Читать интересную книгу Медиа-пиратство в развивающихся экономиках - Джо Караганис

Штатная экономика, основанная на Live Points, была также закрыта для бразильцев, но есть много источников неофициального обмена валюты, которые позволяют жителям неподдержанных национальных рынков заплатить и играть. Microsoft может идентифицировать место расположения игрока за IP-адресом, но имеет множество причин для того, чтобы терпеть эти методы и ассоциированные с ними неорганизованные рынки — среди них, интенсивная лояльность клиента, демонстрируемая усилием получить доступ к обслуживанию. Среди хардкоровых игроков высокие цены на игру и высокая стоимость обслуживания XBox Live могут оправдать наличие двух Xbox 360s: один modded для пиратских игр и один сохраненный для использования Xbox Live. Подобные стратегии позволяют доступ бразильцев порталу Sony онлайн, Сети PlayStation, которая все еще недоступна через юридические каналы.

Большая часть игры воздействует на модель бизнеса, т. е. для всех намерений и целей, неуязвимых к пиратству конечного пользователя. Игры персонального компьютера Онлайн, такие как World of Warcraft — категория, стоящая, приблизительно $7 миллиардов в 2007 — воздействуют на ежемесячные подписки, который делает несанкционированное использование в течение любого отрезка времени фактически невозможным.[49] Широкий выбор других типов игры все более и более привязан к обслуживающим устройствам издателей и требует, чтобы установление подлинности онлайн играло. Относительная непринужденность, с которой продюсеры игры могут с приращением увеличить стоимость к играм взамен подтверждения копий также, представляет сильный инструмент против пиратства, помощь здравому положению отрасли игр среди отраслей индустрии авторского права. В отличие от фильмов, музыки или делового программного обеспечения, игры часто влекут за собой отношения между потребителем и разработчиками или издателями, который простирается вне начальной продажи и часто возвращается в развитие игры. Разработчики заботятся об этих отношениях, и сообщество игры часто отвечает значительной лояльностью. Организуются форумы игр онлайн с горячими спорами между потребителями об этике и практике пиратства, которые, в нашем опыте, уникальны среди отраслей индустрии авторского права.

Чем отличается пиратство делового программного обеспечения?

Рынок делового программного обеспечения уникален до степени, которая гарантирует совсем другое понимание пиратства. Как мы отметили ранее, у BSA одновременно самая здравая модель для оценки нормы пиратства и — до 2010 включительно — самая преувеличивающая модель фактических убытков. Как бы то ни было, отброшенное на данный момент предположение о взаимно-однозначном отношении пиратства к потерянным продажам было только частью проблемы. Более существенна, по нашему представлению, избирательная слепота BSA и многих представителей отрасли в оценке значения сетевых эффектов, генерированных пиратством на рынках программного обеспечения в стадии их становления.

На рынках программного обеспечения сетевые эффекты относятся к обстоятельствам, при которых стоимость программного обеспечения повышается с размером установленной базы. Чем более широко используема часть программного обеспечения или обслуживания программного обеспечения, тем больше оно становится фактическим стандартом, формирующим пользовательские решения об адаптации и инвестициях. Технологии базовой системы, такие как операционные системы, показывают сильные сетевые эффекты, потому что популярная базовая система будет способствовать богатому вторичному рынку в приложениях и сервисах, который, в свою очередь, увеличивает стоимость базовой системы. Эффект блокировки или «замка» возникает, когда высоки затраты переключения специфической среды программного обеспечения, потому ли что переключение потребовало бы существенного обновления купленного программного обеспечения, или потому что использование менее общих стандартов невыгодно, или просто из-за затрат переквалификации. Для почти монополий, таких как Microsoft на рынках операционных систем и офисного программного обеспечения, сетевые эффекты укрепляют власть на рынке и увеличивают стоимость их продуктов. Эффектов замка, в свою очередь, гарантирует, что клиенты с меньшей вероятностью перебегут к конкурентам.[50]

Как показывают данные BSA о пиратстве, такая динамика в развивающихся экономиках:

— это, прежде всего (а иногда всецело), функция адаптации пиратского программного обеспечения, а не адаптация легального.[51] Пиратство, в действительности, позволило главным продавцам доминировать на рынках низкой и средней доходности (или в пределах тех же рыночных сегментов по мере их развития), для обслуживания которых у них нет достаточного материального стимула. Возможно самое важное для доминирующих на рынке фирм

— пиратство играет роль барьера для доступа конкурентов, «особенно свободных» альтернатив открытого кода, не несущих начальных затрат лицензирования. Когда эти возникающие рынки начинают расти, как произошло с большинством из них в прошлое десятилетие, пиратство гарантирует, что они движутся так вдоль путей, сформированных сильными сетевыми и блокировочными эффектами, связанными с компаниями — лидерами рынка.

По нашему представлению, эти факторы должны фигурировать в любом полном подсчете затрат и выгод нарушения авторских прав на программное обеспечение. Главные поставщики установили и поддержали свои доминирующие положения в возникающих рынках через пиратство, часто за недостатком существенных местных инвестиций или до них. Любые убытки, которые они терпят в доходах от потребительских и деловых рынков в тех странах, должны быть взвешены против стоимости поддержания их доминирующих положений. Для почти монополий мы утверждали бы, что эта стоимость очень высока. Для продавцов, работающих на рынках с конкуренцией или продающих продукты, которые не функционируют как стандарты или базовые системы, эта стоимость очевидно ниже. Мы не видели работ, в которых опытным путем измеряются или выделяются эти эффекты, а потому можем только размышлять здесь относительно их относительной ценности.

Представители принудительного применения права, у которых мы взяли интервью для данного проекта, обычно не соглашались с этими представлениями о функционировании рынков программного обеспечения и придерживались понятия, что пиратство — прежде всего, потеря дохода и препятствие для инвестиций — и иностранных, и местных. Мы называем это избирательной слепотой, потому что отношения между пиратством и сетевыми эффектами, кажется, хорошо поняты в другом месте, в том числе и такими лидерами отрасли как Билл Гэйтс, который неоднократно отсылал к важности пиратства в обеспечении доли рынка и сбивании цен адаптации Linux в Китае.[52] Как заметил руководитель Microsoft Джефф Рэйкес: «В конечном счете, фундаментальный актив — установленная база у людей, которые используют наши продукты. Можно рассчитывать, что в отдаленной перспективе удастся их превратить в лицензирование программного обеспечения» (Mondok 2007).

Главные поставщики только что сделали это в прошлое десятилетие в институциональных секторах возникающих рынков, используя комбинацию ценовой дискриминации и принуждения. Эта стратегия сосредоточилась на фирмах по производству и продаже вычислительных машин, больших фирмах, школьной системе и других учреждениях общественного сектора. Они комбинируют такие две характерные для компаний, разрабатывающих программное обеспечение, вещи как относительно высокая платежеспособность и уязвимость к принуждению с двумя вещами, которые они не любят, но должны противостоять: достаточный рынок и/или политическая власть извлечь концессии ценообразования и достаточную технологическую мощь для отражения вероятной угрозы принятия открытого кода. В 2007 российское правительство играло в эту игру с консорциумом коммерческих поставщиков, чтобы получить 95 %-ую скидку для Windows и пучка производительных приложений для российских школ. Китайские муниципалитеты сделали так в 2008 после указа, требующего использования для правительственных нужд легального программного обеспечения. Индийский штат Karnakata сделал так в 2009 для своих правительственных органов и так далее. И в случае России, и в случае Китая BSA процитировал лицензирование государственных учреждений как главный фактор в падениях, о которых сообщалось, местных уровней пиратства (BSA/IDC 2009). Когда эти лицензии надо будет возобновлять (в российском случае, в конце 2010), сетевые эффекты и блокировочные затраты будут фактором на стороне коммерческих поставщиков при любом пересмотре.

В розничном канале, напротив, цены остаются очень высокими относительно местных доходов обычно, соответствующих, а иногда и превосходящих американский или европейский уровни. Разумно было бы спросить — почему? Нет ни какой тайны, в том числе для поставщиков, в том, что очень немного индийских или бразильских клиентов заплатят $300 за Windows или $1000 или больше за Creative Suite Adobe. На этом уровне цен нет никакого существенного рынка. Практически, однако, стратегии продавца и не требуют этого. Розничный канал играет очень малую роль в стратегиях маркетинга главных поставщиков даже в развитых странах, и гораздо меньшую в развивающихся странах, где отношения цены/дохода — в несколько раз выше,[53] генератор дохода — институциональный канал.