от гонений со стороны католической церкви. Здесь, в Голландии – свобода вероисповедания, а протестантство – это религия буржуазии. Развиваются здесь также сахарная и табачная промышленности на колониальном сырье.
Но особенно успешно росло судостроение. Голландия стала мировым центром, судостроения. Здесь ежегодно строилось до тысячи судов, хоть всю продукцию страны можно было вывезти на ста судах. На голландских верфях рождается судно нового вида «флейта», судно дешевое, не очень маневренное, но большой грузоподъемности и требующее значительно меньшего экипажа, чем суда прежних конструкций.
Однако главную роль в Голландии играл не промышленный, а торговый капитал. Голландия стала мировым центром торговли. Ей принадлежало 60 % мирового торгового флота. На севере Европы она стала преемницей Ганзы, которая была обескровлена в 30-летней войне и прекратила существование. Именно Голландия стала теперь, например, главным торговым партнером России. В 1649 г. из 43 иностранных судов, прибывших в Архангельск, 30 были голландскими. Голландия держала в своих руках не только торговлю по северным морям, но и почти все морские перевозки по Средиземному морю.
Амстердам был хлебным амбаром Европы, хотя своего зерна Голландии не хватало для прокормления самих голландцев. Зерно сюда привозили из Германии, Польши, России, чтобы затем везти на юг Европы. Вино производилось в основном во Франции и Испании, но главные винные склады были в Голландии, и торговала вином Голландия. Лес в основном заготовлялся в Прибалтике, но главные лесные склады были в Голландии и торговала лесом Голландия.
Даниэль Дефо называл голландцев мировыми перевозчиками и писал: «Большая часть их огромной торговли заключается в том, что они получают товары из всех частей мира, чтобы в свою очередь снабжать ими весь мир» [5, с. 67]. Короче говоря, Голландия стала мировым торговым посредником, все страны торговали через Голландию на голландских судах.
Голландия стала самой богатой страной, страной-банкиром. В Голландии было больше денег, чем во всей остальной Европе. Амстердамский банк стал общеевропейским центром кредита и давал займы всем государствам.
В Амстердаме рождается и первая в мире фондовая биржа, т. е. биржа, где торговали уже не товарами, а ценными бумагами – акциями, облигациями государственных займов. Сначала эти бумаги продавались на товарной бирже, а потом фондовая биржа выделилась в самостоятельный орган.
Биржевая игра для многих были привлекательна тем, что не надо было возиться с товарами, содержать штат приказчиков. Достаточно было предугадать падение или взлет тех или иных акций.
Но с начала XVIII в. Голландия постепенно теряет мировое значение. Ее торговое господство не соответствовало промышленному потенциалу. Текстильная промышленность, которая в Голландии занимала ведущее место, зависела от иностранного сырья, в частности, шерстяная – от английской шерсти. Когда Англия стала перерабатывать свою шерсть сама, голландские мануфактуры остались без работы. В XVIII в. на первый план выходит тяжелая промышленность, но для ее развития в Голландии не было ни железной руды, ни каменного угля. Развитие промышленности задерживало и то обстоятельство, что господствовавшая в стране торговая буржуазия не допускала протекционизма. Она была заинтересована в беспошлинном привозе дешевых товаров, которые только в этом случае можно было с выгодой перепродать.
Но главное – Голландия перевозила на своих судах чужие товары, а когда владельцы этих товаров стали их перевозить сами, построив собственные торговые суда, голландцам перевозить стало нечего. Ведь английский «Навигационный акт» был направлен именно против Голландии, ее торгового посредничества.
Короче говоря, накопленные в Голландии капиталы так и остались в сфере накопления в торговле, не перелились в промышленность, и поэтому Голландия потерпела поражение в соревновании с Англией, потеряла свое лидерство.
Литература
1. Бааш Э. История экономического развития Голландии в XVI–XVIII вв. М., 1949.
2. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Т. 3. М., 1992.
3. История Европы. Т. 3. М., 1993.
4. Кулишер И. М. Лекции по истории экономического быта Западной Европы. Пг., 1916.
5. Мотылев В. И. Экономическая история зарубежных стран. М., 1961.
6. Полянский Ф. Я. Экономическая история зарубежных стран. Эпоха капитализма. М., 1961.
7. Пиренн А. Нидерландская революция. М., 1937.
8. Чистозвонов А. Н. Бюргерство и буржуазия в Нидерландах (XV–XVII вв). Социально-экономические проблемы генезиса капитализма. М., 1984.
7. Генезис капитализма в Англии
В середине XVI в. по развитию промышленности Англия была одной из отсталых стран Европы. Она уступала в этом отношении не только Нидерландам, Италии и Франции, но и Германии и Испании.
И в XVII в. она оставалась преимущественно аграрной страной. По расчетам Петти, капитализированная рента с земли здесь была в 5 раз больше остального капитала. Даже в начале XVIII в. Джон Смит писал: «Великобритания отличается от Голландии как деревенский арендатор отличается от лавочника» [3, т. 4, с. 14]. И путь Англии к капитализму, к положению самой индустриальной страны мира начался с сельского хозяйства, с коренной ломки феодальных отношений. Традиционная структура феодал-крестьянин здесь превратилась в структуру лендлорд-рабочий или лендлорд-арендатор-рабочий.
В XVI в. сельское хозяйство стало очень выгодным объектом капиталовложений. Это и послужило основной причиной огораживаний, ликвидации натуральных крестьянских хозяйств. Произошел переход к товарному производству, а разоренное крестьянство стало основным источником формирования дешевой рабочей силы. В этом процессе особо важную роль сыграло развитие овцеводства. Недаром спикер палаты общин английского парламента стал сидеть на мешке с шерстью.
Исходной позицией здесь служила та же феодально-общинная система, что и в других странах. Согласно закону верховным собственником земли феодальной вотчины – мэнора считался его владелец – лорд мэнора. Крестьянин-виллан, живший на территории мэнора, был держателем виргаты, пахотной земли размером от 18 до 80 акров. Виргата состояла из полос в общинных полях, которые после уборки урожая превращались в общинное пастбище. Этому порядку подчинялся и лорд мэнора, пахотная земля которого тоже состояла из разбросанных полос в общинных полях и тоже после уборки урожая включалась в общинное пастбище. Владелец виргаты мог пользоваться и всеми остальными угодьями на территории мэнора – пустошами, лугами и лесами. За пользование землей виллан платил традиционную ренту в формах барщины и оброка. Эти повинности так срослись с наделом, что было безразлично, держит надел виллан или свободный, т. е. если в руки свободного человека переходил надел виллана, новый владелец должен был выполнять те же повинности.
Виллан мог вернуть землю своему лорду и становился независимым от него. Если виллан уходил из мэнора, лорд терял над ним власть. От денег, заработанных вилланом на стороне, господину не доставалось ни пенни.
Коммутация здесь заключалась, в сущности, в ликвидации барщинной повинности: именно барщина служила основным проявлением крепостной зависимости. Ход коммутации был прерван черной смертью XIV в., которая унесла до половины населения Англии и резко повысила цены на труд. Английские лорды попытались