сменившееся страхом. Он дрогнул, а Севен налетел на предводителя бандитов, используя ускорение механизма.
Увеличивая скорость и восприятие, Хеалс обрушил на аристократа первый из ударов, и тот в последний момент смог парировать его собственным клинком. Со стороны они выглядели как два размытых пятна, которые кружились по комнате, круша колбы, пробирки и прочую алхимическую утварь, но для обоих, эта была смертельно опасная схватка.
Выкладываясь на полную, они выдавали друг другу свои лучшие удары и ругались, когда не удавалось достать противника. Льветы отчаянно сражались, пытаясь провести обманные финты, хитрости и не жалея силу, но способности противников оказались примерно равными.
Хеалс не понимал, где аристократ мог так много узнать о сражении с рыцарями, и никак не мог пробиться через его оборону, не нарушив своей. Только равновесие не могло сохраняться долго и вскоре, когда лаборатория была жутко разгромлена, клинок Шрайса больно кольнул ногу хранителя, на секунду лишая его подвижности. Воспользовавшись замедлением противника, аристократ ловко перехватил руку Хеалса и, выхватив у него саблю, отшвырнул ее прочь.
Обезоруженный хранитель, больше не представлял опасности в его глазах и, обрадовавшись, здоровяк размахнулся, собираясь ударить рыцаря по голове. Он и в прошлый раз так сделал, отправив львета в бессознательное состояние, только в этот раз преимущество было на стороне Севена.
Специально подставившись под удар аристократа, и прикинувшись слабым, Хеалс добился того, что громила на мгновение раскрылся. Технологи Аскана предупреждали, что объединённое действие устройств может оказаться нестабильным при продолжительном использовании и посоветовали приберечь такой ход на крайний случай. Он сам убедился в этом на тренировках, и теперь решил использовать свой козырь, собираясь нанести всего один точный удар.
Продолжая использовать способности глазного протеза, Хеалс мысленно потянулся к диску на спине и включил механизм, позволяя сжигать резервы собственного организма в два раза быстрее. Рука аристократа замедлилась, приближаясь к лицу рыцаря и хранитель, выхватив из-за пояса кинжал, резко провел лезвием по животу Шрайса.
Немного сместившись в сторону, Хеалс сразу отключил устройство на спине, чувствуя, как он успел нагреться за пролетевшие мгновения и мысленно поблагодарил Аскана за механизмы.
Аристократ все же опустил руку на рыцаря, и только когда сабля чиркнула о пол, понял, что Хеалс смог избежать удара. Повернувшись к Севену и собираясь повторить попытку, он заметил расползающееся кровавое пятно у себя на животе, а когда ткань рубашки и кожа начала расходиться в стороны, с ужасом вскрикнул и отпустил ускорение.
Хеалс видел, как медленно аристократ падал на каменный пол, пытаясь удержать в руках собственные потроха, и впервые в жизни не чувствовал сожаления. Этот львет заслужил смерть, как никто другой, и следить за его замедленными страданиями показалось хранителю приятным.
Испугавшись собственных мыслей, Севен отпустил скорость, и мир вокруг начал двигаться в привычном ритме. Перед ним стонал львет, мучивший его пять долгих циклов, и отчаянно пытался закрыть руками рану. По самым смелым прикидкам, Шрайс должен был промучиться не менее часа, но Хеалс не хотел становиться чудовищем и, наклонившись к умирающему коту, перерезал ему горло.
Не дожидаясь, пока конвульсии аристократа прекратятся, хранитель поднялся на ноги, и уверенно приблизившись к камере, заглянул внутрь.
На прелой соломе, прижавшись друг к другу, лежали львет и льветесса, лицо которой Хеалс сразу узнал. Запор клетки полетел в сторону, отбрасываемый с нескрываемой ненавистью и, ворвавшись внутрь, хранитель склонился над Эйлис, проверяя ее дыхание. Девушка оказалась жива, но судя по разорванной во многих местах одежде, льветессу уже подвергали опытам и накачали эликсирами.
Хеалс яростно зарычал, снимая свой плащ, и заворачивая в него Эйлис. На лежащего рядом с ней полуголого рыцаря он даже не посмотрел.
Подняв льветессу на руки, Севен вернулся в лабораторию и крикнул ученого. Нужно было привести ее в чувство, а парень явно должен знать об том, как это сделать лучше рыцаря.
Львет прибежал на второй окрик, и пораженно раскрыл рот, увидев учиненный погром. Хеалсу пришлось грозно на него зарычать, чтобы привлечь к себе внимание.
– Можешь привести льветессу в сознание? – спросил Севен, и парень закивал головой.
– Да, конечно, она вроде бы спит. У меня есть одно средство, которым иногда приходиться приводить в чувство моих коллег, надышавшихся газом у генератора, – затараторил Дайсин, копясь в маленькой поясной сумке укрытой за фартуком.
Вскоре он вытащил оттуда маленький тюбик с прозрачной жидкостью и, откупорив крышку, поднес горлышко к носу девушки. От едкого запаха, вырвавшегося в воздух, даже у Хеалса заслезился глаз, а льветесса пронзительно закашлялась. Дайсин тут же закрыл пузырёк, а Эйлис начала приходить в себя.
Оттолкнув от нее парня, Севен велел ему проделать такой же фокус с лежащим в камере рыцарем, а сам прижал девушку к себе. Хранительница открыла слипшиеся глаза и, увидев перед собой лицо Хеалса, крепко обняла его за шею и зарыдала.
Севен гладил ее по спине и успокаивающе мурлыкал, убеждая, что все плохое позади, а Эйлис рассказывала ему о своей глупости, по которой решила разобраться с поступившим доносом на рыбака, убивающего местных жителей и попала в ловушку.
Девушка говорила, всхлипывая через каждое слово, и когда дошла до пробуждения на операционном столе, со связанными руками и ногами, Хеалс мягко прервал ее слова поцелуем. Он знал, что могла испытать льветесса за эти несколько дней плена, и хотел, чтобы Эйлис поскорее забыла о случившемся. Его рука сама собой коснулась ее живота, когда рыцарь вспомнил про котёнка, и льветесса закивала головой, отрицая ужасные опасения. С малышом все было хорошо.
Севен прижал избранницу к себе еще сильнее, стараясь не думать про эликсиры, которыми опоил хранительницу алхимик. Главное выбраться отсюда, а в столице Эйлис можно поместить в лучшую лечебницу.
Закончив плакать и немного успокоившись, девушка поднялась на ноги, поддерживаемая Севеном и осмотрела разгромленную лабораторию, остановившись взглядом на мертвом Шрайсе.
– Где рыцари, которые отправились со мной на это задание? – отстраненно поинтересовалась льветесса и вскрикнула, уставившись в сторону камеры для пленников.
Хеалс мгновенно повернул голову туда же, и ненависть вновь вскипела в его крови.
По полу медленно полз истекающий кровью Пузырёк, весь утыканный битым стеклом и сжимающий в руках кинжал. Севен собирался попросить девушку немного подождать, и разобраться с алхимиком, но в этот момент из камеры появился ученый, который помогал идти обессиленному рыцарю.
Пузырёк, встретившись с ним взглядом, потянул к парню руку, и Дайсин вздрогнул, увидев ползущего к себе безумца. Он поспешно отпустил хранителя, прислонив его к решетке, и подскочив к Пузырьку, вырвал оружие из его окровавленных рук. Парень на секунду замер разглядывая