— Но ведь… — Мои мысли сбились в кучу. — Вы ведь дух. Разве не желаете побывать в человеческом мире?
— Не интересует.
— А что вас интересует? — Я готова была согласиться на любые условия.
— Дай подумать. — Дух хмыкнул. — Увы, теперь я не смогу вернуться на покой, пока нахожусь в твоём теле. Отныне меня интересует только твоя гибель.
— Звучит жутко! — Я не стала лукавить. — Если вы будете помогать мне, произойдёт это намного раньше, так как мне придётся платить за силу своей жизненной энергией.
— Верно. — Голос показался мне задумчивым. — Не надейся, девчонка. После смерти ты попадёшь только в сонную марь. Оттуда нет выхода. Тебя ждут нескончаемые мучения.
Я сглотнула вязкую слюну. Вот уж поддержал! И так страшно, ещё и дух этот жути нагоняет!
— Прошу, помогите мне.
Получить ответ, к большому сожалению, мне не удалось. Меня вытолкнуло из пучины, как инородный предмет. Ничего не понимая, я подскочила на кровати, жадно хватая ртом воздух. Казалось, что у меня никак не получается дышать.
— Хел, ты напугала меня. — Юто прижал меня к своему плечу. — Ты не дышала и вся тряслась.
— Всё в порядке. — Мой голос дрожал, а с глаз медленно спадала пелена. — Сколько я лежала?
— Около двух часов. — Друг отстранился, сменив взволнованный тон на более мягкий.
— Два часа — это не так уж и много, если мы, конечно… — И фразу договорить не успела, как понимание пришло само. — Мы же опаздываем!
С кровати-то я вскочила, но вот организм был совершенно не подготовлен к такой встряске. В глазах мигом потемнело от сильного головокружения.
— Тише, ты! — усмехнулся Юто, придержав моё шатающееся тело за локоть. — Мы ещё успеваем.
Я не могла разобраться в собственных чувствах. Думалось мне, что ещё чуть-чуть, и я убегу обратно в деревню к Клыку. Упаду к его ногам и буду слёзно умолять простить меня. Ещё немного, и я больше не смогу выдерживать такое давление.
Местность вокруг нас менялась. Дома, улицы, люди — всё было иное. Мы с Юто шли, чуть ли не срываясь на бег, но для мне всё казалось туманным и совсем не существенным. Довериться случаю и судьбе — всё, что мне оставалось. Так почему же сейчас я чувствую камень на душе? Не тяжесть ли это от размышлений о том, правильный ли я сделала выбор?
Пока я размышляла о своей жизни, дорога казалась мне быстрой, даже почти незаметной. Людей вокруг нас становилось всё больше, как и, собственно говоря, шума. Маги томились в ожидании чего-то. Кто-то нервно вышагивал кругами, другие периодически поглядывали на свои карманные часы. Мы же просто пробирались сквозь толпу, мягко расталкивая людей.
— Куда прёте?! — Какой-то мужчина вцепился в предплечье Бедолаги своими толстыми пальцами, похожими на сардельки. Сам он был довольно-таки крупным дядечкой. И хоть одет мужчина был прилично, он вызывал у меня одно лишь отвращение. Меня раздражала его привычка постоянно причмокивать. Сальные волосы пшеничного цвета прикрывали его морщинистый лоб, а дышал толстяк так тяжело и хрипло, что мне даже стало жаль несчастного. — Без очереди хотите пройти? Всем туда надо!
— Мы не знали, что тут очередь, — невозмутимо ответил Юто и попытался выдернуть свою руку, но тщетно.
— А ты, тупица, думал мы тут все ради веселья стоим?! — с возмущением спросил толстяк и дёрнул в сторону Юто, который в силу своего маленького веса легко поддался ему.
— Эй, отпустите его! — Я не могла оставаться в стороне, пока этот мужчина дёргал моего друга из стороны в сторону. — Мы, правда, не знали. Примите наши извинения, эссир.
Я немного склонила голову, задевая подбородком ямку между ключицами. Какое-то время толстяк рассматривал меня жадным взглядом. Мне показалось, что глаза его блеснули не очень здоровым блеском. Черты лица мага тут же смягчились. Он широко улыбнулся и наконец-то отпустил моего друга.
— Рабыня? — наклонившись, произнёс мне в лицо толстяк. Гнилостный запах из его рта тут же проник мне в ноздри, вызывая рвотные позывы. Это и есть сущность магов? Такая натура у этих монстров? Человеческие жизни для них ничего не стоят! Лишь пара горстей монет, если не меньше. Досадно осознавать, что, получив власть, маги растеряли свою человечность.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я не рабыня! — Моё лицо исказилось злобной гримасой, а тон был твёрже, чем скала гиблого ущелья.
— У всего есть своя цена. Я лишь желаю знать, какая у тебя. — Я заметила, что окружающие начали обращать на нас внимание. Совсем некстати. Сейчас мне это было нужно меньше всего.
— Судя по вашему виду, боюсь, эссир, ваш скудный кошель не осилит такую сумму. — Удивление на лице толстяка, сменившееся неконтролируемой агрессией, стоило бы запечатлеть. Ноздри его затрепетали, а лицо побагровело.
— Ты смеешь перечить мне?! Ты… Да ты ничтожество! Просто грязь… Я могу купить десятки таких, как ты! — Лицо толстяка находилось в непосредственной близости от моего лица, и он брызгал слюной, попадавшей на меня. — Я знаю многих влиятельных эссиров. Будь ты даже из богатой семьи, мне не составит труда приобрести тебя, как ненужную вещицу.
— Она из львиного рода! — с гордостью выкрикнул Юто, пытаясь перекричать мужчину..
На секунду толстяк замолчал, округлив глаза, но ненадолго.
— Ты думаешь я вам на слово поверю?
Мужчина крепко вцепился в мои волосы, слегка приподняв меня. Мне пришлось встать на носочки, чтобы было не так больно. В уголках глаз образовались солёные капли — нет, не из-за обиды, а от резкой боли. Я пыталась убрать руку толстяка, но хватка его была слишком крепкой. Даже Юто, скакавший вокруг нас, ничем не мог мне помочь.
Да простят меня все нормы приличия, которые существуют на территории магов! Я сделала то, что и должна была, чтобы защитить себя: изо всех сил пнула толстяка между ног. Вложила в этот удар я без малого частичку души, ну, и обиду, конечно. Нечего обижать приличных девушек!
Как я и планировала, толстяк отпустил мои волосы и схватился за больное место, подскакивая то на одной ноге, то на другой. Сейчас мы, наверное, являли собой самое интересное зрелище на платформе, так как люди столпились вокруг нас, рассматривая, как редкий экспонат.
— Ах ты дрянь! — тонким голоском завизжал толстяк и тут же взмахнул кулаком над моей головой. Я очень хотела выпустить свои клинки или же просто отскочить — реакция бы позволила, но, если придерживаться нашего плана, то выделяться нельзя.
Я зажмурилась, ожидая боли, но услышала лишь хлёсткий звук, резко бьющий по ушам. А открыв глаза, чуть не вздрогнула от неожиданности. Рука толстяка висела в воздухе над моей головой, а её запястье было в плену золотого кнута. Видимо, не одну меня удивило это: толстяк тоже ошарашенно глядел через плечо на мужчину, которого я знаю под именем Кьёрк.
Дракон не был похож на того, которым я его запомнила. Густые брови, сдвинутые к переносице, явно придавали агрессивности его виду. Вена на его шее пульсировала так, что даже я со своего места могла заметить это. Поймав на себе мой взгляд, дракон медленно погрозил мне пальцем, сопутствуя это движение осуждающим цоканьем.
Мне?! Я-то вообще при чём?!
Ну, красота прям! Это меня тут чуть ли не бьют, вообще-то! Потерпевшая сторона, знаете ли!
— О-о, господин Параклий! — Толстяк повернулся к дракону. — Это такая честь для меня — увидеть вас!
Смотреть противно! Начал пресмыкаться перед важной «шишкой», хотя секунду назад кичился тем, что и сам является не менее значимой особой.
— Честь, говоришь? — От такого сурового тона мне стало холодновато. В каждом звуке, произнесенном драконом, сквозило высокомерие.
— Конечно, эссир, — закивал противный мужчина.
— Нет у тебя чести, раз смеешь поднимать руку на девушку! — После сказанных слов золотой кнут растворился, превращаясь в лучики света.
— Эта рабыня ударила меня! — слегка охрипшим голосом оправдывался толстяк. — Я лишь хотел проучить её!
Кьёрк сделал несколько широких шагов к мужчине, а тот непроизвольно попятился, видимо, от страха.