Читать интересную книгу Последняя Граница - Диана Кэри

– Похоже, это у нее получается, – язвительно заметил Джордж.

Капитан улыбнулся.

– Да ладно тебе, Джордж.

– Роб, она же ветеринар!

Эйприл покачал головой.

– Джордж, она – самый идеальный кандидат для подобной миссии.

Она уравновешена и всегда будет нашим верным союзником в любой из ряда вон выходящей стрессовой ситуации. К тому же она настолько хорошо меня знает, что мне не придется отдавать ей один и тот же приказ дважды. А это именно то, что нам нужно. По этой же причине я выбрал тебя своим заместителем. Мне было бы неприятно работать с чужаками. Во всяком случае, не на этом звездолете и не во время выполнения спецзадания.

– А что это у тебя? – спросил Эйприл, меняя тему разговора. Ох ты, никак – письмо домой. Просто очаровательно, – и совершенно наглым образом он взял конверт из рук Джорджа. – Вот это мне в тебе больше всего и нравится, Джордж.

Джордж уставился на ботинки капитана.

– А я это в себе больше всего недолюбливаю, – признался он.

– Правда? А с чего бы это? – сочувственно спросил Эйприл.

– Да так, ничего, – невразумительно пробормотал Джордж.

– Что, хочешь домой, в отпуск? Я могу тебе это устроить после нашего возвращения. Никаких проблем.

В его словах не было обещания решения, на которое надеялся Джордж. Напротив, в них превалировало ощущение бездны. Весьма призрачная надежда.

– Ну как, тебя это устроит? – наконец спросил Эйприл.

Джордж лишь пожал плечами.

– Когда я дома, напряженность в отношениях усиливается. По крайней мере, когда я в космосе, мальчишки могут идеализировать меня до бесконечности. – По-отцовски похлопав Джорджа по плечу, Эйприл промолвил:

– Понимаю, – Он постучал конвертом по своей ладони. – Если ты не против, я сам за этим прослежу.

Джордж внезапно встрепенулся.

– Послушай, а как же насчет безопасности и сохранения тайны?

Ведь благодаря стараниям Звездного флота этот проект погружен в своего рода черную дыру. Неужели они позволят подобную утечку?

– О Господи! Да если б капитанская должность не давала мне ряд преимуществ, разве бы я на нее согласился? Я передам твое письмо по пневмопочте космопричала еще до того, как мы отчалим, а они уж потом перешлют его на Землю. Я весьма сомневаюсь, чтобы Служба безопасности любой из звездных баз обнаружила хоть что-то подозрительное в письме, адресованном двум маленьким ребятишкам в Айове, Джордж почувствовал, как оттаяло его сердце.

– Ты чертовски щедр, Роберт. – Эйприл помахал письмом перед его носом и ухарски хлопнул по ладони Джорджа.

– Не стоит благодарности, дружище. Не за что.

Глава 7

Дорогие мои бойцы, какая у вас погода? Наверное, солнце, а у нас с ним проблема, сами понимаете. Даже если и окажешься в какой-нибудь звездной системе – это же не тот солнечный свет, что пробивается сквозь облака и посылает блики на озерную гладь. Звездная база – место довольно скучное, и все мы чувствуем себя запертыми в тесном пространстве. Когда я в очередной раз пойду в отпуск, вам снова придется учить меня верховой езде. Говорят, подобные навыки не утрачиваются, однако лично я придерживаюсь другого мнения. Вам бы здесь уже через пару дней стало тошно, потому как каждый занят своим делом и никто ни с кем не общается. Да к чему менять прекрасное лето на промерзшую Звездную базу! Я правильно говорю? Кроме того, Джимми, здесь нет ни одной маленькой девчонки, которую ты мог бы подразнить. Вероятно, мне придется покинуть Звездную базу-2 на какое-то время для выполнения спецзадания. В соседнем секторе возникли проблемы с безопасностью, вот я и решил пойти добровольцем, наверное, чтобы просто сменить обстановку. Не знаю, сколько там пробуду, как и то, получите ли вы это письмо. Если какое-то время не будет от меня весточек, парни, надеюсь, вы меня совсем не забудете.

Так приятно сознавать, что тебе есть на кого опереться.

* * *

Жалобы и сожаления падали с этой страницы подобно лепесткам умирающего цветка: никогда прежде он их не замечал, раньше они имели для него совершенно иной смысл. Странно, время так и не поглотило воспоминаний, пробужденных этим каллиграфическим почерком, открыв нечто иное, что глаза тогдашнего десятилетнего мальчишки не могли увидеть. Письма предстали перед ним как неразделенная любовь – сильнейшее из чувств – ибо надежды такой любви так и остаются мечтой вечности, а помыслы ее всегда чисты и святы. Сегодня как никогда ему стало понятно это чувство хотя лицо отца поблекло в воспоминаниях, и даже эти письма не могли вернуть его образ. Вместо мужественного человека, которого он пытался представить, изучая пожелтевшие страницы, перед мысленным взором почему-то вставал этакой серенький англичанин.

– Есть кто-нибудь на борту? – знакомый резкий голос прервал цепь его воспоминаний. Письма свалились к его ногам, когда он повернулся к дверному проему.

– О Господи, я должен был догадаться.

– Есть здесь кто-нибудь живой?

Кирк повернулся на голос, насупив брови.

– А что будет, если не отвечу?

– Устрою искусственное дыхание, – последовал мгновенный ответ.

– Нет уж, спасибо.

– Твоя мать сказала, что ты здесь, – сказал, подходя к Кирку тощий Маккой. У Кирка был довольно озабоченный вид.

– Послушай, но когда мы в последний раз беседовали, ты вроде собирался на орбиту. Какого черта делаешь здесь?

Брови Маккоя в удивлении приподнялись.

– Так, просто мимо проходил.

– Никто еще просто так Айову не проходил, Маккой.

Брови поднялись еще выше.

– Что ж, в таком случае, – я первый, – сказал Маккой и, скрестив длинные ноги, уселся на противоположной стороне от входа в амбар.

Кирка не удивляла его наглость.

– Я знал, что могу положиться на тебя и ты обязательно поспешишь, чтобы поддержать в трудную минуту, особенно, когда тебя об этом не просят, и более того, приказывают ни в коем случае не делать этого.

Маккой преднамеренно сменил тему разговора:

– Что это такое?

Кирк посмотрел на россыпь конвертов почты Звездного флота устаревшего образца и ворох пожелтевших, мелко исписанных листков, подумав, что вряд ли удастся скрыть их истинное назначение.

– Видишь ли, это – письма.

– Кому?

– Мне, Сэму и мне.

– От кого?

– От кого, от кого? От отца, – неторопливо ответил он.

Маккой прислонился спиной к дощатой стене.

– А я думал, ты здесь совершенно один.

Насколько понимал Кирк, Маккой нервничал, пытаясь это скрыть.

Нет, что-то вынудило его притащиться сюда и наверняка против его воли – подобно металлической скрепке, попавшей в радиус действия мощного магнита. В нем скрывалась какая-то настороженность, словно боязнь, что его высмеют за наглое вторжение. Все может случиться.

Кирк вновь бросил взгляд на письма, прекрасно сознавая, что Маккой за ним наблюдает. Это было все равно, что иметь свой личный счетчик Гейгера, так как внимание практически всегда находится в прямой зависимости от таких чувств, как озабоченность, любопытство, вина.

Вина…

– Сколько же тебе тогда было лет? – поинтересовался Маккой.

– Письма пришли в то лето, когда мне исполнилось десять.

– Значит, в 2182 году.

– В восемьдесят третьем.

– А твоему отцу было столько же, сколько тебе сейчас? Где-то тридцать четыре – тридцать пять?

Кирк смерил его взглядом, прекрасно сознавая, что делает.

– Плюс-минус год, – уклончиво ответил он. Легкий ветерок донесся с хлебной нивы, зашелестев листами бумаги в его руках, словно желая вернуть Кирка к реальности. Он всмотрелся в эти строчки. Тогда… много лет тому назад он думал, что отец просто вежливо отговаривает его от того, чтобы провести лето на Звездной базе-2, а сейчас интерпретация должна была быть совершенно иной.

Вероятно, он стал осознавать, что же он, в конце концов, оставил на Земле – жену, детей, – короче говоря, всю человеческую сторону современного бытия. Тогда все это глубоко переживалось десятилетним мальчишкой и очень расстраивало его. Теперь он испытывал то же самое, что когда-то чувствовал его отец. Он дорос до этих чувств.

– Когда я был мальчишкой, – начал он, удивляясь собственному необыкновенно громко звучавшему в ночной тишине голосу, – я так им гордился. Ведь он был шефом безопасности целой Звездной базы. Тогда для меня это было все равно, что королевство. – Что-то зашуршало в сене.

– Ну, а теперь?

– Теперь я вижу подспудную скуку. Прежде я ее никогда не замечал. Оказывается, он постоянно извиняется перед нами в этих письмах, раньше мне это почему-то в глаза не бросалось. Конечно же, это завуалировано, но теперь мне понятно. Не думаю, что он гордился собою так же, как гордился им я.

– Звучит знакомо, – процедил сквозь зубы Маккой.

– И в этом отчасти была и моя вина.

– О вот это мне уже нравится, – выпалил Маккой. – Дай-ка я поудобнее устроюсь… Итак, с чего это ты взял, что в этом была и твоя вина?