Адам не отвечал. Он не мог. Все вокруг него замерло. Больше ничего не было. Никого, кроме женщины, сидевшей напротив него. Он хотел прикоснуться к ней. Сделать невидимую связь между ними более реальной. Пленили ли его глаза Сары? Эти темные, экзотической формы глаза? Или причина заключалась в ее волосах — этой роскошной черной завесе? И ее кожа тоже прекрасна. Чистая и гладкая, цвета соблазна.
Прежде чем воображение завело его еще дальше, Адам моргнул, прогоняя эти мысли, и их взгляды разъединились. Сара взяла свой сок, и Адам почувствовал, что она расстроена. Сближало ли их сейчас одиночество? Чувствовала ли она себя так же одиноко, как и он? В течение месяца все, что устоялось в его жизни, вдруг резко изменилось. Он переехал, поменял работу и теперь вот был поставлен перед фактом своего усыновления.
— Я сохранил некоторые вещи, принадлежавшие моим родителям, — наконец выдавил он. — В основном личные вещи, но там были два ящика с папками из офиса моего отца. Они были заполнены старыми деловыми документами, но я все равно их оставил. — Адам засмотрелся на тонкие, изящные руки Сары, вспоминая шок от своего открытия и то, как дрожали его пальцы, когда он прикасался к этим бумагам. — Я переехал сюда недавно, просто чтобы быть поближе к работе. Но поскольку я все перебирал и упаковывал, мне показалось, что пора разобраться и с этими папками.
— И вы что‑то нашли?
— Да. — Он постарался справиться с болью, проглотить комок, который встал в горле. — Там оказалась бумага из агентства по усыновлению. Она лежала в конверте вместе со старыми налоговыми записями. Наверно, поэтому я не заметил ее раньше. — Голос Адама сорвался, и он снова тяжело выдохнул. — Я обнаружил, что родился в Талеквах, штат Оклахома, y женщины из племени чироки по имени Синтия Янгвулф. — Наклонившись над столом, он постарался поймать взгляд Сары, надеясь на чудо. — Вы не знаете никого с таким именем?
Она покачала головой.
— Талеквах — столица чироки. Там много индейцев, и всех знать невозможно.
Его сердце замерло.
— Я пытался найти мать, но ничего не получилось. Сначала я сверялся с телефонным справочником Оклахомы, а затем поместил несколько частных объявлений в газеты. А после этого внес свое имя в список одного агентства, которое занимается поисками родителей приемных детей.
— Жаль, что я не смогла помочь, — сочувственно отозвалась Сара.
Адам изучал ее лицо. Уязвимая, но гордая. Другие женщины‑чироки были столь же неотразимы?
Как выглядела его мать? И кто был его отец? Они встречались втайне от всех и были слишком молодыми, чтобы вырастить ребенка? У Адама накопилось много вопросов, и только Синтия Янгвулф могла на них ответить. А как насчет его родителей? Тех, которые его воспитали? Почему они не сказали ему, что он приемный сын?
Он не мог сдерживать клубок эмоций, водоворот, который заставил его почувствовать боль и смятение. Почему они лгали ему, притворяясь, что он их биологический сын? У них было так много возможностей рассказать об этом, особенно во время всех этих семейных советов.
Были ли тонкие намеки? Незаметные иносказания? Что‑нибудь, что указывало на истину? «Да, — подумал Адам. — Были».
Адаму тогда едва исполнилось семнадцать, и в крови этого высокого поджарого юноши кипел огонь. А двумя неделями раньше его поймали, когда он стащил бутылку виски из местного магазина.
— Мы подобрали кое‑какую литературу, — заявил отец, в тот вечер сильно разволновавшийся.
Плюхнувшись на кушетку, Адам поднял взгляд на отца. Мать сидела рядом на стуле и нервно крутила кисточку на одной из вышитых ею подушек.
— Литературу?
Рональд Пейдж кивнул, резко дернув головой.
— Об алкоголизме. Ты пристрастился к выпивке, все признаки налицо.
«Все признаки налицо? — изумился тогда Адам. — Так сказано в какой‑то глупой брошюре, на которую наткнулись не в меру заботливые предки?»
— Я не собираюсь сидеть здесь и все это выслушивать. — Адам встал, возвышаясь над отцом на несколько дюймов. — Делаете из мухи слона.
— И ты вышел из‑под контроля. Ты даже больше не похож на нашего сына.
— Правда? А может, я об этом мечтаю. Вы только и делаете, что пилите меня. — Повернувшись, чтобы уйти, Адам уловил взгляд, которым обменялись его родители. В этом взгляде была какая‑то тайна, что‑то, чему он не мог подобрать названия.
Но он пожал плечами, хлопнул дверью и направился к своей машине, счастливый оттого, что там все еще оставалась бутылка виски, которую так и не нашли…
На улице просигналил автомобильный гудок, и Адам встряхнулся, осознавая, где находится. Он сидел в баре, уставившись в окно пустыми глазами. Адам глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он прошел долгий путь после того первого запоя, но до самой их внезапной и преждевременной смерти его родители всегда были рядом.
Любящая, готовая поддержать его семья, которая хранила его усыновление в секрете. Все это оказалось бессмысленным.
Он повернулся к Саре, втайне надеясь, что она поможет ему распутать эту головоломку.
— Ваша семья все еще живет в Талеквах? Может, вы спросите их, не слыхали ли они о Синтии Янгвулф?
Сара отвела взгляд. Голос ее донесся словно издалека.
— Моя семья… мой отец больше не живет в Талеквах. Теперь он в другой части Оклахомы.
— Ясно, — ответил Адам, хотя теперь он вообще ничего не понимал. Ей всего‑то надо было разузнать у отца про эту Синтию, однако она явно не желала ни о чем его спрашивать. Почему? Почему бы не сделать всего‑навсего один телефонный звонок?
И почему во время их разговора ее плечи то и дело напрягались?
Адам читал в глазах Сары то влечение, то отчужденность. Теплая. Надменная. Нежная. Испуганная. Адаму захотелось прикоснуться к ней, протянуть руку и сжать ее ладонь. Эта женщина, как ему казалось сейчас, эта темноглазая загадка, была связана с местом его рождения, с происхождением, о котором он ничего не знал.
Он купил книги о чироки, и они кое‑что позволили выяснить, но этого было недостаточно. Чтение не помогло избавиться от одиночества. Адаму было нужно больше, чем просто слова на бумаге.
Ему нужно было общение с людьми. Ему была нужна Сара.
Адам вздрогнул. Ему нужна женщина, с которой он только что повстречался? Он что, спятил? Лишился остатков разума?
Она взглянула на часы.
— Приятно было познакомиться с вами, Адам. Но мне пора на работу.
— Я провожу вас, — засуетился он.
Они стояли на углу улицы, и когда Сара случайно коснулась его руки, луч надежды озарил сердце Адама. Нет, он не собирается отпускать Сару Клауд. Со временем он пробьет ее защиту, раскроет тайну, окутывающую ее. И по‑прежнему будет искать родную мать, женщину, которая дала ему жизнь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});