Девушка взглянула на Стедмена, и он ответил не задумываясь:
– Я не против.
– Тогда пошли.
Внутри достаточно свободного пространства, покрытого сверху хорошо натянутым тентом, находился бар, куда они и пришли после быстро установленного взаимного согласия. Пепперкорн затерялся в толпе около импровизированной стойки, покупая выпивку, а Стедмен и девушка остались вдвоем, поджидая его.
– А вы действительно являетесь дальней родственницей Ганта? – задал неожиданный вопрос Стедмен, глядя на ее лицо, слегка утомленное от напряжения во время его разговора с Гантом.
Она рассмеялась.
– Ну, положим, это моя мать является дальней кузиной последней жены Ганта. Я удивлена, что он все еще позволяет мне брать у него интервью. Все, кто имеет дело с торговлей оружием, ведут себя очень осторожно.
– Это естественно. Известность и реклама – это как раз те вещи, в которых они нуждаются меньше всего. Я тоже удивлен, что он это делает.
– Между прочим, он долго не соглашался, а потом, совсем неожиданно, на прошлой неделе дал согласие.
– Что же так могло повлиять на его решение? – спросил Стедмен, явно недоумевая.
– Не знаю. Возможно, он поступил так в память о своей жене. Когда она была жива, он очень мало общался с ее родственниками.
– Вы знаете, как она умерла?
– Да, конечно. Она погибла в автомобильной катастрофе.
– Вам, видимо, удалось многое узнать о нем? Он производит впечатление очень замкнутого человека.
– Пожалуй, это так. Но однажды я провела несколько дней вместе с ним, и он позволил мне сделать фотографии почти всего, что я хотела снимать. Мне показалось, что он неожиданно захотел поэксплуатировать свое имя. Или, если это выражение не совсем точно передает смысл, то, по крайней мере, сделать рекламу своей продукции.
Она нахмурилась и некоторое время покусывала ноготь на мизинце правой руки.
– Я не знаю, как правильно это сказать, но создалось впечатление, что он неожиданно решил выбраться на свет из темного угла и начал активно искать популярности.
Сама эта идея так или иначе обеспокоила Стедмена. Почему такой человек как Эдвард Гант, чьи деловые связи и операции все время находились в тени, неожиданно пожелал предстать перед взором общественности? В этом что-то было. Тогда он решил сменить тему разговора.
– Сколько времени вы живете в Англии? – спросил он.
– О, уже много! Около шести месяцев! До сих пор я изучала мир, писала небольшие заметки, делала к ним фотографии. Я выполнял кое-какую работу для одного синдиката, но в конце концов поняла, что мне больше нравится самостоятельная работа. Тогда я чувствую себя свободной.
В этот момент вернулся Пепперкорн. Он принес кампари для девушки, водку для Стедмена и джин, разбавленный тоником, для себя. Все это он держал в обеих руках.
– Послушай, Гарри, – торопливо заговорил он. – Я только что встретил знакомых мне людей, и эта встреча, как мне кажется, может закончиться для меня неплохим делом. Они уже пригласили меня на ленч. Я думаю, что у тебя не будет возражений, если я присоединюсь к ним?
Стедмен покачал головой в знак согласия, забирая у него водку и кампари.
– Не беспокойся об этом.
– Я могу встретить тебя здесь, когда все закончу, и отвезти назад в Лондон.
– Это можно уладить очень просто. Я доберусь обратно поездом.
– Я могу помочь вам, – заметила девушка.
– О, там, где вы, все будет в порядке, – удовлетворенно засмеялся Пепперкорн.
– Чудесно, – сказал Стедмен, пробуя принесенный напиток.
Водка обожгла его горло, но он почувствовал себя хорошо.
– Я попрошу мою секретаршу, Гарри, чтобы она сообщила тебе телефон офиса Ганта.
Он уже направился к выходу, добавив на ходу:
– А ты держи меня в курсе своих дел. До свидания, мисс Майлс, надеюсь увидеть вас вновь.
Девушка засмеялась вслед подпрыгивающей фигуре поверенного, когда он торопливо пробирался через толпу. Потом она неожиданно прямо посмотрела в глаза Стедмена.
– Расскажите мне о себе. Вы все время занимаетесь торговлей оружием?
– Нет, не всегда. Значительную часть своей жизни я провел в армии.
Холли удивленно вскинула брови.
– Но вы абсолютно не похожи на военного, – сказала она.
Стедмен усмехнулся, предполагая, что девушка посчитала это за комплимент.
– А почему вы оставили службу? – вновь спросила она, делая глоток.
– Да просто в один прекрасный день я решил, что уже достаточно много сделал для Британской армии. Ведь кругом можно было найти много разных занятий.
– Как, например, купля-продажа оружия?
– Среди прочего. Со временем же я стал работать в детективном агентстве.
– Сыскная работа? Так вы что, «калоша»?
Стедмен рассмеялся.
– Давно меня никто не называл так.
Холли рассмеялась вместе с ним.
– Извините меня. Но вы явно не похожи на этот тип людей.
– Как и многие из нас. На самом деле, например, мой деловой партнер... – Он неожиданно оборвал фразу, и Холли заметила боль, промелькнувшую в его глазах.
– Что-то не так? – спросила она.
Стедмен сделал большой глоток из стакана, затем медленно ответил:
– Я хотел сказать, что мой деловой партнер – женщина. Сейчас, правда, она умерла.
– Извините меня, Гарри.
Он пожал плечами.
– Это случилось недавно? – спросила она, впадая в замешательство от странной улыбки на его лице и твердости, неожиданно появившейся во взгляде.
– Совсем недавно, – воскликнул он. – Давай оставим эту тему, хорошо? Расскажи мне лучше о своей статье. Там есть какие-то сенсационные открытия, касающиеся мистера Ганта?
Вопрос был задан в легкой, почти шутливой форме, но Холли почувствовала его внутреннюю серьезность.
– О, мне так и не удалось подойти ко всему достаточно близко. Все, что я увидела, и все, что он мне рассказал, кажется давным-давно известным. Но у меня создалось впечатление, что я все время ворошила лишь верхний пласт. И мои ощущения говорят мне о том, что есть еще более мощные скрытые пласты. Обычно, когда приходят делать подобный портрет человека, вы волей или неволей, начинаете изучать его и собираете самую простую информацию. Но информация об Эдварде Ганте всегда оказывалась строго охраняемой. Я даже не смогла проникнуть под первую, внешнюю оболочку его личности.
– Вы были у него дома?
– В том, который рядом с Гилфордом. Я провела там два дня, и он пригласил меня еще. Это небольшое имение, всего шесть или семь акров земли, очень тихое и уединенное.
– У него есть и другое?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});