– Чёрный отряд уже в двух лигах от Лонд Дэре. Разве ты не слышала, что сказал Яр.
– Да не понимаю я его! – недовольно простонала я, напоминая ей об этом, вот уже в который раз. Кисло пробурчав ругательства в мой адрес, женщина цокнула языком и произнесла:
– Очень плохо, что этому ты так и не научилась. Ведьма должна понимать язык животных, это может спасти твою жизнь.
– Да да, – снова пропыхтела я, судорожно ступая по скользкой болотистой земле. – Может всё-таки расскажешь, почему ты так резко сорвалась в город?
– У жены Томаса тяжёлые роды, – коротко пронеслось впереди меня.
Я тут же нахмурила брови. Томас – местный городничий был единственным человеком, который знал, кто мы на самом деле. И думаю благодаря ему, наша жизнь протекала все эти три года относительно спокойно. Поняв, что в такой ситуации медлить нельзя, я тут же ускорила шаг.
В город мы прибыли к сумеркам. Солнце уже почти село за горизонт, рассеивая свои последние лучи по холмистой местности. В дом городничего мы прошмыгнули тихо, как мышки, чтобы не наделать лишнего шума, и не всполошить и без того, обеспокоенных слуг.
– Эбер, – путь перегородил, суровый рослый мужчина, не больше тридцати пяти лет от роду. – Слава Единому ты явилась.
Услышав упоминание бога людей, меня чуть не перекосило. Мы ведьмы, остались верны Старой Вере, может еще и поэтому представители Единого нас ненавидели.
– Пришла сразу, как получила весточку от Яра, – пропустив мимо ушей хвалу, произнесла Тарра.
– Вторые сутки не может разродиться, – жалобно просипел мужчина. – Такого не было никогда.
И действительно у местного городничего было уже пятеро детей, и все были погодками. И за всё время нашего проживания тут, помощь Тарры им не требовалась.
Выслушав жалобные причитания Томаса, мы с тётей проследовали в комнату роженицы.
– Так… ты, – Тарра указала пальцем на мужчину. – Останешься за дверью. И даже не смей заходить! – Томас понятливо кивнул и прошёл в другую комнату.
– О Матерь помоги, – всхлипнула тётя, когда увидела корчащуюся от боли женщину. Всё постельное бельё было в крови, служанки стояли словно остолбеневшие и не могли ничего сделать. Одна, совсем молоденькая, сидела в углу и рыдала.
– Дуры! – крикнула Тарра. – Тащите горячую воду да чистые полотенца, – услышав грозный рёв женщины, служанки в одну секунду пришли в себя и унеслись из комнаты.
Подойдя ближе к бедной женщине, Тарра быстрым движением руки сорвала грязные покрывала, застилая её живот и ноги чистыми полотенцами.
– Нужно было сразу звать, – обозлённо произнесла Тарра, смотря на подоспевших служанок. Как только они принесли всё необходимое, тётка велела им убираться прочь.
Омыв ноги и всё остальное, чистой горячей водой, тетя приложила руки к животу женщины, начитывая неизвестное мне заклинание. Роженица тут же успокоилась, перестав истерично кричать.
– Плохо дело… ой плохо, – поднимая на меня встревоженные глаза, простонала Тарра. – Пуповина вокруг шеи младенца замоталось.
– И сделать ничего нельзя? – испуганно посмотрев на женщину, а потом и на тётю, спросила я.
– Ребёнок умер, минут десять назад, – закрывая лицо руками, всхлипнула ведьма.
– Может хоть мать спасём! – воскликнула я. И принялась читать заклинание на поддержание жизни женщины. Хоть я была не так хороша в этом заклинании, и с неохотой его использовала, боясь навредить. Но я просто не могла допустить того, что дети останутся без матери.
Тётя уверенно кивнула и принялась за свою часть работы. Когда дело было сделано, Тарра аккуратно завернула маленькое бездыханное тельце в белую материю, и положила его в люльку.
Женщина едва дышала, но была жива. Прочитав заклинание по второму кругу, я влила в него последние силы, после чего жена городничего спокойно уснула. Поменяв бельё ещё раз, мы бережно укрыли женщину шерстяным одеялом.
– Ну что? – в комнату с испуганными глазами заглянул Томас.
– Твоя жена жива, – коротко ответила тётя.
– А ребёнок? – Тарра молча опустила глаза и страдальчески помотала головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Кто? – испуг в глазах мужчины сменился.
– Мальчик, – глухо, едва сдерживая слёзы, произнесла Тарра.
Услышав это Томас внезапно расхохотался.
– Пять девок рожала и было всё нормально! – начал вопить мужчина. – А наследника не смогла? – городничий вошёл в комнату и начал расхаживать взад-вперёд. Вдруг он резко остановился, обернулся и переводя взгляд с тёти на меня, свирепо произнёс:
– Ведьмы! – ожесточение в его голосе вывело меня из себя. – Это вы во всём виноваты!
– Мы спасли твою жену! – не выдержала я, попятившись на мужчину и уже хотела влепить ему крепкую оплеуху, но была остановлена Таррой.
– Лучше пойдём отсюда, – сухо изрекла женщина, уводя меня за руку из дома городничего.
Я шла не разбирая дороги из-за пережитого возмущения. Отчасти я понимала, что Томас сказал слова насчёт нашей вины в случившемся не из злобы, а из-за горя, но всё равно мне было до глубины души обидно. На поддержание жизни его жёны я израсходовала почти все свои силы, а восстановятся они ох как нескоро.
– Стой! – из мыслей меня вырвал обеспокоенный голос тётки.
– Что ещё? – проворчала я, но ответа мне не потребовалось, так как я своими глазами увидела, что так встревожило Тарру.
Прямо возле нашего дома, слабо поблёскивая в темноте ночи, словно встревоженный мотылёк, горел огонь. И его неровные всполохи не сулили нам ничего хорошего.
Дэмиан Эльдар Лошади с заметной осторожностью ступали по болотистой местности, нервно перебивая копытами и опасливо озираясь по сторонам. Берегстоунский лес был самым большим и старым из всех лесных массивов королевства Веригос, и проходил почти по всему восточному континенту, соединяя в себе череду мелких речушек и озёр.
Мы ехали вслед за проводником, которого подобрали в ближайшей деревне, не рискуя пробираться сквозь все эти вековые деревья в одиночку.
– От кого получили донесение? – в конце концов, решил спросить я, останавливая лошадь и дождавшись Дарэна.
– От городничего. В нём было сказано, что две ведьмы убили его ребёнка во чреве матери, – хрипло ответил сержант. Услышав это я озлобленно пробормотал ругательства, проклиная ведьм. Дарэн сплюнул поддерживая меня.
– Что-то не нравится мне наш провожатый, – потянув лошадь ближе к мужчине, я чуть наклонился в его сторону. – И в какой дыре ты его только нарыл? – прошептал я, искоса наблюдая за престарелым деревенским жителем.
Приземистый старичок двигался впереди всех на своих двоих и был весьма несловоохотлив. Я самолично предложил ему взять одну из наших лошадей и поехать верхом, но он почему-то наотрез отказался.
– Он единственный, кто согласился провести нас через лес. Так мы сократим путь до Лонд Дэре вдвое, – я внимательно выслушал сержанта, хорошенько поразмыслив над его словами.
В чём-то, конечно, он был прав. В нашем деле медлить нельзя, но каждый раз, когда я поглядывал на нашего проводника, который для своих лет передвигался на удивление легко и живо, внутри меня что-то свербело, будто заноза застряла в одном месте.
– Сколько нам ещё приблизительно ехать до города? – я не выдержал и всё-таки решил поравняться с провожатым.
Старик как старик, подумал я. Простая холщовая одежда, густая седая борода, светло-серые глаза, словом, совершенно обычный дед. Но было в нём что-то такое… неуловимо странное.
Дед будто не услышал, что с ним заговорили, и не обратив на меня никакого внимания, продолжил свой путь, пронырливо перескакивая с камня на камень.
– Ты меня слышал? – мне пришлось повысить голос. Терпеть не мог, когда на мои вопросы не отвечают.
– Не шуми, – проворчал дед, – ты в лесу не один. Ещё четверть часа и остановимся на привал. Ночь близко, – и больше ничего не сказав, посеменил дальше. Я притормозил лошадь, посматривая вслед старику.
– На привале не спускай с него глаз, – чётко дав указания Дарэну и пропуская свой отряд из двадцати человек вперёд, замкнул колону, целиком сосредоточившись на звуках леса.