– Я проводила мужа в звездный рейс. Я сама пожелала этого, но теперь поняла, что не могу жить без него. Тоска заслоняет от меня весь мир. Муж вернется через пятьдесят лет. Я хочу перенестись в это время на вашей «Уэллсине».
– Да, но… разве мужей любят так сильно? - пошутил было Гретс. - Кроме того, как я буду знать, что моя теория о «Пространстве-Времени» и антимирах верна?
– Очень просто… Если вы побываете на своей «Уэллсине» в будущем или прошлом, то будете только сами знать об этом. Когда же вы проводите меня, то мое исчезновение, если я не поднимусь из подвала, как раз и будет тем доказательством, которого не хватает вашей теории. Не говоря уже о вашей славе среди потомков, к которым я явлюсь.
Профессор задумался:
– Однако… вы опасно логичны для женщины.
– О сэр! Вы просто плохо знаете женщин.
– В этом вы совершенно правы, сударыня. Однако ваша просьба ставит меня в туник.
– Вы должны согласиться. Разве вы никогда не любили?
– О леди! Не знаю почему, но вам я признаюсь, что ради этого я и решил построить «Уэллсину» - вернуться назад и начать все сначала, удачнее, чем у меня получилось.
– Тогда вы должны помочь мне.
В словах и тоне Вилены было что-то такое, что обезоружило старого профессора. Он открыл перед нею заветную дверь.
Вилена со страхом перешагнула порог. Перед нею стоял хрустальный, как ей показалось, куб. Внутри него виднелись змеевики, охватывающие ложе, похожее на постамент. Одна стена куба была занята прозрачным пультом с многочисленными приборами неведомого назначения и двумя золотыми рычагами, как в допотопных автомобилях. Эта смесь старинного с новым снова поразила Вилену.
– Я всем сердцем хочу, чтобы ваша теория оправдалась и мне довелось побывать в антимире.
– Вам, как Алисе в стране чудес, придется побывать в Зазеркалье. Жаль, что вы этого и не заметите.
– Тогда прощайте, самый добрый из англичан, - сказала Вилена, протягивая ученому руку.
– О нет, сударыня! Вам, вероятно, не доставит удовольствия по выходе отсюда прочитать в исторической хронике, что безумный профессор Гретс был наказан за убийство молодой русской пианистки. Вот за этим столом вы напишете записку, которую я вам продиктую.
Вилена послушно достала из сумочки автоматическую ручку, подарок Арсения:
– Я готова на все. Какой странный стол!
– Здесь монахи пробовали вино из бочек. Пишите: «Прошу всех людей, кои прочтут сию записку, ни при каких обстоятельствах не открывать двери в подвал, где я нахожусь на «Уэллсине», созданной профессором Уильямом Гретсом в теоретических целях. Подвал добровольно заперт мною изнутри и будет открыт мною же по прибытии на «Уэллсине» в намеченное время. Я, нижеподписавшаяся Вилена Ланская-Ратова, удостоверяю, что заняла место сэра Уильяма Гретса в «Уэллсине» по своему личному желанию, выполняя веление своего сердца, в чем профессор Уильям Гретс решился мне помочь. Вилена Ланская-Ратова». Поставьте, пожалуйста, дату.
Вилена подписала странное послание потомкам и передала его профессору. Когда он принимал бумагу, руки его дрожали.
– Теперь я научу вас, как обращаться с аппаратурой. Уверяю вас, с этим мог бы справиться и ребенок.
Ученый вошел вместе с Виленой в хрустальный куб и показал ей, как пользоваться «годометром» «Уэллсины».
– Мы установим сейчас красную стрелку на пятьдесят лет. Скорость: год за час. Словом, вам предстоит пролежать на этом малоудобном ложе пятьдесят часов, пока черная стрелка догонит красную. Лучше это время проспать. Перед тем как перевести золотой рычаг, направляющий машину в будущее, вам надлежит принять внутрь эти три таблетки. Они предохранят вас от неприятных ощущений при прохождении через антимир с иным течением времени.
Вилена ничего не старалась понять. Она просто безгранично верила этому чудаку, потому что хотела верить. Но последовательность своих предстоящих действий она усвоила.
Старый англичанин церемонно распрощался с Виленой, сказав напоследок, что она делает огромный вклад в человеческую культуру, решаясь на путешествие в «Уэллсине», не меньший, чем ее муж, отправившийся на звездолете в поисках внеземной цивилизации. Профессор объяснил, что уступает ей свое место в машине времени еще и потому, что терзался сомнениями: не изменит ли он историю человечества, исправив ошибки личной жизни? К счастью, Вилена ни на что не повлияет, отправляясь в будущее.
Вилена проводила его до дверей подвала. Он поклонился ей, последний человек ее века, которого она видела.
Она закрыла за ним тяжелую дверь и задвинула старинный засов. И тут ею овладел страх. Последний человек ее времени! Как бездумно поступает она, в какое горе ввергнет отца, мать, бабушку! Но все-таки Вилена не побежала догонять профессора, а прошла к двери, ведущей к хрустальному кубу.
Нужно было принять три пилюли, а запить их оказалось нечем.
Она пыталась проглотить пилюлю, но подавилась. Лепешка выскочила из горла. Пришлось ее разжевать, морщаясь от хинной горечи. И так все три.
Потом, превозмогая головокружение, Вилена подошла к золотым рычагам и навалилась на тот, на котором была надпись: «Будущее».
Почти теряя сознание, она вползла на ложе, окруженное змеевиком. Она видела все как в тумане. Очевидно, за каждую минуту там, на Земле, проходило уже по неделе. А на звездолете?
Радужные круги поплыли перед глазами. Она потеряла сознание.
Очнувшись, Вилена открыла глаза и испугалась, увидев близко от лица змеевик. Она вспомнила все и отыскала взглядом «годометр». Теперь не только красная, но и черная стрелка достигла деления «50 лет». Значит, она проспала, как в летаргии, пятьдесят часов, равных полувеку!
Вилена вздрогнула. Неужели она уже в будущем?
Стенки хрустального куба слабо светились.
Слезая с неудобного ложа, она больно задела локтем змеевик. Все тело затекло и ныло.
Вдруг ужас объял ее. Судорожно схватила она свою сумочку, открыла и нашла зеркальце. Пристально рассмотрела в нем свое лицо.
Нет, она нисколько не постарела за это время. Если бы не «годометр», она не могла бы представить, что прошло пятьдесят лет!
Глубоко вдохнув затхлый воздух, Вилена осторожно вышла из куба и подошла к двери.
«Монахи закрывались от настоятеля», - подумала она.
Дверь скрипнула на ржавых петлях, но открылась. Какое счастье! Значит, ничего не произошло со старым зданием, оно не осело, не разрушилось… А главное, никакой предмет не занял место, в котором материализовалась «Уэллсина».
Бедный сэр Уильям! Надо обязательно узнать, как оценили потомки его теорию, так блестяще подтвержденную теперь возвращением Видены из антимиров на Землю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});