Читать интересную книгу "Феечка с сердцем дракона - Софья Дашкевич"

пути.

Ректор вскочил, чтобы запереть створки, но в очередном всполохе увидел Эри. Воинственная и совершенно голая, она стояла на подоконнике, сжимая меч.

— Твоя голова, — надменно заявила она, — станет отличным свадебным подарком для Нарта.

Замахнулась и под оглушительный раскат грома полоснула клинком по горлу Фабиана…

Очнулся он мокрым, но не от крови, а от холодного пота. Никакой грозы, никакой Эри и, хвала музам, никакого меча.

Осознав, что эдак недалеко и до помешательства, Фабиан оделся и вышел в сад. Встретить рассвет под кронами вековой магнолии, дерева рода… Если это не вернет гармонию в душу, то что тогда?!

Впрочем, дойти до гармонии Фабиану было не суждено: его едва не сбила с ног запыхавшаяся Солианна Тагетти. И ректору не понадобилось выяснять, что так переполошило юную скрипачку. Он просто спросил коротко:

— Эри?

И получил утвердительный кивок в ответ.

Забавно, но Солианна ужасно переживала за свою соседку. Хотя каждый, кто имел счастье хоть пять минут пообщаться с Эри, знал: проблемы грозят не ей, а всем окружающим.

— Она пропала! — лепетала Тагетти по пути к общежитию. — Может, ее похитили?!

Еще одна. Нет, ну ладно Рондар Янброк волновался за свою дочь, но Солианна-то куда?!

— Исключено, — рассудительно отозвался Фабиан.

Тагетти это не успокоило. Она продолжала выдвигать одну нелепую версию за другой: Эри вышла в туалет и заблудилась, ей стало плохо, она сбежала из академии… Хотя… Последнее было вполне в характере Эрениды.

— Ее вещи в комнате? — уточнил Фабиан.

— Да, но…

— Значит, не сбежала. Подумай, куда она могла пойти? Может, расспрашивала, искала что-то…

Их осенило одновременно.

— Прачечная, — выдали Фабиан и Солианна хором.

Ректор вспомнил, как розовая драконица ломилась в прачечную, чуть окно не выбила каблуком. Наплела с три короба про то, что хочет своими руками выстирать платье, и Фабиан не купился ни на йоту. Просто потом появился Нарт, и эта история забылась, но вот теперь снова всплыла.

— Вы ведь не внесете мне замечание в личное дело? — заволновалась Солианна, когда они свернули на дорожку, ведущую к прачечной. — За то, что я вышла ночью…

— Нет, — заверил ее Фабиан. — Ты все сделала правильно. Эри здесь трудно, так что будет здорово, если ты присмотришь за ней. Хотя бы в свободное время.

— Да-да, я так и хотела… Но… Клянусь, я не слышала, как она уходила!

— Все в порядке, Тагетти, ты можешь быть свободна. Скорее всего, она где-то здесь. Нала-тэй! Где ключи?!

Комендантша подоспела в считанные секунды. С ней было проще: в отличие от Солианны, она не заваливала ректора вопросами и предположениями. Отперла, встала возле двери — и замерла в ожидании дальнейших указаний.

В прачечной царила тишина, ничто не указывало на взлом. Целехонькие окна, ни единого повреждения на дверном замке. Фабиан обошел котельную, комнату для сушки, осмотрел все, и с каждым шагом сомнения крепчали.

Если Эренида сюда не проникла, то где ее носит?! Неужели сбежала с острова? Но почему тогда оставила вещи… А может, она устроила вылазку не ради себя? И искать ее надо вовсе не тут, а, к примеру, в мужском общежитии? У Нарта?!

От этого предположения Фабиан, пожалуй, впервые в жизни ощутил злость. Даже не так — ярость. Поймал это странное ощущение — и разозлился еще сильнее, только уже на самого себя. Почему его вообще заботит личная жизнь Эрениды Янброк? Как он допустил, чтобы малознакомая девица нарушила его самообладание? Драконий гнев — это болезнь, заразный вирус, не иначе!

— Здесь ее нет, — сообщил Фабиан Нале. — Надо будить коменданта мужского общежития, проверим там.

— Конечно, — кивнула синяя и уже взялась за ручку двери, как вдруг обернулась и прищурилась: — Опять решетка вывалилась! Что ж такое, сколько раз просила починить! Ладно, потом сама займусь…

Со слов про решетку Фабиан уже не слушал. Смотрел на круглое отверстие и гадал, почему сам не обратил на него внимания. Эри бы с легкостью туда пролезла! Вопрос в другом: вылезла ли? Что ж, ректор знал отличный способ этот проверить. Куда более простой, чем копаться в горах грязного белья.

— Идем, Нала-тэй! — громко возвестил Фабиан.

Убедился, что комендантша заперла прачечную, демонстративно прошагал перед окнами вместе с ней… А потом вернулся обходным путем. Один. И занял наблюдательную позицию.

Результат не заставил себя долго ждать. В прачечной что-то зашуршало, громыхнуло, и Фабиан приготовился ловить беглянку, как спелую грушу, однако в дыре показалась лазурная макушка Нарта Гульдброка.

Юнец самозабвенно возился, пытаясь протиснуться наружу: то одним плечом вперед, то другим. Потом зачем-то выбросил руки рыбкой и лишь тогда, наконец, заметил Фабиана.

На несколько мгновений парень окаменел. Небесно-голубые глаза стали круглыми, как две плошки, и ректор отчетливо увидел в них панику.

— Нарт! — Голос Эри в трубе звучал с эхом. — Только не говори, что ты застрял! Как тебя угораздило с твоим-то костлявым задом?!

Стало быть, уже успела изучить зад Нарта Гульдброка. Трогательно до умиления! Лучшие друзья? Как бы не так! У Фабиана были друзья, и ни одного из них он не щупал за… Да вообще ни за что не щупал!

— Фабиан-тэй, мы это, мы ничего такого, клянусь! — выпалил лазурный. По его меркам он молчал слишком долго, и теперь парня прорвало. — Идем, значит, по саду, я Эри территорию показываю, а тут — бац! — решетка падает. И Эри такая: «О, нет, какое безобразие! Надо починить!» Она такая хозяйственная, вы даже не представляете! А я ей…

— Хватит.

Фабиан материализовал крылья, поднялся над землей и рывком вытащил Нарта из этого дурацкого дупла: беседа с говорящей головой ректору порядком поднадоела.

Зато сейчас из недр трубы на Фабиана взирала уже другая голова. Взирала безмолвно и мрачно.

— Тебе помочь, или ты сама справишься?

Эри не стала утруждать себя ответом. Ловко и без малейшей заминки выскочила на улицу, будто с утра до ночи только этим и занималась. Даже несмотря на свою тихую ярость, Фабиан не мог не оценить превосходную физическую форму Эри. В драконьей академии она была бы в числе лучших!

Ректор опустился на дорожку, мягко сложил крылья и скрестил руки на груди. В его власти были двое первокурсников, разных, как черное и белое. Один замер, съежившись, и, судя по виноватому лицу, готов был молить о пощаде. Вторая с вызовом выпятила грудь