— Почему мне нельзя показываться им… и вообще — кто это такие?
— Первородные! Я же сказал! — огрызается Кайоши и бросив в сторону гостей короткий взгляд ныряет в свою палатку.
Я за ним.
Оказавшись внутри, он лезет в огромный сундук рядом со своей подушкой и начинает выкидывать из него всё на свою постель.
— Ты потом точно всё сможешь уложить обратно? — с сомнением интересуюсь я.
Он не отвечает. Опустошив сундук до дна извлекает что–то завёрнутое в чёрный шёлк.
Нет, это конечно, не что–то. Это меч. Мой меч.
Не разворачивая протягивает мне.
Сажусь, укладываю свёрток на коленях и начинаю раскручивать тонкую ткань. Когда остаётся совсем немного, когда на свет появляется рукоять… я застываю.
Металл хамелеон играющий цветами даже здесь в сумраке палатки и чёрные брильянты. Огромные чертовски красивые чёрные брильянты — со мной иногда расплачивались примерно такими, только поменьше размером, гораздо меньше размером.
И лезвие — такая острое, что просто прикоснувшись к нему распарываю кожу ладони. Засовываю обратно в ножны, ножны из такого же странного металла и покрытые тонкими золотыми змейками, как струйками расплавленного металла.
— Вытри, — Кайоши протягивает мне платок.
— Острый, — восхищённо качаю головой я. Я никогда не видел такого острого оружия. И красивого.
— Да. Он очень острый.
— Эти символы на рукояти — что они означают? — спрашиваю.
— Имя. Его имя. У каждого меча есть своё имя — ты и это забыл?!
Киваю и встаю. Снова извлекаю слегка искривлённое лезвие из ножен. Он похож на катану, но не катана. Хотя лезвие такое же тонкое и стремительное.
— Скажи мне его имя, — прошу не отрывая взгляда от меча.
— Прочитай. Ты разучился читать?
— Да. Прочитай.
— Шигиру
— И что это означает?
— Солнечная молния.
Снова касаюсь лезвия уже зная что порежусь. Ну и что. Это настоящее оружие.
— Он мой? — на всякий случай уточняю. Вдруг неправильно понял.
— Да. Он и не может быть ничьим.
Смотрю на Кайоши с удивлением.
— Это как?
— Засунь его в ножны и дай мне.
Он берёт меч в руки и замирает с ним в руках.
— И что? — спрашиваю я, когда терпение ждать заканчивается.
— Всё это время я пытался достать его из ножен. И как видишь, ничего не вышло. Никто кроме тебя.
Он отдаёт мне меч.
— Никто кроме меня, — повторяю я тихо, потом смотрю на Кайоши, который стоит напротив. — Спасибо.
— За что спасибо? — не понимает он.
— За то, что сберёг.
— Это было несложно. Его даже красть не было смысла… и ты понимаешь почему.
— Держи, — Кайоши протягивает мне связку ремешков инкрустированных золотом. — Ты можешь повесить его на спину.
* * *
Глава 5
Он сейчас висит в воздухе рядом с платформой на которой стоят странные люди в красном.
— Что вам надо? — я слышу как он задаёт это вопрос.
— Это вам. От Императора.
Свиток появляется в руках человека в красном и медленно плывёт по воздухе в руки господину Акайо.
Он берёт его в руки, разворачивает и читает. Лицо его становится очень хмурым.
— Нет, — он выпускает свиток из рук и тот тут же сгорает в воздухе без следа.
— Вы плохо, прочитали, Хранитель? — спрашивает человек в красном. — Это воля императора.
— Нет! — повторяет господин Акайо. — Убирайтесь!
— Вы будет казнены, — спокойно говорит человек в красном.
— Отец! — молодой человек стоящий на земле делает быстрый взмах рукой и начинает подниматься в воздух.
— Отец, — он почтительно наклоняет голову перед Главой. — Это закон. И мы должны его исполнять.
Господин Акайо молчит, размышляя. Он колеблется, а я вообще ничего не понимаю.
— Их то ты и должен уничтожить, — голос в моей голове возникает так неожиданно что я вздрагиваю.
— Их? Этих? — показываю на людей в красном.
— Нет. Эти просто пешки. Низший ранг. Других. Те, что сидят в Оплоте Первородных. Те, что держат все нити в свои руках.
— С кем ты разговариваешь? — Кайоши трогает меня за рукав.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот и цель. Впервые она обозначена. И гораздо раньше чем я ожидал. Отлично.
— Кто? — наконец спрашивает Глава клана. — Кого вы заберёте?
Человек в красном взмахивает рукой и чёрная птица срывается с неё. Птица которой не было еще мгновение назад.
Срывается, взмывает в небо, но почти тут же падает вниз камнем. Не до земли — неожиданно замедляет своё падение садится на плечо незнакомой молодой девушке в бледно–розовом наряде до земли. Кажется, она была среди тех, чью судьбу мне нужно будет решить в ближайшие дни.
— Она, — показывает человек в красном.
— Что происходит?! — толкаю локтем в бок Кайоши.
— Первородные пришли за данью.
— Данью?!
— Да.
— Но при чём тут она? — я показываю на девушку, на плече которой сидит черная птица.
— Это и есть дань. Они выбирают некоторых из людей.
— Некоторых из людей?! А они что — не люди?
— Нет. Сейчас они в первой форме — она похожа на людей. Но другие формы — они ужасны. Все ненавидят Первородных.
— Но зачем им люди и при чём здесь Император? Разве он разрешил им?
Кайоши не отвечает, вместо этого пихает меня, намекая чтобы я заткнулся.
— Нет, я не хочу! — девушка начинает плакать как только чёрная птица срывается с её плеча и тает в воздухе… тает так же странно, как и появилась.
Глава Клана и Второй господин — Кайоши уже успел показать мне его вчера — опускаются на землю и повернувшись спиной к людям в красном медленно идут к своему шатру.
— Пожалуйста, не надо, — плач девушки совсем тихий.
Хватаю Кайоши, разворачиваю к себе и повторяю вопрос:
— Разве Император разрешил им делать это?
— Война. Она длилась полсотни лет. Между Хранителями и Первородными, — торопливо шепчет Кайоши наклонив голову к самому моему уху. — Сейчас перемирие. Первородные не трогают Хранителей, а те взамен разрешают забирать людей.
— Но зачем им люди?!
Он не успевает ответить.
— Кайоши! — голос главы клана звучит над толпой. — Зайди в дом.
— Пойдём, — Кайоши хватает меня за руку.
— Зачем? — не понимаю я.
— Они выберут еще одного. Члены семьи могут уйти. Ты же не хочешь чтобы выбрали тебя?!
— Нет! Он пусть остаётся! — голос Главы клана звучит как удар топора по дереву.
Останавливаюсь.
Кайоши хмурится и выпускает мою руку из своей.
Я не семья?
— Пусть… он… остаётся, — повторяет господин Акайо еще раз, глядя куда–то поверх меня ледяным взглядом.
И прежде чем я успеваю осознать чёрная птица садится мне на плечо.
* * *
Мы стоим вдвоём на платформе. Та чёрная птица подняла и притащила нас сюда. Но перед этим она стала огромной, гораздо больше человека.
Мы стоим вдвоём — я, и та девушка в розовом платье. Они совсем юная — вряд ли ей больше шестнадцати. И красивая. Она очень красивая.
За спиной у этих, в красном, та самая странная каменная штуковина в центре которое глубокое ложе, похожее по форме на человеческое тело. Ложе всё истыканное длинными острыми шипами.
— Руку! — приказывает один из Первородных.
Девушка протягивает руку и тот наклоняется разглядывая что–то на ней. Потом разгибается и удовлетворённо кивает:
— Она.
В то же мгновение второй взмахивает рукой и серп–крюк входит девушке в лоб раскалывая череп.
Первородный тянет свою добычу как быка насаженного на крюк и запихивает в тот самый странный каменный гроб стоящий посреди платформы. Гроб, ложе внутри которого всё истыкано железными шипами.
Он запихивает уже мёртвое тело в это ложе и насаживает на штыри торчащие там. Вытаскивает крюк из черепа и начинает разрубать им хрупкое тело пополам. Он что–то ищет там внутри. И находит. Извлекает и прячет в шкатулку которую ему подаёт третий из Первородных. Что именно он там достал — я разглядеть не успеваю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})