Читать интересную книгу "Феечка с сердцем дракона - Софья Дашкевич"

и словно гордилась собой. Босая, перепачканная, но не сломленная. «Отчислишь сразу, или еще повоюем?» — читалось и в ее позе, и в полыхающем взгляде.

Правила требовали наказать обоих одинаково. Но Фабиан уже понял: с Эри фейские правила не работают. Вот заставила ее Нала-тэй вымыть полы — и что? Дня не прошло, а Эри снова влезла в неприятности. Более того, девчонка нарывалась сознательно.

Перед ректором стояла наисложнейшая задача: достучаться до бунтарки, подобрать к ней ключ — и отбить у Нарта охоту связываться с Эри. До добра она его не доведет, это очевидно! И Фабиан, возможно, отложил бы торжество справедливости, взял паузу для размышлений, но розовая, сама не подозревая, преподнесла ему отличную идею на блюдечке.

— Нарт здесь ни при чем! — нарушила она затянувшуюся паузу. — Моя была идея туда влезть! А он пытался меня остановить. Я заставила!

Фабиан аж просиял. Чуть не забыл про характерную черту драконов — клановое мышление. Да, формально Эри и Нарт принадлежали к разным кланам, но перед лицом любого врага драконы всегда объединялись. Вставали плечом к плечу, жертвовали собой… Вот она, зацепка!

— Это правда, Нарт? — ректор повернулся к лазурному. — Ты ничего плохого не сделал?

Парень вспыхнул, щеки его стали пунцовыми. С минуту он сопел, скрежетал зубами, и от Фабиана не укрылось, как Эри ткнула Нарта в бок. Давай, мол, ты свободен! Но, к несчастью Нарта, драконий кодекс чести был у него в крови.

— Нет! — не выдержал юнец. — Нет, это я виноват!

— Заткнись! — прошипела Эри, точь-в-точь как ее саламандра.

Однако парнишка уже вступил на тропу благородства.

— Она меня выгораживает! Я виноват, Фабиан-тэй! Я предложил прийти сюда ночью, я ее позвал! И привел тоже я, и решетку показал… — Он набрал в легкие побольше воздуха и выдал отчаянно: — Только умоляю, не отчисляйте! Хотите, буду дежурить по столовой, по прачечной… Я так мечтал здесь учиться!

Двойная удача. Что Эри, что Нарт… Похоже, драконам неведома хитрость. Или это все от неопытности? Фабиану потребовалась сила воли, чтобы не улыбнуться открыто и сохранить наносную строгость.

— Я подумаю, — холодно изрек он. — Умойтесь, переоденьтесь, и чтобы на лекцию не опаздывали. А тебя, Нарт… Тебя я жду после занятий у себя в кабинете.

Мастерски расставленная ловушка захлопнулась. Лазурный побледнел, у Эри вытянулось лицо.

— В смысле?! — взвилась она. — Почему только его?! А я? Мы же оба!..

— Разговор окончен.

Фабиан развернулся на каблуках и зашагал прочь. Ради интереса даже начал отсчитывать про себя: «Три, два, один…»

— Фабиан-тэй! — Эри поравнялась с ним.

Проняло-таки! Кто бы мог подумать, что она настолько предсказуема? И почтительное «-тэй» добавила, — прогресс!

— Прости, у меня еще много дел. — Фабиан изобразил холодное равнодушие.

— Вы что, поверили ему?! — не унималась драконица. — Бросьте, мы оба знаем, что это не в его стиле! Вы же помните, я вчера хотела разбить окно? Хотите кого-то выгнать, гоните меня, а не Нарта!

Ну, разумеется! Может, еще ручкой помахать и меч новый подарить на память?

— Он признался, — вслух произнес Фабиан. — И мы оба знаем, что для тебя отчисление — это приз, а не наказание. А Нарт… Одну академию он уже окончил, и я сделал одолжение, приняв его. Так что…

Само собой, отчислять Нарта у Фабиана и в мыслях не было. И он не врал Эри, просто легонько подтолкнул к нужному выводу. А она тут же выбежала вперед и преградила ректору дорогу.

— Я… — Она осеклась и сжала кулаки, видно, прежде ей говорить такое не приходилось. — Я прошу вас. Оставьте Нарта в академии. Всю вину я беру на себя.

— Я подумаю. Пока у меня нет никаких доказательств…

То, что случилось дальше, иначе как чудом, Фабиан назвать не мог. Прямо у него на глазах Эри полезла под юбку, и он уже хотел из чувства приличия отвести взгляд, как вдруг розовая извлекла на свет тонкий клинок. И, что самое странное, она не замахнулась на ректора, не приставила острие к горлу. Она протянула оружие Фабиану рукоятью вперед!

Он замешкался. Все ждал какого-то финта. Может, Эри пыталась усыпить его бдительность? Может, в рукояти был скрытый механизм с выдвижным отравленным клинком? Или розовая вдруг совершит боевой выкрутас, и жизнь свою Фабиан закончит досрочно с ножом в сердце?

— Берите! — нетерпеливо бросила Эри и сама вложила стилет в ладонь ректора. — Вот! Вы были правы, довольны? Я пронесла его под платьем, спрятала в корсете. Платье попало в прачечную, и я за ним лазила. Давайте, назначайте свое наказание! Что мне надо? Перестирать ту гору белья? Хоть сейчас займусь!

Идея звучала, конечно, соблазнительно, но Фабиана смущал один нюанс. Он не хотел пересечь тонкую грань и окончательно настроить Эри против фей. Стирка бы ее знатно успокоила, однако после такого розовая возненавидела бы каждую травинку, каждый уголок в академии. А первоначальной задачей Фабиана было не сломить дух этой юной воительницы, а помочь ей принять себя. Показать, что фейской ипостасью тоже можно гордиться… Даже если от фей Эри достался лишь цвет волос.

— Нет. — Фабиан качнул головой, сжав неожиданно теплую сталь, видно, металл согрелся о тело Эри. — Наказания никакого не будет.

Розовая недоверчиво прищурилась:

— И я прям могу идти, да? На эти ваши дурац… — Она кашлянула. — В смысле, на лекции?

— Можешь, — усмехнулся Фабиан. — Но с одним условием. На этих наших дурацких лекциях тебе придется внимательно слушать. Потому что отныне от твоей успеваемости зависит судьба Нарта.

— Да вашу ж!..

— Тихо-тихо, не советую нарушать правила. Оценка за поведение тоже идет в табель. И если мне на тебя пожалуется хоть кто-то из преподавателей, если, скажем, профессор Бургунди сообщит, что ты не выполняешь задания…

Густой багрянец залил девичье личико. И явно не от смущения! Эри закипала, у нее был такой взгляд… Фабиану показалось, что из ушей дочки герда вот-вот повалит густой розовый дым. Похоже, Эри поняла, что ее загнали в западню и приперли к стенке. А к такому она не привыкла!

— Вот так, да?.. Ах, вы… Вы…

— Правила, Эри, — невозмутимо напомнил Фабиан.

— Я очень надеюсь, — процедила она сквозь зубы, — что за это совесть будет мучить вас каждую ночь до скончания веков. Мое почтение,