Я посмотрел. Окимон неотрывно меня разглядывал. Когда наши взгляды встретились, я могу поклясться, что он подумал о том же, о чём и я: не так уж мы и различаемся, никаких кардинальных различий.
Флед прервала наше молчание.
«Так почему же вы хотите его уничтожить?»
«Я не хочу этого!»
Она холодно смотрела мне в глаза.
«Тебе что-нибудь говорит слово „наивный“, доктор брюэр? Давай будем честны — вы каждый день выходите на войну и убиваете друг друга! И всех остальных, если уж на то пошло» — она плюнула на пол — «Одну вещь я точно знаю про homo sapiens, док. Вы все ответственны за деятельность каждого представителя вашего вида. Вы все голосуете за лидеров, которые выбирают политический курс правительств. Каждый из вас действует наиболее выгодным для себя способом и ради бо́льшего обогащения тех, кто уже богат. Вы реально можете предотвратить убийства своих ближайших родственников на ЗЕМЛЕ. Вы можете, если захотите. Просто вас это должно реально зацепить».
Я посмотрел на неё.
«Чёрт возьми, флед, мне есть до этого дело!»
«Правда, джино? Когда ты в последний раз пытался повлиять на своего конгрессмена или президента, или кого-то ещё, чтобы остановить торговлю мясом?»
«Тор… — А, ты имеешь в виду мясо обезьян… Ну хорошо! Я этого пока вообще не делал. На самом деле даже не знал, что кто-то им торгует».
«Мало кто из людей об этом догадывается. Да и не хотят знать. Вы слишком заняты „более важными“ вещами. Например, что сегодня идёт по телеку».
«Ну ладно, ладно! Я напишу своему конгрессмену. Довольна?»
«У меня есть идея получше: выбирайте конгрессменов, которые реально хотят остановить торговлю мясом бонобо!».
«Именно по этой причине ты сегодня привела Окимона? Пролоббировать его интересы к следующим выборам?»
«Не совсем. Можешь называть это уроком социологии».
«А как же наша сессия? Мы должны продолжить гипноз…»
«Мы продолжим её в среду».
«Окимон тоже будет присутствовать?»
«Сомневаюсь. Он недолюбливает города. Говорит, вибрации здесь нехорошие. Очень жаль, что ты не можешь их чувствовать».
«Так ты перенесёшь его домой?»
«В любую минуту. Хочешь отправиться с нами? Увидеть, почему он так любит леса».
«Мм… Возможно, в следующий раз».
Она что-то пробубнила своему другу, который оскалил зубы и выглядел довольно грозно. Он подошёл ко мне. Я вздрогнул. Окимон протянул руку, и я подумал, что сейчас он снова сожмёт мои гениталии. Вместо этого он поискал насекомых на моём лице, рубашке и в волосах. Я услышал, как он пахнет: запах не был противным.
«Продолжай» — сказала флед — «Он хочет, чтобы ты тоже его узнал».
Я осторожно положил руку ему на плечо. Его волосы казались очень жёсткими. Я скользнул рукой по изгибу плеч. Он наклонился.
«Продолжай. Он хочет, чтобы ты почесал ему спину. Возможно, это твой единственный шанс почесать спину бонобо!»
Он медленно придвинулся ближе. Я подумал: больше никаких грибов, никаких! Но подчинился. Кажется, ему нравилось: он шевелил мускулами то здесь, то там, хотя не издавал звуков. Просто расслабился, опустив голову.
Флед что-то ему сказала, и он отошёл на прежнее место. Она обняла его своей волосатой рукой.
«Увидимся, док» — прощебетала она. Не успел я ответить, как флед достала зеркало, подошла к окну с Окимоном и через несколько секунд они исчезли.
«Подожди! — позвал я — Нам нужно поговорить о…»
Я сел в кресло и оставался неподвижным ещё минут двадцать, пытаясь переварить произошедшее. Я не спросил её, не будет ли она против видеозаписи нашего сеанса, чтобы затем посмотреть на своё альтер-эго со стороны. К тому же на среду было назначено интервью с журналом. Впрочем, она могла уже быть в курсе, прочитав мои мысли.
* * *
Я проходил мимо игровой комнаты, когда услышал, что кто-то позвал меня по имени. Пыхтя, ко мне подошёл Говард и спросил, нет ли у меня свободной минутки. Я ответил, что тороплюсь.
«Я полечу на КА-ПЭКС!» — радостно заявил он. Никогда не видел его таким счастливым.
Не хотелось разрушать его мыльный пузырь, но нужно было оградить Говарда от разочарований.
«Кто тебе сказал, что ты полетишь?»
«Кейси. Разве это не прекрасно? Там никому нет дела до моей внешности».
«Это так. Но помни, что Кассандра может ошибаться в своих предсказаниях».
«Она никогда не ошибается, доктор Брюэр, и вы это знаете».
«Просто не хочу, чтобы у тебя были завышенные ожидания. Кейси может быть абсолютно уверенной в своём прогнозе, но что-то всё равно может пойти не так. Возможно, флед в последний момент решит взять кого-то другого, или возникнут технические проблемы, и она вообще никого не сможет забрать».
Я не стал говорить о своих опасениях, что правительство может найти и остановить её.
«Я спокоен» — ответил Говард.
«А Кассандра говорила, кто ещё полетит?»
«Говорила, что многие полетят».
«Из пациентов или вообще?»
«Да, из пациентов. И кто-то из персонала».
«Из сотрудников? Имеешь в виду медсестёр?»
«Она не уточнила».
Я сделал пометку прояснить этот вопрос с Кассандрой или флед. Но кое-что ещё пришло в голову: предсказания Кейси были точны только на ближайшие две недели. Означало ли это, что инопланетная гостья покинет нас так скоро?
«А Джерри не полетит».
«Что?»
«Джерри останется на Земле».
«Но почему?»
«Флед собирается его вылечить» — прошептал Говард — «Ему незачем улетать».
«У кого ты это узнал?»
«Флед так сказала».
«Понял. И когда состоится чудесное исцеление?»
«Как только она вернётся».
«Ну хорошо, Говард. Спасибо за информацию. Искренне надеюсь, что твоё желание исполнится».
«Хуже, чем здесь, уже не будет» — он, конечно, имел в виду Землю, а не госпиталь. Говард отвернулся и пошёл прочь — «Хочу поскорее всем рассказать!»
«Одну секунду, Говард. Кажется, ты хорошо осведомлён о том, что здесь происходит» — я осмотрелся, чтобы убедится, что нас никто не слышит — «Не знаешь, кто-нибудь из пациентов имел ммм… интимные отношения с флед?»
«Знаю только одного».
«Кого?»
«Себя».
«Хочешь сказать… она тебя соблазнила?»
«Это было не трудно. У меня никогда не было секса. Думал, уже и не будет» — он радостно усмехнулся — «Теперь я знаю, из-за чего столько шума».
Не смотря на лёгкое отвращение к услышанному, я не удивился.
«Спасибо, Говард. Поговорим позже».
Он ушел, а я поднялся наверх поговорить с Джерри. Он как обычно работал. Спичечные палочки летали в его руках. Но когда я заговорил, он не ответил. Он улыбался, и я услышал несколько неразборчивых звуков: вздохи и бормотание, но не слова. Интересно, флед уже рассказала ему о неизбежном «исцелении»? Движения его рук напоминали Стиви Уандера[74] за пианино. Казалось, он был вне себя от счастья. Я надеялся только, что его радость не будет испорчена ложными обещаниями от определённых инопланетных гостей.
* * *
На ланч я пошёл в столовую второго отделения. За столом сидела Шарлотта и я спросил, могу ли к ней присоединиться. Несмотря на обилие седативных препаратов[75], её лечение шло эффективнее, чем несколько месяцев назад (обычно подбор препаратов и их дозировки требует много времени). В результате санитары ослабили контроль за ней по сравнению с тем периодом, когда её только перевели из третьего отделения, — теперь за ней следили только с камер наблюдения, как и за остальными. И всё же она вряд ли когда-нибудь покинет госпиталь. Трудность с психически больными пациентами в том, что их «исцеление» может быть временным, даже если они вовремя принимают лекарства (а это бывает не часто). В случае Шарлотты мы не могли рисковать, отпуская её на свободу — во всяком случае до тех пор, пока она не проявит длительные устойчивые признаки выздоровления.