Ноги мои задрожали и подкосились, и я чуть не рухнула на палубу, открыв глаза. Мираж исчез, я вновь была сама в себе, голова кружилась, ветер резко пах морем, солнечный свет слепил, оглушительно кричали чайки.
Ну, сейчас затошнит.
- Молодец! - вдруг сказал незнакомец. Вполголоса, но я услышала даже как лопаются крохотные пузырьки слюны между его губами. Или мне показалось?
Я повернулась, чтобы понять, к кому он обращается. Оказалось, ко мне.
- Почему "молодец", - переспросила я тихо, чтобы не оглушить себя.
- Первый раз всегда сильные ощущения, - мечтательно промурлыкал мерзавец, нисколько не смущаясь.
- Так это наркотик, - пролепетала я и только сейчас поняла, что уронила таки сигару.
Похоже, в море.
Он скептически скривил один угол рта.
- Наркотик, не наркотик, все относительно.
- Почему вы меня не предупредили?
- Вы же не заглядываете в конец книги, едва взяв ее в руки. Или заглядываете?
Испуганное сердце гулко ухало в моей груди.
- Так что там насчет "монгольский"? - небрежно напомнил он.
- Да ну к черту. Как вас зовут?
- Меня зовут? Кто?
Он исподлобья повел глазами вокруг, затем оглянулся, изогнувшись мощным торсом, и я чуть не подавилась со смеху. Шутит?
- Ваше имя?
- Марк, - недовольный был ответ.
- Вы сказали, "курутс". А что это?
Он посмотрел на меня с печалью бывалого ветерана, затем показал мне указательный палец, который я рассмотрела с полным вниманием, но не смогла почерпнуть из него какой-либо определенной информации. Затем поставил его на фальшборт.
- Это земля, - пояснил он.
- Какая земля? - не поняла я.
Не отвечая, он обвел вокруг этой точки круг.
- Это - солнечная система.
Моя правая бровь сама собой полезла вверх.
Затем Марк прищурился куда-то вдаль.
- А вон там... - он повернулся и указал могучей рукой в сторону носа корабля - примерно, где флаг, там Курутс. Примерно так. Хотя, наверное, еще немного дальше. Раза в два.
Я обернулась - флаг, украшавший нос корабля, отсюда не был виден, но я легко представила его гордо реющим на ветру.
Мда. Псих. Ну пусть будет так. Все равно.
Мне действительно было все равно - после странной сигары меня охватила грустная и бодрая легкость. "Жизнь слишком коротка, чтобы удерживаться от разных веселых глупостей", так и пульсировало в моей голове. Жаль, что вся планета уже давно объединилась в одно большое государство - у меня было самое подходящее настроение для какой-нибудь революции.
- Вы швед? - спросила я его, чтобы поддержать разговор.
Он сделал непонимающее лицо.
- Я говорю, вы из Швеции?
Он с недовольным видом покачал головой.
- Ну вы скандинав? Норвегия? Шведен? Европа?
Он вдруг осклабился и тихо прорычал краем рта:
- Детка, не мучай меня. Я с Курутса. Где делают эти уизоны.
Почему-то мне показалось это очень смешным, и несколько минут я не могла разогнуться от хохота, пока Марк стоял и со скучающим видом обозревал горизонт. Господи, этот скандинав с Курутса все больше нравился мне.
Однако корабль подходил к порту, где была у нас промежуточная остановка, и я предложила моему новому знакомому вместе прогуляться.
Уладив формальности, мы спустились на берег.
Марк вел себя как джентельмен - шутил, подавал руку, угощал меня напитками. Только один раз, увидев здоровенного негра-панка, он резко замолчал и некоторое время настороженно изучал его. Я поразилась - в одно мгновение Марк стал похож на тигра, изготовившегося к прыжку.
Казалось бы, чем его мог озадачить негр-панк, продающий газету "Имперские ведомости"? Я вспомнила, что в двадцатом веке было целое социальное течение людей, которые агрессивно относились к африканской расе, "расисты", кажется.
- Вы не любите негров, Марк? - осторожно спросила я его.
Он посмотрел на меня с удивлением, потом прислушался к чему-то внутри себя, потом отрицательно покачал головой и спросил:
- Негров? А что это? Мой словарик чего-то тормозит сегодня.
- Не что, а кто. Вот этот человек, на которого вы так страшно смотрите, это негр.
- Негр? А я думал, айзер. Только черный почему-то.
Я рассмеялась.
- Бог ты мой, а азербайджанцы-то чем вам не угодили? И еще, Марк, вы должны запомнить, что так называть их неприлично.
- Кто? - Он поморщился и махнул рукой. - Ах, Таня, вы совсем не понимаете, о чем говорите.
Я обиделась и отвернулась от него, но он внезапно схватил меня за руку и талию и увлек меня в вальс, прямо посреди идущей толпы, напевая "трала, лала, лала, пампам!", и мне ничего не оставалось, как рассмеяться и простить его.
С каждой минутой разносторонняя личность Марка открывалась мне все больше, вроде того, как прибрежная гора растет по мере движения корабля, и я... да, чего уж таить, я все сильнее влюблялась в него. Логично, что в один момент он оказался в моей каюте - посмотреть мои рисунки.
- Ого, - с энтузиазмом сказал он вдруг, глядя куда-то в сторону.
Я проследила за его взглядом и с ужасом увидела, что он смотрит на собственную карикатуру, которую я сделала в момент обиды и отчаяния пару дней назад. На ней я изобразила его с огромным кривым носом, нахохлившимся и стеклянным взглядом уставившимся в стену. Как она оказалась на книжной полке, ведь я думала, что уничтожила все?! Я бросилась к рисунку, но он опередил меня и схватил его первым.
Я повисла на его руке, пытаясь вырвать из нее карикатуру, но он взял его другой рукой и продолжал с интересом изучать.
- Марк! Это... не надо смотреть! Это...
- Это я. Я понял. Тупой самовлюбленный мужлан, не замечающий, что на него обратила внимание интересная молодая особа.
А затем... сама не знаю, что на меня нашло... хотя, конечно, знаю... в общем, все это не имеет значения.
На следующее утро наш корабль причалил в порту Новоцарьграда. Я проснулась с радостной мыслью, что сейчас увижу Марка и мы пойдем гулять, но... он просто исчез, оставив мне прощальную записку!
Милая Таня!
Мне очень горько писать эти строки. Ты красива и умна, ты прекрасна, ты мне очень нравишься, но я не могу оставаться на Земле.
Мое сердце и совесть, к сожалению, целиком принадлежат другим живым существам, которые находятся очень далеко отсюда.
Я желаю тебе счастья.
Советую все-таки послушать меня и выбросить краски для лица. Если, конечно, ты не меняешь свою внешность специально, чтобы скрыться от кого-то.
Марк Дэлвис
Сердце мое было разбито вдребезги!
Вместо того, чтобы гулять по городу, я два дня безутешно проплакала в подушку, пока не обнаружила на своем столе толстый диск с текстом какого-то романа, судя по всему, сочиненного Марком и подложенного мне в последний момент.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});