение, и вместо поперечной речи он лишь шумно выдохнул. Притянул к себе за локоть Чернека Озерова и зашептал ему на ухо.
- Послушай, Чернек, насчёт Видогоста Булатова я сомневаюсь, что он нам друг. Есть надёжные известия...
- Не здесь, Хотен, - перебил его Чернек, - к чему нам сеять рознь в незрелом союзе?
- Согласен, потом.
- Так что скажете, почтенные хранители? - поинтересовался Чернек Озеров у мудрейших.
В становом подворье повисла тишина. Было слышно лёгкое шелестение длиннополых одежд мудрейших. Трепетали языки священного пламени в очаге. Раздавалось напряжённое дыхание размышлявших мужчин. Раздумья не были долгими. Все были согласны с тем, что сказал владыка Старогулья. Все хранители были рады, что им не придётся брать на себя тяжесть командования военными походами. Как и ожидал Чернек, первым нарушил молчание мудрейший Селиван, остальные потянулись за ним.
- Храм Юма и Живы вступает в содружество. Я предоставлю своих ратников для войны.
- Храм Сияя и Кипины тоже участвует.
- Я тоже присоединяюсь. Дружина храма Аурина и Зары в вашем распоряжении.
- Храм Агуна и Кесы в содружестве.
- Это прекрасно, - подытожил Чернек. - Наши рати, освящённые силой Позара и Светлобы добьются быстрой победы над отступниками Строговыми. Теперь я предлагаю проследовать в...
- Подождите, князь, - возразил мудрейший Валентин. - Нам нужно решить важнейший вопрос. Без этого всё наше предприятие будет не прочнее стеклянного кубка.
- В чём же дело?
- Мы должны прямо сейчас решить, кто будет командовать объединённой ратью нашего... Хм... Вежинского содружества! Вот. Вежинского содружества, - повторил Валентин понравившееся ему придуманное название. - Кто будет полководцем? Вы или князь Юрьев? Можеткто-тоиз наших воевод? А когда придёт войско Видогоста, как быть с ним? Ведь если не выбрать военного предводителя, нас ждёт беспредельщина.
- Я очень рад, мудрейший Валентин, что Вы озаботились таким вопросом. Он действительно очень важен. Теперь начинаю жалеть, что не предложил Вам прямое участие в ратных делах.
- Не надо отшучиваться, князь.
- Простите, мудрейший, - Чернек сделал примирительный полупоклон. - Я думал о том, что Вы сказали. Действительно, если не избрать военачальника, то порядка никакого не будет. Но если назначитького-тоодного, то другие будут ревновать к нему, ибо мы все значительные люди. Поэтому как только наше войско соберётся для войны, я организую Совет ратных начальников. Это как Совет сильных мужей в былые времена, когда ещё не было Рустовесского государства. С согласия присутствующих я, как создатель нашего Вежинского содружества, возьму на себя дело взаимосвязи между княжескими войсками и храмовыми дружинами.
- Полностью поддерживаю Вашу задумку, князь, - мудрейший Валентин согласился первым.
Остальные мудрейшие также одобрили начинание князя Озерова. Когда вопрос был улажен, Чернек повёл своих гостей в терем местного князя, владевшего Вежинским острогом. Князь Роман из Малого Дома Легостевых был озадачен негаданным наплывом такого количества высоких гостей. Чернек Озеров озадачил его ещё сильнее, когда повелел самому начать угощение мудрейших. Сам же предельный князь Суломатья сообщил, что они с князем Юрьевым подойдут на пир чуточку позже.
- Что там у тебя насчёт Видогоста Булатова, Хотен?
- Пойдём со мной.
Князья направились в заключевницу Вежинского острога.
- Мои люди его на реке Рустовесь взяли. Купчишкой прикидывался. А сам посыльный, из Тайной стражи Всеслава, письмо вёз Клыковым. Держи, полюбуйся.
- Любопытно...
Хотен и Чернек вошли в небольшое прохладное помещение пыточной. На дыбе висел человек. Его худощавое тело было покрыто синяками и немногочисленными порезами, разбитые глаза закатились. Либо спит, либо без сознания. В нос шибал резкий запах пота, мочи и испражнений, особенно заметный после свежего воздуха. Пыточных дел мастер сидел на корточках в уголке и грыз ногти. Его отвратительная харя заросла густой щетиной, почти начавшей походить на бороду.
- Твой? - кивнул Чернек на мастера страданий.
- Нет, местный.
- Уже лето на дворе почти, а ты всё с бородой ходишь. Почему не бритый?
Чернек многое видел в жизни, но взгляд этого человека, едва не заставил князя поёжиться. Хоть он и сделал почтительный полупоклон, бесцветные глаза его ощупали тело князя оценивающим взором знатока. Сейчас он выведывает секреты, необходимые хозяину острога или владыке Старогулья. Но точно также сможет вырезать сведения из тела самого Чернека Озерова. И ни одна струнка в его чёрной душе не дрогнет. Предельный князь даже испытал жалость к висящему на дыбе бойцу Тайной стражи. Пыточных дел мастер провёл ладонью по щеке и шумно всосал воздух уголком плотно сжатых губ.
- Хэээ... Да я это, князь. Того в общем! Побреюсь, да. Хэээ...