пьесе, чёрные».
Особое внимание, действительно. Было бы трудно представить другую и единственную инструкцию, которая могла бы полностью изменить всю очевидную направленность пьесы и эффект от того, что я прочитал до сих пор. Или не трудно? Возможно, я только проецировал наши нынешние расовые проблемы на это сочинение; Чамберс, наверное, просто хотел предположить (если бы он был великим антропологом), что все наши отдалённые доисторические предки были чёрными. Затем я также вспомнил, что в самом первом рассказе о «Короле в Жёлтом» Чамберс предложил изгнать всех негров в «новое независимое, негритянское государство Суани».
Теперь, когда я проснулся и стал более дезориентированным, я отложил неуместную страницу и погрузился в:
АКТ ВТОРОЙ
(РЕБЁНОК появляется перед занавесом).
РЕБЁНОК: Я не Пролог и не Послесловие; зовите меня Сюжетом. Моя роль такова: сказать вам, что сейчас слишком поздно закрывать книгу или выходить из театра. Вы уже думали, что должны были сделать это раньше, но вы остались. Вам это всё кажется безвредным! Никаких определённых принципов не задействовано, никаких доктрин, обнародованных на этих древних страницах, никаких осуждеёных, оскорблённых… но удар был нанесён и сейчас уже слишком поздно. И должен ли я сказать вам, где находится грех? Он внутри вас. Вы слушали нас; и всё равно вы остались, чтобы увидеть знак. Теперь вы наши, или, поскольку руны тоже бегут задом наперёд, мы ваши. Навсегда.
(Сцена погружается в темноту, когда занавес отодвигается. После паузы звучат несколько тихих музыкальных аккордов и доносится пение КАССИЛЬДЫ).
КАССИЛЬДА:
Облачные волны разбиваются о берег,
Два солнца — близнеца опускаются за озеро,
Тени удлиняются в Каркозе.
Удивительна ночь, когда восходят чёрные звёзды,
И кружатся в небе странные луны,
Но всё так же необычна Забытая Каркоза.
Песни Гиад, что будут звучать
Там, где развеваются лохмотья короля,
Умрут, не достигнув ничьих ушей в Мрачной Каркозе.
Пропал мой голос. Песнь моей души,
Умри же невоспетой, ибо мои слёзы
Высохли в Потерянной Каркозе.
— Если это правильный текст песни, все остальные испорчены в последнем стихе.
(Ропот голосов и музыка возрастают на финале песни. Огни поднимаются, чтобы показать, как передняя часть сцены превратилась в многолюдный бальный зал с балконом на заднем плане. Здесь присутствуют НЕЗНАКОМЕЦ и все хастурцы; все последние носят белые маски, как у НЕЗНАКОМЦА. Каждый человек на свой вкус добавил к маске черты лица. В результате каждая маска выглядит как известный человек. Костюмы также разнообразны и фантастичны. НЕЗНАКОМЕЦ всё ещё носит шёлковую мантию с Жёлтым Знаком, а КАССИЛЬДА, хотя и в маске, всё ещё носит корону, как и РЕБЁНОК. Многие танцуют формально, нечто вроде сарабанды или двигаются широким шагом. КАМИЛЛА разговаривает с НЕЗНАКОМЦЕМ, стоя слева и на переднем краю сцены. КАССИЛЬДА смотрит на маскарад с балкона, Каркоза и Гиады позади неё; луна исчезла).
НЕЗНАКОМЕЦ: Вот, Принцесса, вы видите, что никто не прислал Знак и не пришлёт. Бледная маска — идеальная маскировка.
КАМИЛЛА: Как бы мы узнали послание, если бы оно пришло?
(КАССИЛЬДА спускается с балкона и присоединяется к ним).
НЕЗНАКОМЕЦ: Посланник Короля водит катафалк.
КАССИЛЬДА: Ох, половина населения Хастура делает это. Это самая популярная работа в городе с начала осады. Всё это разговоры.
НЕЗНАКОМЕЦ: Я слышал, что вещали ораторы — разговоры о начале и конце; но я не говорю о начале или конце.
КАМИЛЛА: Но… получение знака? Давайте послушаем.
НЕЗНАКОМЕЦ: Также посланник Короля — мягкий человек. Если вы пожмёте ему руку, один из его пальцев оторвётся, чтобы прилипнуть к вам.
(КАМИЛЛА отскакивает в деликатном отвращении, НОАТАЛЬБА, который кружил всё ближе и ближе к этой группе, теперь присоединяется к ней).
НОАТАЛЬБА: Хорошенькая история. Вы, кажется, знаете всё. Я думаю, что вы могли бы даже рассказать нам, за оплату золотом, тайну Гиад.
НЕЗНАКОМЕЦ: Он там Король.
НОАТАЛЬБА: Как и везде. Все знают это.
НЕЗНАКОМЕЦ: Он не Король в Альдебаране. Вот почему Каркоза была построена. Это город в изгнании. Эти две могущественные звезды сражаются друг с другом, как Хастур и Алар.
НОАТАЛЬБА: О, действительно. Кто тогда живёт в Каркозе?
НЕЗНАКОМЕЦ: Никого, похожего на людей. Более этого я не могу вам сказать.
НОАТАЛЬБА: Ваши источники выдумок иссякают с подозрительной быстротой.
КАССИЛЬДА: Молчи. Незнакомец, как ты всё это пережил?
НЕЗНАКОМЕЦ: Мой символ — Альдебаран. Я ненавижу Короля.
НОАТАЛЬБА: И это — Жёлтый Знак, над которым вы издеваетесь, выставляя напоказ перед миром. Я говорю вам: он не позволит над собой издеваться. Он Король, которому служили Императоры; и именно поэтому он презирает корону. Всё это в рунах.
НЕЗНАКОМЕЦ: В рунах есть великие истины. Тем не менее, мой жрец, Альдебаран — его злая звезда. Оттуда приходит Бледная Маска.
НОАТАЛЬБА: Может быть, может быть. Но я бы предпочёл оказаться в самой глубине облачного Дехме, чем носить то, что вы носите на груди. Когда Король открывает свою мантию…
(Где — то во дворце начинает бить звучный гонг).
КАССИЛЬДА: Перестаньте… Настало время, о котором я никогда не думала: я должна пойти и объявить о наследнике короны. Возможно, сам мир действительно собирается начаться снова. Как странно!
(Поскольку гонг продолжает бить, все начинают снимать маски. Появляются ропот и жесты неожиданности, настоящие или вежливые, так как личности узнаются или раскрываются. Затем возникает волна смеха. Музыка становится громче и увеличивается в темпе).
КАМИЛЛА: Вы, господин, должны снять маску.
НЕЗНАКОМЕЦ: В самом деле?
КАМИЛЛА: В самом деле, пришло время. Мы все сняли маски, кроме вас.
НЕЗНАКОМЕЦ: На мне нет маски.
КАМИЛЛА: Нет маски? (КАССИЛЬДЕ): Нет маски!
НЕЗНАКОМЕЦ: Я сам Бледная Маска. Я, Я, Я Призрак Истины. Я пришёл из Алара. Моя звезда — Альдебаран. Истина — это наше изобретение, это наше оружие войны. И видите — этим знаком мы победили, и осада добра и зла закончилась…
(На горизонте башни Каркозы начинают светиться).
НОАТАЛЬБА (указывая): Смотрите, смотрите! Каркоза… Каркоза в огне!
(Незнакомец смеётся и хватает КАМИЛЛУ за запястья). КАМИЛЛА (в муках): Его руки! Его руки!
(От её крика музыка прерывается в дисгармонии. Затем из Каркозы через озеро Хали доносится громкий нечеловеческий голос).
КОРОЛЬ: Ихтилл!
Ихтилл!
Ихтилл!
(Незнакомец отпускает КАМИЛЛУ, которая безмолвно кричит и падает).
Свет померк ещё больше вслед за отдалённым механическим грохотом. Мои глаза отвратительно болели и я понял, что должен принять ванну; я чувствовал зуд. Буквы к этому времени стали настолько плохо видны, что выглядели так, будто их напечатали пеплом; целые строки я просто не мог прочитать — у меня начиналась головокружительная боль.