Или просто вокруг слишком темно.
— Несите осторожнее! — тот же самый голосок. — Мы должны сохранить жизнь нашему господину.
К такому приятному голосу просто обязано прилагаться красивое личико. Это железное правило которое никогда не нарушается. Я снова пытаюсь открыть глаза, но снова ничего не получается.
Несколько пар рук осторожно поднимают меня и куда–то перекладывают.
— Ему, наверное, очень больно, — снова говорит та, которую я уже успел мысленно назвать Мими. — Глаза. Эта ужасная тварь вырвала ему глаза.
Ах, вот в чём дело! Вот почему я ничего не вижу!
Но, проклятье, как я смогу жить слепым? Как я смогу выполнить контракт слепым?!
— И кожу на спине — она содрала всю кожу на спине нашего господина. Хорошо что Кайоши смог наложить на него талисман бесчувствия. Вряд ли он заберёт всю боль, но хотя бы немного облегчит страдания.
И это снова Мими. Я хочу её увидеть. Прямо сейчас. Эти чёртовы глаза — как не вовремя я остался без них.
Протягиваю руку на голос и пальцы находят что–то тёплое и нежное. И я вздрагиваю.
— Ой, — и это снова Мими. — Господин, вы очнулись?
Мои пальцы нашли её? Кажется, это была её грудь, я не успел понять, но, кажется, это была её грудь.
— Да. Но я ничего не вижу.
— Потерпите, господин, — я вдруг чувствую нежное тепло на своих губах. Это её пальцы и … они очень нежные.
— Ты кто? — спрашиваю я. Спрашиваю потому что боюсь что она пропадёт и яникогда больше не узнаю как её зовут.
— Я Асуми, господин. Вам очень больно?
Я чувствую как она наклоняется совсем близко ко мне и чувствую её очень вкусный запах. Запах весенних цветов.
Асуми. Надо запомнить.
Не могу удержаться и снова прикасаюсь пальцами к её телу. Она вздрагивает и отстраняется. Боится меня?
— Вам нужно потерпеть, господин. Мы скоро будем дома.
Я чувствую как те, кто меня несут прибавляют шаг. И впервые чувствую боль в глазах которых у меня нет.
* * *
Она наклоняет голову и нахмурив свой лоб разглядывает что–то на моем лице. Тёмные длинные волосы ниже плеч, платье цвета лазури струящееся по стройному телу… Красивая.
Интересно… я бы хотел увидеть её без платья.
— Ты, Асуми? — уточняю я на всякий случай.
— Да, господин, — она встряхивает головой и чёлка закрывает её огромные ярко–зелёные глаза. — Вы забыли меня?
Хех, я тут всё забыл — им придётся привыкать к этому.
— Что–то с моей головой, — я пробую сесть, но тут же мозг взрывает дикая боль в ногах.
— Вам нужно лежать, господин! — на хорошеньком личике Асуми появляется настоящий страх. — Ноги. Они сломаны и пока у Кайоши не набралось сил чтобы излечить вам их. Он потратил их все, когда спасал ваши глаза.
Я не знаю кто такой этот Кайоши, но с меня должок.
— Где он? — спрашиваю я.
— Кто? Кайоши?
— Да.
— Он на утёсе. Медитирует, господин. Не ругайтесь на него.
Еще бы ругаться на того, кто вернул мне зрение.
— Что со мной случилось, Асуми?
Пробую осторожно оглядеться…
Ночь, звездное небо над головой, треск костра где–то рядом. И мошкара. Не слишком приятная мошкара. Кажется, я лежу на земле, на чём–то мягком вроде шкуры, но на земле.
А еще — река. Где–то совсем близко — я слышу шум воды. Я слышу как она бьётся о камни превращая воздух вокруг в во влажный туман.
— Какая–то чёрная тварь. Она набросилась на вас, господин, когда вы спустились к реке и потащила в воду. Хорошо что Аки услышала всплеск и вой этой твари.
Появляется еще одна девушка. Не такая красивая как Асуми, но тоже ничего.
— Спасибо, — говорю я и она тут же краснеет, кланяется и на секунду прижав ладони к своей груди отходит. Этот жест — жест почтения?
Кто я? Господином не называют просто так. Больше всего я сейчас хотел бы получить хоть немного информации.
— Вот и Кайоши! Он вернулся с новыми силами, — радостно сообщает мне Асуми.
— Привет, Керо! — появляется довольная физиономия типа лет двадцати. Длинные тёмные волосы, почти до пояса, и очень длинные одежды. Больше похожие на платье. Здесь принято ходить в таком? Это вообще удобно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пробую посмотреть на себя… проклятье, я тоже в таком.
И… я Керо? Но почему он не называет меня господином?
— Как глаза? — интересуется Кайоши присаживаясь на землю рядом. — Видят?
— Попробуй догадаться, — подмигиваю я ему.
— Видят, — он начинает улыбаться. — Мои талисманы становятся всё сильнее. Теперь займёмся твоими ногами.
Он врач?
Кайоши проводит руками над моими ногами будто трогая их не касаясь, затем хмурится, лезет в небольшую сумку, похожую на кошелёк на длинном ремешке, на своём плече и достаёт оттуда какие–то листки. Достаёт, разглаживает на своём колене и ненадолго задумывается.
Потом выхватывает из сумки тонкую кисть, макает её куда–то и начинает рисовать на листе бумаги странные символы. Рисует медленно, будто проверяя каждый штрих, который получается. Закончив, поднимает лист в воздух и дует на него, подсушивая краску. А затем кладёт его мне на правую ногу. И принимается за второй клочок бумаги.
Через пол минуты он готов и Кайоши лепит его мне на вторую мою ногу.
То, что он делает совсем непонятно но ведь этот тип как–то вернул мне глаза? Он, как минимум, достоин доверия.
Почти сразу боль начинает отступать, словно утекая в землю, на которой я лежу. Я сначала не верю, не может быть так быстро — я знаю что такое боль.
— Тебе не стоило подходить к воде, Керо, — говорит Кайоши. — Слишком незнакомые места. Пока лучше вообще не отходить от костра.
И это мне говорит тот, кто только что медитировал непонятно где!
Снова появляется Асуми.
Она касается моего лба губами и я чувствую как кожа моя покрывается мурашками — её прикосновение очень нежное.
— Вам приготовят палатку, господин, — сообщает Асуми и поклонившись и так же прижав руки к груди отступает в темноту.
* * *
— Асуми! — зову я.
Сначала ничего не происходит и я решаю что она меня не слышит.
— Асуми! — повторяю. — Ты мне нужна!
— Да, господин, — голос её становится совсем близким — я слышу как она подошла и замерла рядом с палаткой.
— Зайди, — приказываю я.
— Я не могу, господин.
Не может? С чего бы это? Девушкам здесь не принято заходить в палатку к мужчинам? Если так, то скоро все тут вымрут
— Почему?
— Вы разве не знаете?
Хм. Если бы знал — не спрашивал.
— Нет, Асуми. Я забыл. Я многое забыл. Зайди и расскажи мне.
Полог палатки приподнимается и быстрая изящная фигурка проникает внутрь.
Я ищу на ощупь и нахожу её тело. Тёплое и трепещущее под моими руками.
— Я не могу, господин. Мне нужно идти.
— Но почему? — я бережно притягиваю её к себе. Она не сопротивляется, но дрожит. Очень сильно дрожит.
— Я обручена, господин.
Так…Не то, чтобы это великая проблема, но всё же.
— С кем?
— С Кетсу, господин.
Еще бы мне это имя что–нибудь говорило.
Надо бы выпустить её из рук, но не получается. Вместо этого и притягиваю нежное тело еще ближе. Почти прижимаю к себе.
— И когда свадьба?
— Не знаю, господин, — её голос дрожит.
Наклоняю её голову и прикасаюсь губами к прохладным губам. Целую прислушиваясь к её телу. Оно отвечает прижимаясь ко мне.
С трудом отлипаю от её губ:
— Не знаешь?
— Да, господин, — лепечет она опуская голову. — Он пропал. Две недели назад, сразу после того как мы все прилетели сюда — он ушел в Клан Красного Дождя и не вернулся.
Пропавший жених?
— Разве он уже не мёртв?
Она вздрагивает.
— Не знаю.
— Эти места не кажутся спокойными. Я вот сам чуть не сдох сегодня, — продолжаю я запуская пальцы под тонкую ткань её платья и наконец–то нахожу её тело. Её обнажённое тело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Опускаю руку ниже и нахожу горячую ложбинку между ног.