Читать интересную книгу Конкурс рассказа СССР-2061 Том6 - СССР 2061

— А где мне провести эти пять часов? — спросил Роман.

— В нашем парке, очень рекомендую, — ответила Елена, — твои попутчики-строители кстати там разместились. Но они скоро уедут. Давай я отмечу парк на плане, чтобы тебе было легче до него добраться, — Елена привычно произвела несколько манипуляций и на карте загорелась ещё одна точка, — а здесь, — продолжила она манипуляции, — располагается выход на платформу. Маглев отправляется в 17.00, текущее время вот, — показала она на экран, — тебе нужно быть на платформе минут за 15. Платформа снаружи, поэтому не забудь упаковаться в скафандр. Перед выходом тебя обязательно проверят.

— А ехать тоже нужно в скафандре? — спросил Роман.

— Нет. Как только задраят вход и маглев отправится в путь, скафандр можно будет снять. Ты увидишь надпись на информационном экране.

— Спасибо.

— Не за что. Но, мне нужно возвращаться к работе.

Они вышли из комнаты отдыха. Елена проводила Романа к выходу в коридор, протянула руку и напоследок сказала:

— Не опаздывай на маглев. Я была очень рада с тобой познакомиться. Захочешь пообщаться – звони. Как только разгрузка будет завершена и наша жизнь пойдёт обычным путём, у меня появится свободное время.

— Спасибо. Обязательно позвоню, — помолчав секунду, Роман продолжил, — знаешь, я летел сюда в поисках нового: новой работы, нового общества и новой жизни. Более простой и естественной, чем там на Земле. Я даже не ожидал, что всё окажется таким простым и сложным одновременно… Жаль, что у тебя так много работы. Я бы с удовольствием пригласил тебя побродить по парку и узнал бы о Марсе больше.

— Ничего, возможность побродить по парку у нас с тобой ещё будет, — ответила Елена.

— До свидания! — сказал Роман.

— До свидания! — ответила Елена.

Роман вышел в коридор и дверь закрылась. Он посмотрел на экран коммуникатора – стрелка показывала куда идти.

Стиганцов Эдуард Николаевич

182: Право на ошибку

Ловко перепаять необходимую плату было совсем не трудно, гораздо сложнее было прикрепить её на место, продравшись сквозь непролазные хитросплетения проводов и проводочков самых разнообразных раскрасок. Очень мешали некстати выступающие детали внутренней начинки, собираемые в разных уголках страны Советов и оттого не отвечающие единому внешнему стандарту. Каждый проектировщик видел конечный результат по-своему. Нужен небольшой, сорок на сорок миллиметров, блок вариационной памяти, с аналогичной высотой? Да, пожалуйста. Вот вам блок. И кого волнует, что он исполнен в виде пирамиды, а не в виде квадрата? Да никого. Разъемы подходят? Прибор функционирует? Так чего же вам надо, товарищ Алексей Лабовухин? Мы, конечно, понимаем, что вы один из лучших специалистов нашего НИИ, но перестраивать налаженное с таким трудом производство лично под вас никто не будет. Тысячи людей трудятся на благо науки и в данный момент важен конечный результат, а не такие мелочи как внешний вид, который не устраивает одного человека, но устраивает всех остальных. Идите и работайте.

Алексей потёр тыльной стороной ладони зачесавшийся кончик носа, расправил плечи, сделал глубокий вдох и продолжил установку платы.

Работаю, дорогие мои руководители, тружусь, не покладая рук. И сегодня, и вчера и позавчера. И завтра буду трудиться. А всё потому, что люблю свою работу и просто не вижу себя в любой другой профессии. Только очень мне отравляют жизнь эти кое-какеры из разных уголков нашей прекрасной и необъятной страны.

— Отзываться плохо о незнакомых людях – не этично, Алексей Валерьевич. — Проскрипел металлический помощник инженера-кибернетика, массивный робот с множеством тонких манипуляторов.

От неожиданности Алексей выронил плату, и она с нечеловеческим проворством исчезла в дебрях проводов, глухо звякнув в самом низу агрегата. Теперь придётся раскручивать нижнюю панель, чтобы её достать. Оказывается, последние измышления о суровых буднях он произносил вслух.

— Тебя забыл спросить, мой специалист по этике. — Огрызнулся кибернетик и сам удивился своей раздражительности.

Наверное, сказывается усталость. Человеческий организм хоть и есть замечательное творение эволюции, но и он имеет свои недостатки. В частности такое двоякое явление как биологические ритмы. Надо было вчера ложиться пораньше, так нет же, попалась эта замечательная книга о первопроходцах Марса. Ещё и дурная привычка разговаривать сам с собой непонятно откуда взялась.

— Ничего личного, Алексей Валерьевич, просто констатация факта.

Кибернетик отложил отвёртку и посмотрел на безликую, совершенно гладкую физиономию робота. Она была как всегда невозмутима. Он что, издевается? Нет, определённо нужно переписывать алгоритм искусственного интеллекта и перезапускать программу самообучения. Откуда такая убеждённость в собственной правоте?

Алексей снова взял в руки инструмент и стал откручивать тугие винты приборной панели.

Хотя, если зрело поразмыслить, то с кем поведёшься, от того и наберёшься. Народная мудрость как всегда предельно чётко указывает на первопричину. Ежедневно слушать вечно раздражённого, циничного субъекта со скверным характером тоже не сахар. А выпустить ИСМ (интеллектуальная самообучающаяся машина) на люди, чтобы он более продуктивно развивался, никак невозможно. В виду отсутствия аналогов в мире нездоровый ажиотаж обеспечен. Есть первобытные предки – автопилоты, авторегулировщики, операторы, аналитики и прочие счётные механизмы, работающие с вложенными в них базами данных и делающие соответствующие выводы, опять же, на основе заложенной в них информации. А вот полноценных гигантов, с блеском прошедших тест Тьюринга, в природе не существует. Электронные болталки, часто отвечающие невпопад на предельно простые вопросы, не в счёт. Всё равно, что сравнивать деревянные счёты и многофункциональный инженерный калькулятор с интерполяцией.

— А запусти-ка, мой железный друг, что-нибудь актуальное на тему искусственного интеллекта.

— Изображение выводить? Наш или зарубежный канал? — Поинтересовался робот.

— Давай зарубежный. Изображение не выводить, достаточно будет и звука. Алексей усмехнулся. Надо же… Наш. Лучше и не скажешь.

— О мудрость, скрытая в живых созвучьях… — Нараспев продекламировал робот.

— Старина Филипп Сидней? — Удивился Алексей.

— Вы вчера забыли томик Брэдбери на столе, когда уходили.

— И как?

— Исключительно. Нельзя ограничивать мыслящее существо жёсткими рамками, оно тогда начинает деградировать.

Алексей решил промолчать. Казус неимоверный. И ведь разящие контрдоводы в голову никак не приходят, а уподобляться брандмейстеру Битти совершенно не хотелось. Интересно, что будет, если подключить робота к Всемирной паутине? Он, как губка, впитает себя всё подряд – и положительное и отрицательное или будет действовать избирательно, как разумный человек с устойчивой психикой? Нужно всё просчитать перед таким ответственным шагом, создать контрольные точки памяти, провести опыты, проанализировать результаты… А пока хватит с него и технического информационного канала.

Встроенная в тело робота акустическая система ожила и комнату залили звуки неспешной беседы. Американский профессор Изковски описывал основные проблемы создания искусственного интеллекта:

— …Три Закона роботехники, сформулированные Азимовым ещё в 1942 году, не могут полностью запрограммировать искусственный интеллект на дружеское отношение к человеку. Они небезопасны, поскольку существуют подводные камни. Данные законы, например, могут побудить ИИ захватить власть на Земле, чтобы «защитить» людей от вреда…

— Что за бред? — Рассердился Алексей. — Выключи, пожалуйста. Робот послушно заглушил трансляцию.

— Надеюсь, ты сейчас не будешь мне читать лекцию, если я скажу, что уважаемый профессор Изковски есть не что иное, как самый настоящий кое-какер?

— Формулировка некорректная, но справедливая. ИИ совсем не нужно доминировании на планете. Профессор заблуждается, экстраполируя агрессивную природу человека на нейтральную природу машин.

Хорошо сказано. Мы часто делаем выводы, исходя из личных представлений об окружающем мире, забывая о том, что у разумного существа, пусть даже и металлического, есть своя точка зрения на предлагаемые вопросы. Разве спрашивали коренных жителей Нового Света, когда с помощью креста и меча прививали последние достижения европейской цивилизации, а нужен ли им этот новый мир, в котором не останется места их вековым обычаям, самобытной культуре и верованиям? Нет, не спрашивали. Просто пришли, посмотрели и сказали: «это плохо», а затем начали перестраивать по-своему, пребывая в глубокой убеждённости своей правоты и непогрешимости своих конкистадорских замашек. Это сейчас, умудрённые ошибками своих пращуров, мы смотрим на них сквозь мглу веков, понимая, что они заблуждались. И кто знает, может быть, пройдёт совсем немного времени и наши потомки скажут то же самое о нас?