— Кому что, — глядя за этими приготовлениями, сдержанно улыбнулась лисица. — Но пить утром…
— А я никого и не заставляю, — хмыкнул енот и, откупорив бутылку, разлил содержимое по стаканчикам.
— А никто и не отказывается, — Нори улыбнулся и подобрал с палубы емкость. — Ну, за успешное возвращение! — Дождавшись, когда все последуют его примеру, князь отсалютовал стаканчиком, опрокинул его в себя и… как-то странно поморщился.
И мне бы сразу понять эту хитрую улыбку енота, но когда стакан уже в руке, мозг, как правило, отключается. В какой-то момент ноздрей коснулся знакомый запах, но было уже поздно. Огненная жидкость раскаленным комком прокатилась по пищеводу, и… это было незабываемо. Иоши все-таки сварил самогон! Градусов пятьдесят — если не больше. По вкусу — шикарно и мягко. И это при том, что в новом теле я ничего, кроме саке, не пробовал.
— Это что за… — в реальность меня вернул возмущенно-придавленный голос лисицы. Эйка зажмурилась, слепо поставила свой стаканчик на палубу и пару раз глубоко вздохнула.
— Рукав понюхай, — посоветовал я кицунэ и, встретившись взглядом с тануки, показал ему большой палец. — Классно!
— Это же тот самый смагон, о котором вы говорили? — глядя на Иоши поинтересовался Нори и зачем-то заглянул на дно своего стакана. — Очень необычно, и поначалу жарко…
— Самогон, — поправил князя енот и с улыбкой посмотрел на подругу.
— Я тебе такой самогон покажу, — Эйка вытерла слезы, опалила возмущенным взглядом приятеля и, сложив перед грудью руки, демонстративно от него отвернулась.
— Да, отличный напиток, — сдерживая улыбку, поддержал я насупившегося енота. — Сюда бы еще сала, черного хлеба, лука и соленых огурчиков…
— А что такое сало? — Нори посмотрел на меня и поморщился. — И зачем красить хлеб?
— Уверен, что нормальных соленых огурцов ты тоже не пробовал, — хмыкнул я в ответ на его вопросительный взгляд. — Чёрный хлеб — это который ржаной, а о сале мы предметно поговорим в Ки. Нам нужно будет запасти его побольше для тысячи. В дальних походах — самое то, поскольку оно достаточно долго хранится. — Произнеся это, я перевёл взгляд на Иоши и протянул ему свой стакан: — А ты давай — наливай по второй и расскажи, что там с этой страницей Книги Начал?
— Да ничего я особого не скажу, — енот тяжело вздохнул, скосил взгляд на Эйку и разлил самогон по стаканам. — Ты же текст внизу прочитать не смог и вряд ли смотрел, как изменялись симэнава.
— В смысле «как изменялись»? Ты о чем?
— Ну вот, видишь, — Иоши выпил, занюхал рукавом и поднял на меня взгляд. — Картина, по твоим словам, изменялась два раза. На свитках ничего толкового написано не было. Отсюда вывод: все происходящее на картине было как-то связано с симэнава. На них могли добавляться узлы, на веревках могли появиться разрывы. Понимаешь? С двумя симэнава нужно провести какие-то манипуляции, чтобы получить тот результат, который ты видел при смене изображения.
— М-да… Ну откуда же мне было знать, — я вздохнул, выпил и, поставив стакан, посмотрел на приятеля. — И? Что теперь делать?
— Только ждать, — пожал плечами Иоши. — Эту страницу показали тебе, а значит, ты увидишь её снова или поймёшь, что там было написано.
— Ясно, — я благодарно кивнул и перевел взгляд на лисицу, которая сидела, поджав губы, и с опаской смотрела на стоящий перед нею стаканчик.
Самогон тёплой волной разлился по моему подростковому организму, в голове уже зашумело, и проблемы отступили на второй план. Нет, конечно, они никуда не делись, но не сам ли я недавно мечтал о том, как буду плыть на корабле в Ки и бездельничать? Ещё ведь двое суток как минимум есть — так что успею подумать. А сейчас можно расслабиться. Нет, Иоши все-таки гений. Как он вовремя со своим самогоном.
— Ты сначала выдохни, а потом уже пей, — с улыбкой подсказал я лисице. — Тогда пройдёт как по маслу.
— По какому ещё маслу? — девушка выпила самогон, скривилась и, выдохнув, осуждающе посмотрела на Иоши.
— А я-то что? — тануки состроил виноватую физиономию и кивнул на меня. — Это все его присказки. И самогон тоже придумал не я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Эйка хотела что-то сказать, но не стала. Покачала головой и перевела взгляд на меня. Лицо девушки сделалось серьезным.
— По поводу страницы я тебе ничего не добавлю: Иоши все уже рассказал, а вот насчёт верна… — кицунэ нахмурилась и опустила взгляд. — В Синем Лесу есть легенда, в которой говорится, что они не погибли. Якобы все драконы уснули до возвращения Хозяина Леса. После твоего рассказа я готова в это поверить, но мне неизвестно почему тебе показали…
— Потому что в прошлой жизни на одной из них мне часто приходилось летать, — грустно улыбнулся я и посмотрел на приближающегося к нам капитана.
Как всегда подтянут и выбрит, но выглядел Саито растерянным. В хорошем смысле этого слова. Это как проснуться после попойки, обнаружить у себя в кармане тугую пачку банкнот и вспомнить, что выиграл их в карты у каких-то незнакомых людей. То есть — очевидное, но очень уж невероятное. Ведь играть в карты на деньги, да ещё и по пьяни — уже само по себе первый признак прогрессирующей шизофрении. А если ты при этом ещё и не умеешь играть…
— Доброе утро! — остановившись возле нас, Саито замялся, как-то странно посмотрел на меня и, переведя взгляд на Нори, доложил: — Господин князь, «Куро ваши» прибудет в Ки сегодня во второй половине дня.
Нори кивнул в ответ на приветствие и уже хотел что-то сказать, но тут до него дошло. Князь подобрался, непонимающе посмотрел на капитана и уточнил:
— Сегодня? Это как? Ты точно ничего не путаешь?
— Нет, — покачал головой Саито. — Я сам только об этом узнал и могу только догадываться, почему это произошло. — Капитан снова посмотрел на меня, смутился и перевёл взгляд на князя. — Ветер не усиливался, корабль шёл с обычной скоростью, но его словно бы кто-то перенёс на двести ри в сторону берега. Подозреваю, это случилось, когда острова исчезли из вида. Иначе мои люди заметили бы это, и я бы доложил вчера, но…
— Получается, нам кто-то помог? — не дал ему договорить князь.
— Ага, «кто-то», — хмыкнул Иоши, разливая самогон по стаканам. — Вот, прям вином нутона.
— Бином Ньютона, — поправил его я и, сдерживая улыбку, поинтересовался: — Саито-доно, а как в таких случаях принято благодарить тех, кто тебе помогает?
— Мы проведём службу в святилище Тоётамы химэ, — переведя взгляд на меня, твёрдо произнёс капитан. — Поднесем Госпоже дары и в День Моря[3] украсим соответствующим образом корабль.
— Хорошая новость, Саито-доно, — Нори кивнул капитану, дождался, когда тот уйдет по своим делам и с сомнением посмотрел на свой стакан.
— Нам еще полдня плыть, — заметив этот взгляд, успокоил князя Иоши. — К полудню и следа от выпитого не останется, так что пей — не стесняйся. Не стоит оставлять бутыль недопитой.
Город показался на горизонте часа через два. Попутный ветер заметно усилился, и мы вошли в Морские ворота, когда солнце уже начало потихоньку клониться к закату.
Хмель из головы к тому времени полностью выветрился, но настроение и не думало ухудшаться.
Оно и понятно. Ведь возвращаться из похода — это всегда хорошо. Особенно когда задача выполнена, цели достигнуты, а ты жив и даже не ранен. Да, понятно, что на берегу нас ждет куча нерешенных проблем. Сбежавший асур, Слуга Мары, оранжевые плащи, подготовка солдат, мечи, шлемы и лошади, которых должны пригнать от соседей. Забот выше крыши, но они на берегу, и пока мы не сошли с корабля, можно особо не заморачиваться.
Заметив «Куро ваши» с поднятым княжеским штандартом, офицеры в сторожевых крепостях выгнали солдат на улицу и изобразили торжественное построение. В порту тоже началась какая-то суета. В собравшейся возле пирсов толпе встречающего народа мелькал парадный мундир военного коменданта и пестрые сасимоно[4] дежурных офицеров. Ну да… В Средние века прибытие любого крупного корабля — это уже само по себе событие. А когда на этом корабле в город возвращается один из членов правящей семьи, такое событие автоматически превращается в праздник.