Неизменное рациональное объяснение предполагаемой вовлеченности преступного синдиката и терроризма состоит в том, что пиратство — очень выгодное дело. Например, в отчете РЭНД утверждается (без объяснения), что «пиратство DVD… имеет более высокий коэффициент прибыльности, чем наркотики» (Treverton и др. 2009:xii). Это неправдоподобное заявление циркулировало в отраслевой литературе, начиная, как минимум с 2004.[38] Мы считаем документально зафиксировано, что пиратство было очень выгодным делом в период начала 2000-ых, когда производственное оборудование оптических дисков было дорогим, промышленным по масштабу и относительно дефицитным. Концентрация производства в нескольких странах создала международную пиратскую экономику, в которой некоторые страны появились как экспортеры оптических дисков (например, Малайзия, Болгария и Украина), в то время как другие стали, прежде всего, пунктами перегрузки или импортерами. Международная дистрибуция в этих обстоятельствах вовлекала контрабанду физических товаров и, следовательно, отражала и, в некоторых случаях, разделяла инфраструктуру сбыта для контрабанды другой поддельной продукции. В наших исследованиях Индии и ЮАР мы видим свидетельство того, что эта структура пиратства сохраняется в региональных торговых сетях, соединяющих Южную Азию, Ближний Восток, ЮАР и части Восточной Азии. Но также ясно, что такие сети маргинальны к большей пиратской экономике и быстро вытесняются расширением местного производства и свободным цифровым сбытом. Мы не видим свидетельства, что пиратство, за исключением нескольких специализированных рынков, все еще приносит высокую прибыль.
Эти тенденции доминировали в пиратском производстве с начала 2000-ых. Себестоимость продукции и коэффициенты прибыльности на оптических дисках резко упали, приводя к обвалу цен. В 2001 году качественные DVD типично стоят на улице пять долларов или больше. В 2010 году во многих частях света они стоят в розничной продаже менее доллара. Горелки и чистые диски — теперь отдельные товары, и их большая доступность привела к массовому расширению местного производства, вытеснению контрабанды и — во многих странах — к реорганизации производства вокруг мелкосерийный, часто семейной, надомной промышленности. Давление на коэффициенты прибыльности увеличилось также из-за повышения массовой некоммерческой сферы копирования и сбыта в Интернете, почти устранившей коммерческое пиратство оптических дисков в странах высокого дохода и, кажется, способное сделать то же самое далее вниз по лестнице ВВП. Все более и более, коммерческие пираты оказываются перед той же самой дилеммой, что и легальная индустрия: как конкурировать со свободным обменом.
Это снижение затрат, по нашему представлению, первичный фактор, формирующий пиратские рынки и растущее препятствие для вовлечения традиционной организованной преступности. Все же, для наилучшего нашего знания, оно даже не упомянуто ни в одном заявлении отрасли или органов принуждения к соблюдению прав о предполагаемых преступных связях. Как и в других контекстах, избегают проблемы, соединяя пиратство и подделку под рубрикой того, что Интерпол называет «IP преступлениями». Эти IP преступления включают подделывание сигарет, лекарств, деталей машин и множества других промышленных товаров. Почти все они — приносящие высокую прибыль товары, действительно, распространяемые через межнациональные сети, они ввезены контрабандой, потому что они дают высокую прибыль. Контрабанда, в свою очередь, создает возможности преступных группировок организовать или обложить налогом транзит этих товаров. Террористические связи возможны в таких обстоятельствах, и есть свидетельство, что контрабанда табака, в частности, провоцируемая высокими европейскими и американскими налогами на сигареты и подстрекательством крупных табачных компании — существенный источник дохода для Талибана, колумбийской FARC и PKK (Willson 2009).
Утверждать, что пиратство является неотъемлемой частью таких сетей, означает игнорировать разительные перемены в технологии и организационной структуре пиратского рынка за прошлое десятилетие. При необходимости, доказательные стандарты становятся очень свободными. Истории десятилетней давности подаются как доказательство современных террористических связей, анекдоты помогают как свидетельство более широкой системной компоновки, а порог для причисления к организованной преступности установлен очень низко. Исследование РЭНД, повторяющее и основанное на более ранних утверждениях IFPI и Интерпола, построено почти полностью вокруг таких методов. Видные сюжеты о вовлеченности IRA в пиратстве кино и вовлеченность Хезболлы в пиратство DVD и программного обеспечения датированы, соответственно, 1980-ым и 1990-ым годами. Сети уличных продавцов в Мехико — предмет, подробно рассмотренный нами в главе о Мексике — неправильно характеризованы как банды преступников, связанные с торговлей наркотиками. Пиратство в России приписано преступным мафиям, а не хронически пористой границе между законным и незаконным предприятием. Пакистанская криминальная банда D-Company, далекая от «подделывания от чисто пиратской монополии» в Bollywood, по словам РЭНД, играет маленькую и все уменьшающуюся роль в индийском пиратстве DVD — его сети контрабанды, затмеваемые местным производством.
Американский отчет не более убедителен в этом отношении. Джеффри Макиллуэйн исследовал связанное с IP судебное преследование Министерства юстиции между 2000 и 2004 и нашел, что только в 49 из этих 105 случаев утверждалось, что обвиняемый действовал в пределах больших организованных сетей. Почти все они были «warez» группами сбыта для пиратских объединений хакеров программного обеспечения — явно и часто отчаянно некоммерческими по своей ориентации. Макиллуэйн не нашел «откровенных ссылок на профессиональные группы организованной преступности» в любом из пунктов обвинения DOJ (McIllewain 2005:27). Если организованная преступность — серьёзная проблема в этих обстоятельствах, должно быть не трудно поставить более сильный доказательный отчет.
Подробное представление отрасли
Пиратство обычно представляется как однородная угроза отраслям промышленности на основе авторского права, но практически подверженность пиратству у этих отраслей промышленности очень разная, отражающая различия в том, как потребляются музыка, фильмы и программное обеспечение и сколь разные стратегии бизнеса и потребительские ожидания сформировали рынки для этих товаров. Основные отрасли промышленности авторского права также внутренне разнообразны с множеством потоков дохода и бизнес моделей, которые способствуют нижней строке (баланса).
Мы видим убедительное свидетельство того, что цифровой переход изменяет смесь бизнес моделей в музыке, кино и производстве программного обеспечения, подрывая некоторые ранее очень выгодные из них, такие как рынки CD и DVD. Но мы не видим свидетельства того, что отрасли промышленности повсюду уменьшили свои мощности для обновления старых или коммерциализации новых произведений. По большинству показателей это было очень успешное десятилетием для американских отраслей промышленности авторского права вплоть до экономического кризиса, а в некоторых секторах, и во время кризиса. Все американские отрасли промышленности авторского права — фильмы, деловое программное обеспечение, развлекательно программное обеспечение, книгоиздание и даже музыка (включая живые концерты) — росли в общих доходах до 2008.
Поскольку количество новых продуктов — индикатор здоровья культурного сектора, первое десятилетие нового тысячелетия было истинным «золотым веком» в Соединенных Штатах. В этот период число новых выпущенных альбомов более чем удвоилось от 35,516 в 2000 до 79,695 в 2007 (Oberholzer- Gee and Strumpf 2009). Число релизов фильмов Голливуда располагалось между 370 и 460 в 1990-ых и между 450 и 928 в 2000-ых, с пиковым 2006 годом и приблизительно с 677 фильмами, поставленными в 2009 (MPAA 2006, 2010).[39] Существенны был рост отрасли программного обеспечения, составляя в среднем 20 %-30 % ежегодно до 2009. Рост сектора видеоигр составлял в среднем почти 17 % между 2005 и 2008 с относительными приростами в 2007 и 2008, соответственно, 28 % и 23 % (Siweck 2010).[40] Согласно IIPA, рост основных отраслей промышленности авторского права в Соединенных Штатах составлял в среднем 5.8 % между 2003 и 2007 — много больше примерно 3 %-ого ежегодного относительного прироста экономики США за тот же период (Siwek 2009). Согласно Всемирной ассоциации издателей газет и новостей, общие расходы медиа и развлечения между 2002 и 2008 давали ежегодный относительный прирост 5.3 % в Соединенных Штатах и 6.4 % глобально (региональная сеть связи IFRA 2008). Потери от пиратства нужно рассматривать в этом контекст полного роста отрасли, причем, в некоторых случаях, замечательно ускоренного роста.