Кто-то пытался меня утопить.
Но зачем?
Вдруг перед мысленным взором предстал Семен. Он что-то знает! Почему он запретил мне подходить к воде? Но я думала, он говорил про море. Или вообще про любую воду?
От вопросов, на которые никто не мог дать ответа, у меня закружилась голова. Я безвольно продолжала лежать как рыба, выброшенная на берег приливом. Зловещая синяя шапочка, конечно, уже исчезла. Да и вообще, была ли она?..
Врач оказался древним старичком в больших очках и с большим носом. Он заставил меня досчитать до десяти и обратно, сказать, как меня зовут и какое сегодня число, дотронуться указательным пальцем до кончика носа. Померил мне давление, пульс и отпустил домой. Как поведали мне одноклассники, большой Пашок, одевшись, зашел в бассейн и увидел меня под водой. Он героически прыгнул за мной прямо в одежде и вытащил на бортик. О синей шапочке он даже не заикнулся. В бассейне я находилась одна
Удивительно, но бабушки дома не было. Редкий случай, когда новость о происшествии в Беттене не долетела до нее в течение пятнадцати минут. Я бродила по комнатам, унимая нервную дрожь, и пыталась сосредоточиться. Все настолько были уверены, что я в очередной раз чуть не утонула по собственной глупости (ну конечно, все же знали о недавней похожей истории на море), что я и сама начала сомневаться — а была ли синяя шапочка? Может, это всего лишь плод моего воспаленного воображения? Ну правда, я же пережила шок, провела какое-то время без сознания, мало ли что могло примерещиться?
В этих раздумьях я ходила по дому, из комнаты в комнату, с кухни во двор и обратно. Наконец я присела на большой бабушкин диван, накрытый ярким расшитым ковром. В этот момент хлопнула дверь, а спустя минуту в комнату вошла бабуля со стопкой журналов в руках. Судя по безмятежному выражению лица, о случившемся в школе она еще не знала.
— Полин, будь добра, отнеси старые журналы на чердак. — Она вздохнула и покосилась на дверь. — Соседка баба Шура всучила, советует постояльцам летом по десять рублей продавать. Пока, чтобы не захламляли дом, положи их там, ладно? Ты у нас юркая, ловкая, быстро туда залезешь.
— Хорошо!
Я была рада хоть на что-то отвлечься.
В детстве я одновременно жутко боялась и любила наш старый чердак. И хотя я прекрасно знала, что там хранится: старая коляска, кукла без руки, кипа пожелтевших газет и всякий другой хлам, каждый раз залезала в эту каморку с трепетом и необычайным волнением. Мне казалось, что за время моего отсутствия здесь появится нечто необычное и интересное. Да... Много лет прошло с тех пор.
Если раньше чердак чудился мне огромным неизведанным царством, то сейчас показался малюсенькой каморкой, сквозь обветшалые доски которой чуть-чуть пробивался свет. В носу защекотало от пыли. Я громко чихнула и огляделась. Со времени моего последнего визита сюда все осталось по-прежнему: та же коляска с кривым колесом, та же кукла. Я свалила кипу журналов в угол, подняв пыльное облако.
Тут мое внимание привлекла книга, которой раньше я здесь не видела. Ее темно-бордовая обложка была грязной, но название все же читалось: «Сказания о морских чудовищах». Я быстро перелистала ее. На каждой ее странице слева шел текст, описывающий какое-нибудь морское чудовище, а справа располагалась картинка. Тут были и акулы-убийцы, и огромный кальмар с длинными щупальцами, и даже красавица-русалка. Одна из страниц была заложена закладкой. «Морские» — так назывались очень похожие на людей обитатели моря, о которых рассказывалось в отмеченной кем-то главе.
Во мне что-то зашевелилось. Смутные мысли закрутились в голове при виде этого слова. Вспомнился тот хулиган с пляжа. «Я не из этих...»
«Морскими с давних времен называют чудовищ в человеческом облике, живущих на дне Черного моря. Большую часть времени они проводят в воде, однако могут находиться и на суше. Известно, что Морские контактируют с людьми, но для людей эти контакты очень опасны, так как рано или поздно у Морских появляется желание утопить человека.
Морские не знают, что такое человеческие чувства — любовь и ревность, боль и грусть. Им неведомы человеческие страсти, они проживают свою жизнь в спокойствии и отрешенности.
Считается, что Морские родом из Греции, потому что они часто носят греческие имена Они постоянно мигрируют с места на место, не оставаясь около одного побережья больше трех—пяти лет. Установлено, что у Морских есть несколько излюбленных мест, как правило, это малолюдные населенные пункты на побережье Черного моря. За последние сто лет они были замечены в маленьком приморском городке Сайта Николае, местечке Старый Несебр и поселке Бетта (Россия)».
Последнюю фразу кто-то подчеркнул Бабушка? Мама?
— Боже! — вырвалось у меня, когда я это прочитала. На соседней странице изображались Морские. Около кромки воды стояли парень с девушкой, на первый взгляд совсем обычные. Но их отличала бледная и как будто прозрачная кожа и какое-то отрешенное выражение лица.
Меня будто кольнуло. Девушка с картинки чем-то походила на подругу Семена. Но чем?
— Взглядом… — прошептала я сама себе, и мурашки побежали по коже. — Нет! Это полный бред! — вырвалось у меня. Я захлопнула книгу и отшвырнула ее в сторону, словно что-то опасное.
Мысли, как разбуженные пчелы, роились в голове, сменяя друг друга. Если эти Морские правда существуют, не о них ли предупреждал меня Семен? И почему он и его девушка так не похожи на моих сверстников? Может, именно Морские причастны к такому количеству утопленников в Бетте?
Ни на один вопрос у меня не было ответа… Но я знала, кто способен пролить хоть немного света на эту историю. Однако как заставить его говорить, если я при нем мгновенно немею?
От раздавшегося вдалеке звонка мобильного я вздрогнула. Я поспешила вниз, в свою комнату, схватила телефон и увидела на дисплее надпись: «Семен».
— Полина? — Какой же у него бархатный, ласкающий голос! Весь мир сузился до размеров телефонной трубки, из которой доносились эти волшебные звуки, и я тут же забыла о загадочной книге.
— Да, Семен, здравствуй. — Я старалась говорить максимально спокойно.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Нормально. Ты уже знаешь?
— Об истории в бассейне? — уточнил он. — Да, знаю. Давай встретимся? Через сорок минут я освобождаюсь, могу заехать за тобой.
— Хорошо, — легко согласилась я.
Я надела свои любимые черные джинсы и черную водолазку, собрала волосы в хвост, чуть тронула лицо косметикой. Для почти утопленницы вполне неплохо.
Синий «Форд» притормозил у моей калитки ровно через сорок минут. Семен был сегодня бледнее обычного, его удивительные глаза казались темными из-за расширенных зрачков. «Неужели он волнуется?» — подумала я, садясь в машину.