И умножать сущности можно до бесконечности. Стоит допустить одно неверное предположение, и забредешь в такие дебри…
— Личности участников операци? Это, конечно, довод, однако: — Это не есть факт… Мало ли какая может быть причина?»
«Вот что, — скомкал он очередной листок, исчерченный стрелками и кружками. — А не подергать ли мне тигра за усы? Пусть рявкнет, тогда и послушаем. А вдруг, тигр–то тряпочный? Главное, не переборщить и не раздразнить сверх меры…»
Глава 9
Выполнение задуманного Михаил Степанович решил не откладывать в долгий ящик.
Новенькая «Ауди», не супер, но приличная А6, жалобно кряхтела на раскатанной колее проселочного танкодрома. «Тут тебе не Автобан», — повинился водитель, стараясь объехать совсем уж непролазные ямы.
Дорога по улицам города к зданию Администрации много времени не заняла. Стиль вождения привыкший все делать на совесть Михаил Степанович поменял кардинально. Ездить по старому, значило вызвать нездоровый интерес не только водителей, но и гаишников. Поэтому он скрепя сердце нахально высовывал нос машины, выбираясь на перекрестки и перестраиваясь в пробке.
Грамотный народ пропускал. Себе дороже попасть в «обоюдку» с недешевой иномаркой.
Михаил Степанович толкнул обитую вишневой кожей дверь в приемную Губернатора: — У себя? Сообщите, что Степанов просится, — он сказал это предельно корректно, и в тоже время что–то в его голосе подсказало, что человек, который может позволить себе представиться так, не простой посетитель.
— Какой еще?… — недоуменный голос хозяина вызвал у гостя легкую улыбку. Очевидно, «Губер» никак не мог спроецировать подшитые валенки юродивого пенсионера на свою роскошную приемную.
Секретарша озадаченно прикусила губу. Она искренне удивилась, что так ошиблась. И другим, отчужденным тоном обратилась к посетителю: — Представьтесь, пожалуйста.
— Ты, дочка, еще добавь «гражданин», — съязвил Михаил Степанович. — Ладно, сам зайду, — и шагнул в кабинет, не слушая слабых протестов охранительницы сановного покоя.
— Ты что же, господин Губернатор, то в гости зовешь, то «какой еще»? Ну как скажешь. Я человек не обидчивый, могу и на прием записаться.
— Степаныч? — недоверчиво уставился на незваного гостя хозяин кабинета. — Не может быть, — он всмотрелся в гладко выбритое лицо, окинул взглядом костюм, тоненькое колечко на безымянном пальце левой руки.
— Михаил Степанович? Тебя и не узнать… — расплылся в улыбке босс.
— Все в порядке. Это ко мне, — успокоил хозяин заглянувшую в дверь секретаршу.
— Вот, на человека стал похож. Совсем другое дело, — никак не мог найти нужный тон глава администрации.
— Бороду даром не сбривают… — шутливо процитировал классиков Михаил Степанович. Непринужденно устроился возле стола для совещаний. Поза, казалось бы приемлемая для посетителя, и в то же время чуть, совсем неуловимо, вызывающая.
— Коньяк? — привычно потянулся к стойке Губернатор. — Или может кофе?
— Чайку, если можно. Гринфилд, Кристмас Мистерии. Люблю, знаешь, с корицей. Если нет, пусть твоя помощница в буфет сходит, а мы пока без чужих ушей поговорим…
— Каким ветром, Михаил Степанович? — не выдержал паузы губернатор.
— Мимо ехал, дай, думаю, загляну. Давно собирался.
Старик невинно улыбнулся, но томить дольше не стал и перешел к цели визита.
— Подумал я на досуге, Виктор Петрович, и вот какая в старческих мозгах родилась идейка. Не купить ли мне этот заводик самому? А чего? Какое — никакое — дело. Связи, слава богу, сохранились, здоровьишко есть пока. Почему не заняться? Нет, я обязательства сдержу. Вы, я же понимаю, аукцион обеспечиваете. Сколько нужно заплачу. Не вопрос.
— Михаил Степанович, ты что? Серьезно? Да зачем тебе полумертвый заводишко? Хочешь делом заняться, так скажи только… У нас в следующем месяце парочка лакомых предприятий намечается. Договора, живые деньги, выход на экспорт, конфетка. Да и я поспособствую. За недорого выйдет.
Михаил Степанович покатал в пальцах массивную зажигалку. Фирменный Ронсон в золотом исполнении тяжело стукнул по столу: — Не нужно мне этого. Я, понимаешь, загорелся. Вижу, как и что сделаю, заказы пробью, модернизации проведу. Не завод будет, песня… Нет, Виктор Петрович, я уж сам. Ты знаешь, решения менять не годится… Так что, не обессудь. А если сомневаешься, что договоренности в точности исполню, так зря. Мое слово кремень. Или вы чего дурное задумали? Уж не криминал — ли какой? Тогда, конечно… Я на старости лет в аферы лезть не хочу.
— Да какой криминал, ты что, Михаил Степанович? Все как в аптеке. Люди не хотели тебе голову забивать. Ну, сам понимаешь, предпринимательство — это же суета и все такое… — глаза хитрована блудливо забегали. — Вот что, я такие вопросы не решаю. Давай возьмем тайм — аут, скажем, на пару дней. Ты еще подумаешь. Ну, лады?
— Ну, давай возьмем. Только я своего решения менять не собираюсь.
— Нет, так нет, — отработал Губернатор, — подождать не трудно?
Михаил Степанович согласно кивнул: — Договорились.
Он вновь катнул по столу маслянисто блестящей безделушкой.
— Совсем забыл. Спасибо тебе, Виктор Петрович, выручил давеча. А то хамы эти, на дороге, чуть было не угробили. Вот, кстати, подарок позволь тебе… Так сказать, в благодарность, презент. — Он протянул дорогую вещицу.
Губернатор поднял со стола зажигалку: — Ого! Золотая?
— А как же? — хохотнул Михаил Степанович. — Возьми, не побрезгуй…
— Спасибо, — расплылся чиновник, с интересом рассматривая вещицу. Однако вспомнил, с чем пришел его собеседник, и вновь поскучнел: — А может, подумаешь? Я б тебе…
— И не уговаривай. Решение мое твердое, — поднялся гость. Глянул на часы: — Ого, засиделся я, бежать пора. — Поклонился и, не дожидаясь ответа, выскользнул за дверь.
— Освободил я вашего губернатора, — улыбнулся он секретарше.
Та удивленно взглянула на странного посетителя.
— А чай? — тряхнула цветастой коробочкой.
— В следующий раз, — извиняясь, развел руками Михаил Степанович, — дела.
Он спустился в фойе, прошел на стоянку и уселся в автомобиль. Двигатель еще не успел остыть, однако водитель не торопился отъезжать. И только, когда в коробочке, лежащей на передней панели, негромко пискнуло, кивнул удовлетворенно, спрятал приборчик и неторопливо вывел «Ауди» на дорогу.
Домой приехал по темноте. Оля только прикрыла веки, давая понять, что в доме все хорошо, и вновь уперлась невидящим взглядом в пространство.
Неторопливо поменял парадный костюм на привычное одеяние и опустился в обитое кожей кресло. Вынул из кармана хитрый приборчик и нажал кнопку.