Читать интересную книгу S-T-I-K-S. Существование - Артем Каменистый

Холод неожиданно усилил боль, Трэш снова и снова начал исторгать омерзительное урчание. Терпеть такие издевательства невозможно, от невыносимой муки захотелось вцепиться зубами в цепи, управляющие решеткой.

Но как это сделать, если хотя бы чуть-чуть сдвинуться с места не получается. Да у него даже губы и язык каменные, будто чужие.

Однако имеется в происходящем несомненный плюс – после того как вода прошлась по глазам, зрение значительно улучшилось, и Трэш наконец сумел разглядеть фигуру человека со шлангом. Безобразно толстый, давно небрит, щетина засаленная и растет невзрачными клочками. От воды тело защищено замусоленным фартуком и высокими резиновыми сапогами. Со стороны грузной фигуры несет вонью не дружащего с гигиеной тела, залежалым мясом и…

И страхом. Оказывается, у страха тоже есть запах, и Трэшу он откуда-то знаком.

Голова закреплена во все тех же тисках, ее не развернуть ни на миллиметр. Но и без этого понятно, что тело надежно приковано к решетке, ни ногой, ни рукой не пошевелить, даже мышцы в конечностях отказываются сокращаться. Положение болезненное и до крайности неудобное, поэтому улучшившееся зрение не помогает разглядеть подробности места, где Трэша истязают холодной водой и ржавыми цепями. Все те же бетонные стены со всех обозримых сторон, двустворчатые широченные двери, скорее даже – ворота гаража для грузовиков, запыленные светильники в две линии на потолке, причем горят далеко не все. Непонятно, что за место и где оно расположено. С равным успехом это может оказаться подсобным помещением какой-то фабрики или секретным бункером, укрытым на глубине в десятки метров.

Очень хотелось попросить вернуть тело в прежнее – горизонтальное положение. Но из головы почему-то вылетело все, что касается связной речи. Нет, Трэш прекрасно понимает значения слов, но вот как их произносить – понятия не имеет.

Обе дверные створки распахнулись, на пороге появилось несколько фигур. Две в белых халатах, грязных и мятых, одна в чистом и забавно выглаженном – до тщательно выверенных, острейших стрелок по бокам, и четыре человека во всем зеленом и пятнистом, увешанном металлом. Последние одинаково рослые и широкоплечие, головы скрываются под прозрачными масками, оснащенными массивными фильтрами.

Первый из зеленой четверки недовольным и чуть измененным тонкой пластиковой преградой голосом произнес:

– Почему здесь так сыро? Вы что, решили заняться разведением плесени?

Надо же, оказывается, неудобная с виду маска почти не мешает ему разговаривать.

Человек в чистейшем белом халате указал на неряшливую парочку:

– Прошу прощения, это наши Чип и Дейл опять отличились. Решили посмотреть, что получится, если приложить подопытному электроды к затылку. Естественно, не поставив никого в известность и даже не представляя, чем напряжение отличается от силы тока. Жаль, что перед этим на себе не испытали, мир стал бы немного чище.

– И что же вышло из… из их смелого эксперимента?

– Первым делом подопытный обделался, поэтому пришлось его мыть, отсюда и сырость. Но главная проблема не в этом. Полковник Зелот, вы только полюбуйтесь на его затылок. Это надо видеть.

Все группа обошла решетку и там остановилась, разглядывая Трэша со спины.

Несколько секунд царила тишина, в которой отчетливо можно было расслышать, как падают капли из поникшего шланга и противно жужжит жирная муха, залетевшая в плафон самого дальнего светильника.

Затем полковник с отстраненным интересом проговорил:

– Не понимаю, почему существо до сих пор не подохло. Даже удар тонким ножом в эту мерзость в большинстве случаев убивает их мгновенно, а тут такое…

– Очевидно, повреждения не настолько серьезные.

– Омар, я вижу, что в затылочном мешке выжгло дыру калибром в полтора дюйма, и не могу даже представить, какое напряжение приложили к электродам, чтобы получился такой результат.

– Не столь уж и много требуется, ткани паразита уязвимы против электричества. Это касается, в том числе, и оболочки спорового мешка.

– Я здесь не первый день и знаю, что твари с такими повреждениями всегда мертвые, а их мешки выпотрошены дочиста местным отребьем. Собственно, отсюда и дырки, как-то ведь надо добираться до ценной сердцевины. Может, в этом все дело? Кто-то из ваших людей загорелся желанием легко разбогатеть?

– У нас даже уборщики знают, что мешок у этой особи пустой. И также знают, как их накажут, если они надумают потрошить подопытных.

– Вот и хорошо, что знают. Доктор Омар, будьте добры, оставьте нас ненадолго. И заберите всех своих сотрудников.

Звуки шагов. Уходят три человека. Трэш не понимал, откуда узнал их количество, но сомнений в точности подсчетов не было. А вот и подтверждение – в поле зрения появились фигуры в белых халатах, направляющиеся к дверям. Получается, остались зеленые в масках.

Тот, которого называли полковником Зелотом, выждал долгую паузу и, оставаясь за спиной, в непросматриваемой зоне, раздраженно произнес:

– У меня язык судорогой сводит, когда называю доктором этого шарлатана и садиста.

Послышались неискренние смешки, после чего полковник рявкнул:

– И что здесь такого веселого?!

– Ничего, господин полковник! – четко гаркнули в три голоса.

– Вот видите, слаженно ответили. Получается, умеете вести себя как спаянное подразделение, а не скопище моральных инвалидов, если захотите. Если говорить так, как есть, придется признать, что Омар имеет право называться доктором, он действительно имеет отношение к медицине. В не таком уж далеком прошлом – знаменитый человек. Разумеется, я говорю о том, что было до того, как он оказался не в том месте и не в то время. Здесь, как видите, его статус печален, что неудивительно, когда связываешься с такими отбросами. И, кстати, капрал Финч, скажите мне, что вы видите перед собой?

– Я вижу перед собой цель, господин полковник!

– Мальчик, а из тебя ведь и правда может получиться толковый солдат, а не кусок мяса, который этот мирок прожует и не станет выплевывать. Да, верно, перед тобой и правда цель. Скованная по верхним и нижним конечностям, с перебитыми нервными путями, со штырем в спинном мозгу и насквозь пропитанная парализующим ядом. К тому же оно уже не первый год загибается от особой местной лихорадки, связанной с долгим пребыванием в одном месте, но почему-то так и не загнулось. Более того, оно выглядит, как вы видите, опасным. Однако восемь лет назад все было иначе. Думаю, вам известна печальная история, когда солдат не сумел стать полноценной частицей нашего подразделения. История короткая, смерть здесь не оставляет шансов для тех, кто так ошибается. Посмотрите на эту цель и вспомните все, что слышали об этой истории. Не смотрите на меня взглядами девственниц из борделя, я ведь прекрасно знаю, о чем вы шепчетесь по углам. И, кстати, поаккуратнее с темами для шепота, ведь услышать могу не только я. Вы мои солдаты, я ваш командир, все, что происходит в подразделении, никогда не уходит за пределы подразделения или уходит такими путями, которые вам не понравятся. Посмотрите как следует на эту особь. Это не жизнь, это существование, и началось оно с того, что умники, вроде доктора Омара, определили нового подопытного в проект «Веган». Это означало, что они полностью игнорировали пищевые пристрастия подопытных и их физиологию. Кормили своих уродов сырым картофелем, консервированными бобами и слегка разваренными крупами, всякий намек на мясо, рыбу и молочные продукты исключался. Если верить записям этих шарлатанов, всего через проект прошло почти восемьдесят особей, из них больше месяца прожила лишь одна. Вот она, перед вами. Восемь лет, уже целых восемь лет эта тварь жрет кашу без масла и соли, давится гнилым картофелем, который перед этим даже не чистят, а по большим праздникам дают попробовать бобы. Сама природа этих тварей требует мясного питания, но его не было. Все прочие быстро передохли от тоски, но в ее случае этот гребаный мир почему-то решил, что она так просто не отделается. Несмотря на такую кормежку, особь не просто не подохла, она еще и продолжала развиваться. Возможно, сказывалась нестандартность исходной ситуации. Росла она, на таком питании, не настолько быстро, как происходит в природе, но это тоже вызвало опасения, с этим надо было что-то делать. Рядовой Риччи, что бы ты сделал в такой ситуации на месте этих идиотов?

– Сэр, я бы выпустил пулю в штуковину на затылке.

– Они поступили оригинальнее – отрезали лапы. И передние, и задние. Как вы понимаете, это временная мера, твари Стикса подобны ящерицам, все утраченное у них со временем отрастает. Ампутацию проводили снова и снова, год за годом, что привело к непредвиденным последствиям – у подопытного скорость регенерации возросла, и он начал восстанавливаться быстрее других. Но это еще не все, вы, должно быть, слышали фразу: «Колосс на глиняных ногах» – и, если не спали на тренингах, знаете, что наиболее защищенные места зараженных – это голова и верхняя часть туловища по центру. Но твари способны к адаптации в зависимости от внешних факторов, чем и объясняется индивидуальность высших форм. Вот и эта тоже начала адаптироваться. Броня на конечностях становилась все крепче и крепче, а сами конечности с каждым разом восстанавливались все быстрее и быстрее, побив все рекорды. Обратите внимание, сейчас они кажутся чуть уменьшенными, непропорциональными. Это потому, что еще не достигли нормальных размеров. Вы видите последнюю стадию регенерации, еще неделя, и особь будет выглядеть нормальной. Взгляните сюда, видите свежий надрез? Вчера по моей просьбе один из сотрудников этого бедлама целый час работал, чтобы пропилить щель. Он сточил абразивный диск, но не углубился в костяной покров даже на сантиметр. Каково? А все потому, что восемь лет непрекращающихся ампутаций сделали свое дело. Занятный эффект, мы о нем не знали. Если попробовать то же самое проделать через неделю, диск оставит еле заметную царапину, потому что в полноценном состоянии бронирование достигает максимальных значений. А теперь взгляните сюда, на шейную пластину. Вы видите схожие повреждения, они проделаны тем же инструментом, но на работу ушло не больше десяти минут. Это следствие того, что здесь никогда не было ампутаций, организм не пытался укрепить свои постоянно подвергающиеся повреждениям части, броня осталась стандартной для особи, добравшейся до этой стадии. Возможно, даже хлипче, растительная диета – это вам не бифштексами давиться, в целом подопытные гораздо слабее своих «сверстников». Именно это я и имел в виду, когда говорил о «Колоссе на глиняных ногах». У нас получилась обратная ситуация – глина пошла на туловище, а конечности сделали из легированной стали. Такие пластины не всякая автоматическая пушка пробьет и не всяким снарядом. Я, разумеется, говорю о полноценном состоянии, а не о нынешнем.