споровый мешок, а в следующую секунду хладнокровно уложила наповал второго элитника. В стае, помимо элиты, было три рубера и полтора десятка заражённых попроще. Кали успокоила двух из трёх, ну а третий вовремя сообразил, что пора делать ноги, и увёл с собой стаю. Спустя полчаса под прикрытием напарницы я пошёл потрошить споровые мешки.
17. Настоящее. Кали
Выстрел из «Волги», да ещё и посреди ночи, способен поднять даже мёртвого. На это и был расчёт.
Лагерь проснулся моментально. Засуетились часовые, кто в чём, стали выскакивать из кабин грузовиков рейдеры с оружием наперевес. Включились прожекторы. И настало время браться за рацию.
— Фура тринадцать, — очень спокойно и внятно произнесла Кали в микрофон. — Движение под днищем.
Прожекторы тут же развернулись внутрь периметра. Замелькали ручные фонарики, народ бросился к указанному грузовику. Не рискни Кали её поднять, возьмись за рацию прежде, чем стрелять, и человек, вызвавший подозрения, точно сумел бы скрыться до того, как до него добрались бы часовые. При нынешней шумихе с поднятым по тревоге лагерем шансов у него не было.
Прильнув к прицелу, Кали с интересом и даже азартом наблюдала, как злые спросонья рейдеры вытаскивают из-под днища грузовика сопротивляющегося человека в камуфляже и шапке, натянутой так, чтоб открытыми оставить только глаза. Тот сопротивлялся и что-то возмущённо орал, но разводить политесы и миндальничать никто не собирался.
Чуть в стороне Кали заметила Колобка и его бодигарда. Эти двое выглядели подозрительно спокойно. Караванщик, выглядевший так, словно вообще не нуждается во сне, что-то тихо говорил Шварцу, а тот внимательно слушал и кивал в ответ.
Пойманного человека потащили к Колобку, на ходу сорвав с его головы шапку. Света прожекторов оказалось достаточно, чтоб разглядеть лицо.
— Вы не ждали, а мы пришли, — увидев его, не сдержалась от комментария Кали. — Ёжик, какого чёрта⁈
Она не знала, что и думать. Что Ёжик делал посреди ночи под днищем фуры? Зачем крался, от кого прятался? На техобслуживание это ну никак не было похоже, и всё же Кали не отпускала мысль, что она зря подняла тревогу и с каравана в итоге сойдёт не в ближайшем стабе, а прямо тут, посреди ромашкового поля.
Колобок, выдав ценные указания своему бодигарду, развернулся и преспокойно отправился в свой «Урал». А Шварц, вздохнув, пошёл к Ёжику. Подробности короткого разговора, произошедшего между двумя рейдерами, так и остались для Кали тайной. Но Ёжика, вместо того, чтоб отпустить, скрутили ещё крепче и поволокли за ушедшим колобком. Шварц, задержавшись совсем немного, отправился в ту же сторону.
Вскоре лагерь успокоился, прожектора погасли, а поднятые по тревоге недовольные рейдеры отправились досыпать. Рация молчала, словно ничего и не произошло. Кали, ещё немного понаблюдав за успокоившимся лагерем, вернулась к дежурству — что гадать о том, что будет утром.
ИРП и флягу живуна ей выдали в порядке общей очереди. И только после того, как блондинка позавтракала, за ней пришёл Шварц.
— Тебя Колобок хочет видеть, — с непроницаемым выражением лица сказал он.
Кали кивнула и, допив живун, встала. Отряхнула со штанов крошки, одёрнула куртку. Шварц посмотрел на эту подготовку и едва заметно усмехнулся.
Всю дорогу Кали молчала. В общем и целом, она готова была к худшему и не особо из-за этого переживала.
Сколько уже она идёт с востока на запад? Год? Два? Пять? Сколько регионов она за это время повидала — не счесть. А кластеров миновала — на десяток жизней хватит. Из крупных помнился Кумарник, хотя в нём блондинка и провела от силы дня три. Остальные смешались в памяти как нечто однообразное, полностью лишённое уникальных деталей.
Что, в принципе, неудивительно — к западу и границе Пекла Кали сейчас была намного ближе, чем к дому. Тут уж хочешь, не хочешь, а устанешь от впечатлений настолько, что начнёшь их забывать сразу после того, как они появились.
Дверь в кабину «Урала» была распахнута — Кали ждали. Это подтвердил и Шварц, с лёгкой улыбкой сделавший приглашающий жест рукой. Кали, глубоко вздохнув, не стала тянуть кота ни за хвост, ни за то, что под хвостом, и полезла в кабину. Шварц захлопнул за ней дверцу.
— Доброе утро, Кали, — доброжелательно поздоровался с ней Колобок.
Блондинка вопросительно подняла бровь. Толстяк отлично понял смысл гримасы и усмехнулся.
— Думаешь, выгоню?
Кали неопределённо пожала плечами.
— Видимо, зависит от того, что Ёжик делал под днищем фуры.
— Правильно мыслишь, — подбодрил её караванщик. — А что он там, по-твоему, делал?
— Понятия не имею, — снова пожала плечами Кали. — Не смогла придумать. Если бы дело было днём, то предположила бы осмотр или мелкий ремонт, но ночью…
— Значит, не поняла ещё, что мы все живы только благодаря твоей внимательности, да?
Доходило до Кали, как и положено блондинке, долго. Колобок, даже с утра выглядевший так, будто полночи отглаживал костюм, смотрел на неё со спокойным интересом.
— Так что Ёжик в итоге делал под фурой? — не придумала лучшего вопроса Кали.
— Взрывчатку закладывал, — как ни в чём не бывало, откликнулся Колобок и поёрзал задницей по сиденью, устраиваясь поудобнее. — Происки конкурентов. Шварц его уже допросил, так что я знаю, кто перекупщик. А вот это…
Колобок полез в карман и вытащил оттуда чёрную жемчужину.
— Это — цена предательства. Точнее, аванс. На, держи, — покрутив чернуху в пальцах, караванщик протянул её Кали. — Это моя тебе благодарность.
Кали ломаться не стала. Взяла жемчужину, ещё не вполне осознав, что выгонять её никто не будет ни здесь, ни в ближайшем стабе.
— Сразу проглотишь? — поинтересовался Колобок. — В моей команде есть знахарь.
Кали мотнула головой и убрала жемчужину в карман. Её сейчас волновало совсем другое.
— Я слышала, что Ёжик и мой предшественник, Зоркий, были друзьями…
— Да, да, знаю, — перебил её Колобок. — Дружили они… когда-то. Потом Ёжика купили. Я долго пытался найти, кто мне палки в колёса вставляет. Шварца, вон, нанять пришлось — представляешь, во сколько мне обходится личный ментат, да ещё с другими крайне полезными для дела Дарами? Не представляешь, то-то же. Зоркий честный рейдер оказался, Ёжик его в долю хотел взять, а тот пригрозил, что обо всём мне доложит. Вот после этого Зоркий и погиб.
— Место снайпера оборудовано так, что не погибнуть почти невозможно, — едко заметила Кали. — И работу свою выполнять тоже невозможно. Ни защиты, ни удобной подставки под винтовку, ни путей отхода.
— Вот поэтому я тебя и взял, — вздохнул Колобок. — Ты со своим Даром хоть в кунг провалиться можешь… Остальным претендентам, кто до тебя был, отказать пришлось. Я сразу Ёжика в браслеты взять не мог, ты пойми. Ему много кто среди моих людей верил, нужно было его прилюдно на чистую воду вывести.