и казнью, чем Лука в битве, Лука не мог заставить себя отдать приказ начать штурм.
Почему-то все было по-другому, когда Тиниан дергал за ниточки. Тогда все это казалось неизбежным. Лука только вернулся с боя. Он знал, что Тиниан встанет на сторону Серены, если Лука не вступит с ним в союз. Тиниан был тем, кто отдал приказ отплыть.
Лука не мог этого сделать. Но если бы он сам сражался со Стефаном — это он мог бы принять.
«Где найти убийцу?» — спросила Серена.
Убийцей будет Лука. Так должно быть.
Серена была бы прекрасной королевой, сказал он себе. Вероятно, лучшей королевой, чем он — королем. Он сопротивлялся желанию тренироваться с остальными менти из лагеря Джеральдо. Судьба мира зависела от поражения Стефана, и Лука не смог бы жить с самим собой, если бы отправил других на смерть.
Это прояснило его курс.
Лука вздохнул и позвал Йозефа.
10
Рева
— Рохеса! — крикнула Рева. — Вперед!
Рохеса бросилась вперед вместе с остальными оборотнями, а Рева хмуро наблюдала за происходящим. Она планировала научить оборотней атаковать и обходить с фланга, но на то, чтобы заставить всех оборотней двигаться вперед одновременно, ушла большая часть дня. Им удалось лишь однажды провести хорошую атаку, и они даже близко не подошли к попытке маневра.
Не говоря уже о том, что пыльные тренировочные дворы замка Далур вряд ли можно было сравнить с настоящим сражением. Как поведут себя менти при приближении войск — возможно, конных?
Она покачала головой и стиснула зубы. Беспокойство не решит проблему; обучение могло помочь.
— Маги огня, метайте залпы в заднюю стену! — крикнула Рева.
Маги огня заняли свои позиции и бросали огонь, как могли, но многие никогда не обучались и не могли практиковать магию самостоятельно. Все огненные шары были разного размера, а некоторые вообще не были шарами. Пока Рева смотрела, один из них вспыхнул, неуправляемый, и приземлился, искрясь, на мех волка-оборотня, Джеммы.
Раздался вопль боли, слышный даже сквозь топот лап и рев огненных шаров, и двор погрузился в хаос. Другие оборотни инстинктивно разбежались, а Рева побежала к Джемме, не обращая внимания на другие огненные шары, шипящие над головой залпами.
Шерсть Джеммы дымилась, и волк казался слишком напуганным, чтобы сосредоточиться на превращении в человека. Она металась и каталась, скулила и паниковала, пытаясь вытащить угли из шерсти. Когда Рева потянулась, чтобы помочь, Джемма зарычала и огрызнулась. Рева споткнулась и упала, окруженная когтями и огнем, залпы ослабли, маги уставали.
— Рева! Рева! — голос Лотти прорвался сквозь шум.
Вода. Эта мысль пронзила туман паники в голове Ревы, и она поднялась на ноги.
— Лотти! Вода!
Невзрачное лицо Лотти исказилось от облегчения, когда она увидела появившуюся Реву. Вода полетела по воздуху, заливая Реву и Джемму. Лотти сосредоточенно щурилась и держала воду над шерстью Джеммы, пока огонь, наконец, не погас.
Джемма снова приняла человеческий облик и рухнула на дрожащие ноги, тихо постанывая. Часть ее спины покраснела от ожога, и она плакала от боли и страха.
— Принесите одежду! — крикнула Рева, когда другие оборотни изменили облик. Те, кто не тренировался, прибежали с одеяниями, оставленными оборотнями, и Рева встала на колени, чтобы помочь Джемме одеться.
В четырнадцать лет Джемма была одной из самых молодых менти из Садов. Она настаивала на том, что хочет помочь, и вопреки здравому смыслу Рева позволила. Теперь она была уверена, что совершила ошибку. Джемма была ранена, и во всем была виновата она.
На них упала тень. Лейтенант Геррас подошел ближе, предлагая Джемме руку, чтобы поднять ее.
— Ну, вот, — сказал он бодро. — Это не последняя шишка и синяк, которые вы получите на тренировке. Со временем вы научитесь принимать боль и двигаться дальше.
— Она юна, — раздраженно сказала ему Рева. — Дайте ей немного времени, чтобы собраться. Она никогда раньше не делала ничего подобного.
Лейтенант Геррас выглядел удивленным.
— Солдаты тоже рано начинают обучение. Она прекрасно оправится от этого. Не так ли? — спросил он у Джеммы. Когда она прикусила губу и отрывисто кивнула, он усмехнулся Реве. — Понимаете? Это не повод для беспокойства. У каждого солдата здесь, на стенах, множество порезов, царапин и ушибов — даже сломанные кости. Мне было двенадцать, когда я не успел вовремя поднять щит, и мальчик постарше сломал мне ключицу тренировочным мечом. Я больше никогда не забывал щит.
— Эти женщины не солдаты, — прошипела ему Рева.
Лейтенант Геррас колебался.
— Пойдемте со мной, — сказал он. Джемме он добавил. — Вы чувствуете себя лучше, да? Вы должны снова использовать силы, хотя бы на мгновение. Чем раньше вы это сделаете, тем лучше будет.
Они оставили Джемму и направились к деревянной платформе на краю тренировочной площадки, где Рева сидела с Лотти и всем руководила.
— Вы хотите, чтобы эти женщины сражались с армией Стефана, — сказал лейтенант Геррас Реве, когда они вышли из толпы менти.
— Да, но…
— Они пострадают, — прямо сказал он ей. — Некоторые из них умрут. Если вы каким-то образом убедили себя, что этого не будет, не нужно их обучать.
Она была потрясена и молчала.
Он вздохнул.
— Как оказалось, у вас есть талант к тактике, хотя, безусловно, есть практики, которые нужно применить на тренировочном поле, чтобы избежать повторения того, что только что произошло.
— Например? — Рева попыталась сосредоточиться на обучении, а не на обещании, что некоторые из этих женщин умрут. Это было слишком для нее в этот момент. В конце концов, ей придется принять это, но не сейчас. Многое происходило одновременно, и она с трудом выдерживала такое давление.
Но лейтенант Геррас не позволял ей уклоняться от своих обязанностей. Он пристально смотрел на нее.
— Леди Авалон, вы готовы обучать этих женщин как солдат?
Рева так сильно впилась в юбку, что у нее заболели кончики пальцев.
— Вы могли бы быть добрее. К Джемме. Ко всем. Обучение их как солдат не означает, что вам нужно быть жестоким.
— Это то, что, по-вашему, я делал? — его губы дернулись в удовольствии, что ничуть не успокоило ее. — Леди Авалон, она примет сильные удары в бою. Ей предстоит столкнуться с кавалерией и вооруженными пехотинцами. Крайне важно, чтобы она научилась не паниковать, когда ей причиняют боль, а единственный способ сделать это — пострадать, а затем понять, что она все еще достаточно здорова, чтобы сражаться. Если бы она была ранена, я бы посоветовал ей обратиться к одному из врачей. Но она не была.
Рева кусала губу и