тоже не выказывали особой усталости, крутя головами направо и налево, тем более посмотреть действительно было на что. Это и картины на стенах, и старинные вазы по углам, и дорогие светильники, и прочий декор, и даже сама по себе архитектура, так и дышащая роскошью и благосостоянием. И нигде ни следа упадка, хотя точно знаю, содержать такую громадину вылетает в огромные суммы ежегодно — экономику нам тоже преподавали.
— Полноценный дворец, — вполголоса, но с отчетливым уважением высказался за всех нас Джулиан, который вообще-то был старшим сыном герцога и вряд ли прежде жил в хибаре.
— Всё верно, — чинно кивнула на его слова мадам Пуантье, чей слух оказался так же остер, как и нос. — Этот дом принадлежал матери господина Ламбертса, принцессе княжеских кровей Катарине Клаудии Пилурадос.
— Принадлежал? — аккуратно уточнил Альбус, пока Джул и Винс удивленно переглядывались, Янина шептала одними губами «принцессе?!», Харви просто хлопал ресницами, а я…
Я понимала, что снова упустила главное правило сыщика: сбор всей информации о противнике.
Да кто ж знал, что всё так обернётся?!
Тьма! Он снова на шаг впереди меня! Это… Это просто несправедливо!
— Её высочество переписала городской особняк на сына, предпочтя жить на морской вилле близ Ауретано, — всё тем же противным менторским тоном информировала нас мадам Пуантье. — Не беспокойтесь, она жива и в добром здравии. Впрочем, вы вряд ли её увидите.
Не знаю, как остальные, а я этому факту порадовалась. Нет, правда! Мне и одного Ламбертса за глаза, двоих я уже не вынесу! Но… Что теперь получается? Он родственник ныне правящего князя Кевина Коста Пилурадос?
Кузен, тьма его подери?!
Я так сильно задумалась над этим откровенно шокировавшим меня фактом, что пропустила мимо ушей то, по каким комнатам отправила всех грозная домоправительница и очнулась только тогда, когда она шагнула ближе ко мне.
Задрала голову, потому что, в отличие от меня, женщина отличалась довольно высоким ростом (как и все демоны), и одним взглядом поинтересовалась: что?!
— Ваша комната, мисс, — зловеще оскалилась мадам, показывая в очень далеком подобии дружелюбной улыбки кончики клыков, которые у чистокровных демонов были больше, чем у людей, но меньше, чем у вампиров. — Проходите, располагайтесь. Горничная подойдет чуть позже, она у вас будет одна на двоих с Яниной, но сильно не наглейте, вы здесь не гости, а практиканты. Шашни с парнями не разводить, блуд не устраивать. Алкоголь не распивать, после одиннадцати из комнат не выходить. Завтрак в восемь, обед в час пополудни, ужин в семь и ни минутой позже.
— Серьезно? — Я оглядела её сверху до низу, отдельно отметив, что размер её стопы как минимум сорок пятый, а то и больше. — Я не поняла, мы в тюрьме строгого режима или на выездной практике? Покажите мне тот закон, который запрещает ночные прогулки по дому, внеурочный перекус, блуд и алкоголь людям старше двадцати одного года.
— Вы… — едва не задохнулась от возмущения мадам, багровея на глазах, — аморальны!
— И это прекрасно, — фыркнула. — Οчень вам советую. Кстати, прощайте.
После чего преспокойно развернулась и отправилась вниз.
Жить в этом месте два месяца? Да ни за что! Ещё какая-то посторонняя тетка не указывала, во сколько мне есть и где ходить после одиннадцати! Да мне даже на гостиницу потратиться не жаль, лишь бы пореже пересекаться с остальными, тем более я заранее узнала местный ассортимент и цены. И они меня вполне устраивают!
— Стоять, — прозвучало жесткое и такое до боли знакомое, когда я была уже в пяти метрах от входной, а в моём случае выходной двери. — И куда это вы собрались, адептка Кейтри? Εщё и со всеми вещами. Вам не хватило комнаты?
О, мы уже на вы? Или он намеренно обращается ко мне так, потому что мы не одни? Свидетелем нашей беседы станет как минимум дворецкий, как максимум — ещё пара-тройка слуг, притаившихся за ближайшим углом.
Как бы то ни было, я обернулась и озвучила чистую правду. Всё, как он любит.
— Ваша горгулья запретила мне блуд, ночной дожор и винишко. Я ухожу туда, где это разрешено.
У магистра почему-то странно дернулась бровь, а проявившийся на его плечах фамилиар Хисс встрепенулся и радостно скользнул ко мне, не обращая ни малейшего внимания на раздраженно зашипевшую на него Тьму.
— Круть! Я с тобой! Где это райское место?
С неприязнью покосилась на чужого дракона, но тут и его хозяин подошел ближе, так что пришлось переключить внимание на мага. Несмотря на, казалось бы, неприятную для него ситуацию, Сэверин выглядел спокойным и лишь потемневшие от недовольства глаза выдавали его истинное отношение к происходящему.
Оно ему не нравилось.
Да ладно? Мне тоже!
— Да, где это райское место? — повторил он слова дракона. — Или вы уходите, лишь бы уйти, адептка Кейтри? Учтите, я не засчитаю вам практику, если вы не появитесь на ней хотя бы в один из дней. И так пять дней в неделю продолжительностью восемь часов в день.
— Спасибо, я читала план, — прошипела неприязненно, глядя на него, как на главного врага всей своей недолгой жизни. — Вот только практика начинается завтра. А сегодня у меня есть целый день, чтобы найти себе нормальное жилье и это точно будет не здесь!
— Уверена? — нагло приподнял бровь некромант, выбешивая меня одним только этим. — А как же пункт четыре-три свода правил прохождения практики?
— Что? — нахмурилась, не понимая, о чём он.
— Ах, да, — усмехнулся, звонко щелкая пальцами. — Его ведь утвердили только сегодня утром, еле успел прихватить из типографии свой экземпляр. Но мне не жалко, изучи.
И, вынув из ниоткуда не самую тонкую брошюрку, вручил мне.
— Советую начать с пункта четыре-три.
Естественно, я не стала медлить (угрозу в его тоне не почуял бы только глухой) и быстро нашла нужный пункт. Ну и что тут?
Практикантам надлежит проживать в месте, которое одобрил куратор практики.
И?!
Подняла на Сэверина вопросительный взгляд, требуя пояснить, что именно он имел в виду, и маг милостиво, но откровенно глумливо произнес:
— Я одобряю этот дом, мисс Кейтри. Только. Этот. Дом.
Αх ты…
Расчленив некроманта одним взглядом, я снова уткнулась носом в брошюрку, первым делом найдя пункт, который устанавливал меру наказания за нарушение этих бесконечных правил, и очень быстро поняла, что в силах магистра сделать мою жизнь невыносимой минимум на два ближайших месяца.
За любое даже самое крошечное нарушение куратор имел право не засчитать практику. Совсем не засчитать. А не засчитанная практика — это отчисление. Отчисление — прощай диплом. Мой идеально красный, честно