Читать интересную книгу Шум ветра майского (сборник) - Анара Ахундова

Они были еще детьми, когда их сердца уже забились как одно. С тех самых пор я и наблюдал их бытие. Когда они расставались, пусть даже ненадолго, они начинали хворать и чахнуть, как чахнут цветы в летний зной. Они так нежно оберегали друг друга, что у взрослых на глазах выступали слезы умиления. Никто не был против их дружбы, и никто не сомневался, что в скором времени дружба эта расцветет пышным цветом любви.

Так оно все и случилось. Они сыграли свадьбу, когда им исполнилось по восемнадцать лет. Они прожили в счастье два года, шесть месяцев и одиннадцать дней. А потом началась война, и он ушел сражаться. С той самой ночи стала она выставлять у окна свечу, что горела до рассвета – знак того, что она любит его и ждет.

Тяжелые наступили времена. Голодные, страшные, безрадостные. Многим приходили скорбные вести о сыновьях, мужьях и братьях. Иных отправляли домой, искалеченных и безжизненных. Но ничто не длится вечно и даже той войне пришел конец. Кто воротился после нее, а кто – нет. До вечера сидела она на ступенях крыльца, все ждала, все глядела в сторону леса, только не показался ее любимый. Но и среди мертвых он не значился, и никто не мог ответить ей, когда видел его в последний раз. Ни через день, ни через неделю не объявился он, и соседи стали жалеть и утешать ее. Но не принимала она соболезнований и вдовой называть себя запретила.

Шло время. Не год и не два минуло с тех пор, как ушел ее ненаглядный, обняв ее на пороге, а долгих десять лет. И за все это время ни разу не усомнилась она в том, что он жив и вернется к ней. И друзья, и родные убеждали ее оплакать мужа и начать новую жизнь. Многие приходили к ней свататься. Но не пускала она женихов даже за калитку ступить и говорила, что будет ждать столько, сколько потребуется. И люди уже сочли, что несчастная потеряла разум от горя. А она, не тая ни на кого зла, просто не слушала и каждую ночь исправно ставила горящую свечу у окна.

Однажды, в предрассветный час, ворвался в спальню сквозь раскрытое окно озорной ветерок. Он всколыхнул занавеску, и недогоревшая свеча опалила ее край. Ткань быстро занялась. Огонь пополз по ней вверх, к потолку и перекинулся на карниз. Стояло засушливое лето. Дождя не было с весны. Солнце, казалось, просушило дом от крыши, до самого погреба и он был все равно, что вязанка хвороста, заготовленная для костра. Но она спала и не знала о беде, что нависла над нею. И некому было заметить, как загорается ее дом – ведь все спали, даже самые усердные работяги.

…Был бы я ветром в поле. Жарким степным ураганом. Был бы я громом небесным. Был бы я проливным дождем… Я бы сумел что-то изменить: разбудить ее раскатистым громыханием, засыпать огонь песком, излиться на него дождем. Но я был солнечным зайчиком, и не мог ничего поделать. Я слепил ее веки, я плясал по ее лицу, я взывал к ней, что было силы: «Проснись! Спасайся!» Но спала она крепко и видела во сне своего любимого. И в тот момент, когда я отчаялся помочь ей, когда начали трещать и лопаться деревянные стены, когда пламя объяло все вокруг, когда повалили из окон сизые клубы дыма, в тот момент в дом ворвался он, ее ненаглядный. Огонь тот час опалил его волосы, ожог кожу, но он бежал сквозь него, будто и не замечая.

Он вынес ее на руках. Отнес на безопасное расстояние и уложил на землю. А после поднял тревогу. Она проснулась за миг до его появления. Удушенная дымом, она долго, надрывно кашляла. Из глаз ее лились слезы – но не от пережитого она плакала, а от любви.

Сообща, потушили огонь, не дав ему перекинуться на соседние дома. Но не столь сильно потряс всех пожар, сколько воротившийся в родные края солдат. Пожары, к несчастью, случаются каждый год. А вот, чтобы влюбленные встретились спустя столько лет – большая редкость. Извинились они все перед ней: и друзья, и родные, и женихи. За то, что не поддержали, за то, что пытались разуверить. Но ведь они не из злого умысла так поступили.

Приютили счастливых супругов соседи на время и всем миром принялись строить им новый дом. И пока шла работа, рассказывал он, как попал в плен после войны, как увезли его далеко от поля боя, как бежал он и как пытался найти дорогу обратно. Много раз приходила за ним смерть за эти десять лет. Но всякий раз уходила ни с чем, ибо слишком крепко держала его на земле любимая. И всякий раз, минуя гибель, он знал: это потому, что она ждет его.

Так и спасли они друг друга: верой и надеждой, любовью и нежностью. Щедро наградила их судьба за такую небывалую преданность – более никогда не разлучала и не испытывала. И жизнь их была сладкой и тихой до конца их дней.

Многих повидал я на свете влюбленных, но таких – лишь однажды. Меж ними царила абсолютная любовь, похожая на притчу любовь, любовь, о которой поется в песнях.

Шум ветра майского

Было то во сне, наяву ли – я не знаю. Воспоминания приходят ко мне вспышками, солнечными бликами и тот час же покидают мой разум.

* * *

Я бродил по душистым лугам, по каменистым предгорьям и покатым речным берегам. Я заглядывал в скованные холодом ущелья, взбирался на зеленые холмы и плутал по лесам. Я искренне желал обрести счастье в жизни и вопрошал о нем каждую живую душу, которую встречал на своем витиеватом пути.

Наблюдая хоровод легкокрылых бабочек, я спросил, в чем их радость и в чем их благодать. И что сделать мне, чтобы стать таким же веселым. «Будь как мы, – ответили бабочки, – стань беспечным, живи одним днем!» И упорхнули пестрой беззаботной стайкой, затерялись меж полевых цветов.

Я шел без устали на восток, к горизонту. Я высоко поднял голову и обратился прямо к солнцу: «В чем секрет твоего величия и могущества? И что сделать мне, чтобы стать хоть вполовину столь же великолепным?» «Будь как я, – ответило солнце, – стань необходимостью, как я есть необходимость первой величины. Привяжи к себе тела, привяжи жизни, заставь их поклоняться тебе. И ты обретешь счастье бесконечное в своем охвате».

Я побрел, более не поднимая глаз к солнцу. Я шел, не разбирая пути, шел наугад, переполненный печальными мыслями.

К ночи я сбил ноги в кровь. Дорога привела меня в открытое поле. Там застали меня гром, и молния, и проливной дождь весенний. Казалось, от грохота вот-вот расколется пространство, распадется на куски. Совсем недалеко от меня вонзилось в землю серебристое изломанное копье. Я кинулся ничком в траву, уткнулся в нее лицом, вжался всем телом, вцепился в нее пальцами. Но вскоре, преодолев собственный страх, встал я и прокричал в небо: «Откуда черпаете вы свои силы и как сберегаете их?! И что сделать мне, чтобы обрести хоть долю мощи, подобно этой?!» «Гр-р-реми! – пророкотал гром. – Стр-р-раши! Сотр-р-рясай!» «Сияй! – холодно улыбнулась молния. – Завораживай! И поражай!» С этими словами еще одно копье метнулось вниз, угодив в дерево, росшее посреди поля. Снова припал я к земле, обхватил голову руками. Сквозь раскатистый хохот грома услышал я шелест ливня: не ответил он на мой вопрос, лишь проговорил мягко и вкрадчиво: «Я есть благодать»…

Собравшись с духом, пополз я к тому дереву в надежде укрыться под ним, ибо знал, что редко бьет молния дважды в одно и то же место. Я обнял его исковерканный ствол руками, прижался щекой к шершавой коре. Так переждали мы непогоду. А когда все стихло, заснул я обессиленный, не боясь уже ничего и никого – ни дикого зверя, ни лихого человека.

Засветло вырвала меня из сна странная тревога. В груди моей было тесно. Голова оказалась горяча и тяжела. Я метался по земле, хватал воздух ртом, как рыба и все не знал, куда мне деться от этого. Но меня успокоил шум ветра майского, что забрался в крону дерева. Он остудил мой разум и убаюкал мое сознание. Я улегся смирно, как лежал и погрузился в сладкую дрему. А ветер рассказывал мне чудные истории и пел незнакомые песни.

Я проснулся рано по утру. Отдохнувший и утешенный, я вдохнул полной грудью свежесть воздуха, с удовольствием внял звукам пробуждающейся природы и понял вдруг, что сейчас, именно сейчас, счастлив. И тогда спросил я утреннюю минутку, ту, что других и покойней, и милей, что сделать мне, чтобы всегда прибывать в таком же мире и согласии с собой? Что сделать мне, чтобы всегда оставаться полным радости, света и надежды? «Не жалей о прошлом, – шепнула ласково минутка, – не забывай о грядущем, не возноси себя до небес. И цени настоящее, как делаешь это сейчас: каждый день, каждый миг своей жизни». Лишь вымолвила и вся без остатка истекла.

Конец ознакомительного фрагмента.