Читать интересную книгу Путешествие в никуда - Владимир Гурвич

Пожалуй, я не сразу оценил весь смысл этого замечания. Но стал постепенно постигать его по мере того, как видел, какие люди приходили сюда работать, какие материалы приносила электронная почта. Их можно было сравнить с листьями, оторвавшимися от дерева. То были преимущественно странные тексты, зачастую на грани, а подчас и за гранью бреда. Но в этом бреде, подобно драгоценным камням в навозной куче, всегда сверкали отсветы каких-то вечных истин, заставляющие вздрогнуть от внезапного прозрения.

Но в последний год что-то случилось со мной, работа уже не приносила прежнего удовлетворения. На меня давило глубокое недовольство самим собой. Я напоминал себе человека, не способного найти правильного решения заданной преподавателем задачки. Но об этом сейчас не хотелось думать, все эти вопросы я намеревался оставить на потом. Передо мной на первом плане маячила другая проблема: следовало все же определить, как вести себя с Катей?

Я поймал на себе ее взгляд слегка близоруких, от того казавшихся чуть-чуть наивных глаз.

– Как я выгляжу? – спросил я.

– Ты изменился, – задумчиво ответила она.

– И в чем по-твоему изменился?

Ее ответ удивил меня своей непривычностью; раньше она бы с бухгалтерской скрупулезностью стала бы перечислять все мои перемены.

– Откуда же мне знать, это ты должен сказать, в чем изменился. Я просто вижу, что ты другой.

– Мне кажется, что и с тобой тоже что-то случилось. Ты какая-то не такая.

Она кивнула головой, но ничего не сказала, вместо этого стала молча наливать в чайник воду, хотя он и так был полон. По этой примете я определил: она в самом деле к чему-то готовится, ее мысли явно чем-то заняты. Наверное, предстоящим объяснением со мной. Нельзя же прожить столько лет с человеком и так и не выяснить до конца с ним отношения.

Хотя с другой стороны, а почему бы не обойтись без этого ритуала? Умные люди спрашивают других о чем-то лишь в том случае, когда заранее знают, какие получат ответы. А то вдруг услышишь совсем не то, что желаешь услышать.

– Я все думала, пока тебя не было о том, почему мы вместе?

– А в самом деле, почему?

Я чувствовал, что мне совсем не хочется говорить на эту тему. Почему, да отчего? Можно придумать сто разных, как сюжеты романов, причин. Какой из них ей ближе? Люди так устроены, что после того, как их перестает устраивать одна ложь, они тут же устремляются на поиски другой, полагая, что на сей раз это и есть наконец настоящая правда.

Я посмотрел на Катю. Такого решительного выражения лица, какое было нее сейчас, я еще не видел. Ну как она не понимает, что в поиске причин нет никакого смысла. Чего бы она не предприняла, какие бы вопросы не задавала бы, в конце концов придет к одну и тому же результату. Вернее, к его отсутствию.

– Люди бывают вместе по двум причинам: либо они любят друг друга либо они не любят друг друга, – тоном оракула произнесла Катя.

– Любопытная мысль, – пробормотал я. Я почувствовал, что заинтригован. Раньше она никогда не произносила столь категоричных афоризмов.

– Что же у нас?

– Тебе это известно не хуже меня.

– Значит, мы вместе потому что любим друг друга.

Катерина бросила в меня чайной ложкой, которая попала мне в лоб.

Я почувствовал боль.

– Все то время, что тебя не было, думала, что ты за человек?

– Мне и самому это иногда бывает интересно. Хотя не часто. Всегда страшно задавать себе подобные вопросы, вдруг ответ будет неблагоприятным. Потому ничего определенного сказать тебе не смогу. Не знаю. Может, ты мне поможешь прояснить его. К каким же выводам ты пришла?

Катя вдруг немного успокоилась, она села напротив меня за стол и оперлась подбородком о руку. Ее глаза смотрели на меня так, как смотрит удав на кролика. Или наоборот – точно определить я не мог.

– Есть порода людей, которая как бы еще не завершена, как скульптуры в мастерской мастера. Они стоят там по много лет, иногда скульптур к ним подходит, что-то делает, а затем снова забывает о них. Такие люди не знают, чего хотят, куда идут, они хорошие, но с ними почему-то никому не бывает хорошо. Вот ты из таких. Ты образованный, ты самый умный из всех людей, которых я когда-либо встречала. Ты даже порядочный. Не изменяешь, хотя тебя никогда об этом не просила. Но для тебя абсолютно ничего не имеет никакого значения. Как будто ты на все смотришь со стороны. Не случайно же ты работаешь в этом сумасшедшем журнале, где публикуются одни ненормальные. И этот свой стиль жизни ты переносишь на все остальное и в первую очередь на наши отношения.

– Вот и добрались до берега, к которому так долго плыли, – заметил я.

Катя посмотрела на меня, я заметил в ее глазах непривычно сильный сгусток энергии. Чтобы сказать мне все эти слова, она копила ее ни один день и ни одну ночь.

– Я приняла решение уйти от тебя.

Несколько мгновений я размышлял над ситуацией. Что-то в ее словах мне показалось странным. Затем вдруг понял.

– Решение ты приняла, а вот уходить не собираешься.

Она неохотно, подтверждая мои слова, кивнула головой.

– Но почему? – движимый любопытством, спросил я.

– Не знаю. Недавно мне предложили выйти замуж.

От неожиданности я даже вздрогнул.

– Кто?

– Это важно?

– Ты права, – пробормотал я. И все же меня не отпускало ощущение, что я по-настоящему оглушен, словно ударили бутылкой по голове. – Я согласен, нам нужно принять какое-то решение. Иначе зачем весь этот скучный разговор.

Катя оставалась сидеть в той же позе, только теперь в ее глазах была не энергия решимости, а задумчивость и печаль.

– Я в тоже время думаю: а зачем мы затеяли этот разговор?

– Его затеяла ты, – внес я уточнение. – Я всего лишь пил кофе.

– Нет, когда ты вошел, эти слова уже были в тебе. Ты только не предполагал, что их придется произносить. Или думаешь, мне не известно, что такое повторялось неоднократно, ты много раз хотел сказать этот текст. Я все время, пока тебя не было, пыталась встать на твое место, проникнуть в твои мысли и чувства.

– Удалось?

Катя кивнула головой.

– Почти, – сказала она.

– Что ты прочитала в моих мыслях и почувствовала в моих чувствах?

– Все то, что тебе сказала. Я потому тебе это и сказала, что поняла, что в тебе все это сидит и не дает покоя.

Нет, подобного разговора у нас еще не было. Я даже отложил намазанный, как это я любил, словно хорошо ухоженный газон, ровным слоем масла бутерброд.

– Выходит, ты озвучиваешь мои мысли. В таком случае спасибо. А у тебя таких мыслей нет?

– Это не совсем так. Я говорю и от себя тоже. Тебе это может быть сложно понять, так как ты в мои мысли и чувства не влезал. Я играю в теннис сразу на той и на другой стороне.

– Так ни у кого ничего не получается. Даже у победителя Уимблдонского турнира.

– Как видишь, кое-то получается, – довольная собой улыбнулась Катя. – За то время, что ты путешествовал, я прочитала кое-какие книжки. Они помогли мне глубже заглянуть в нас самих.

– К вопросу о пользе чтения, – пробормотал я.

– Расстаться с тобой – это самое простое, что можно сделать. Поэтому столько людей и расстаются друг с другом.

– Значит, будем друг друга мучить. Кстати, некоторые без этого не могут, для них самомучение и есть самое большое удовольствие.

– Нет, я не мазохистка.

– Но кто же ты тогда, черт возьми! Альтруистка?

– Я твоя конечная цель, – торжественно, как докладывает командующему парадом о готовности к нему войск, провозгласила она.

– Забавное утверждение. Но разве я тебя не достиг? Уже четыре года достигаю самыми разными способами. Или есть еще какой-нибудь, который мы не пробовали? Так скажи, можно хоть прямо сейчас.

– Ты даже не начал приближаться ко мне. А твои пошлости меня не волнуют. С некоторых пор я приобрела против них полнейший иммунитет.

– Охотно верю. – Я вдруг почувствовал, что разговор стал меня утомлять. Он мог длиться сколько угодно времени. Фехтовать словами возможно бесконечно. Но даже такой незавершенный, по терминологии Кати, тип, как я, иногда хочет прийти к какой-то определенности. – Так что же мы все-таки порешим?

Катя удивленно посмотрела на меня.

– Я же сказала: ничего.

– А если я покидаю сейчас вещи в сумку и уйду навсегда?

– Ты так ничего и не понял, – вздохнула она. – Нет, ты, конечно, все понял. Но ты не можешь ничего сказать, только ерничать. Ты не завершен, ты будешь думать и думать над моими словами.

– Странный у нас разговор получился.

– Странный, – подтвердила она. – Четыре странных года понадобилось, чтобы состоялся один странный разговор.

– Четыре года – это не срок. Это подготовка. Ну да ладно, – встал я изо стола. – Пора ехать в редакцию, Михаил поди заждался. Спасибо за вкусный завтрак. Надеюсь, ужин будет не хуже.

– Я тоже скоро поеду на работу, – как-то отстраненно произнесла она.

Я вышел из дома. Ярко и жарко светило солнце, ничуть не изменившийся за время моего отсутствия город наслаждался теплым, похожим на райский, днем. Я тоже присоединился к получающим удовольствия от жизни горожанам и зашагал к остановке автобуса.