Читать интересную книгу Сестрички с Севера - Шэн Кэи

Дверь была приоткрыта примерно на цунь4.

– Братец Фэн, одевайся и уходи, а не то сестрица может что-нибудь заподозрить.

– Да она ничего не видит и не понимает!

– А что ты будешь делать, если она пронюхает?

– Быть того не может.

– А если я залечу в этот раз?

– Родишь, а я воспитаю!

У сестры задрожали ноги, она с громким стуком распахнула дверь и встала на пороге. Солнечный свет растянул ее тень по полу, сделав очень-очень длинной. На кровати в этой тени явственно виднелись два лица. В комнату с жужжанием влетела пчела. Пылинки кружились в солнечном свете. В тот же миг повисла мертвая тишина.

Цянь Сяохун ничуть не смутилась и неторопливо оделась. Девушка боялась, что сестра их застукает, а вышло даже хорошо, что они оказались лицом к лицу. У Цянь Сяохун с души будто камень свалился, и стало легче. Она не проронила ни слова, оделась и села, сгорбившись и повернувшись спиной к двери, в ожидании, когда старшая сестра набросится на нее с упреками.

Муж сестры встал с постели нагишом, тело его дрожало от удовольствия, словно он только что совершил самый приятный поступок в своей жизни. Сестра долго-долго беззвучно шевелила губами, с остолбенелым видом глядя на голого мужа, при этом ее потемневшее лицо напоминало сморщенную горькую тыкву, а потом внезапно взвыла и убежала, закрыв лицо руками. Внизу она остановилась как вкопанная, решив, что поступает неправильно. «Смущаться должны эти бесстыдники, это они должны убегать, а я ничего дурного не сделала, чего я убегаю-то?» Эта мысль придала смелости, женщина резко прекратила горько рыдать и, тыкая пальцем в сторону комнаты сестры и растягивая слоги, принялась во все горло браниться, перемежая ругань со всхлипываниями:

– Ах ты свинья! А ты, вонючая, бесстыдная шлюха! Мразь! Потаскуха! Совсем совесть потеряли!

Сестра громко распекала их, словно в надежде на поддержку односельчан. И впрямь, услыхав, как она, что говорится, взывает к небу и бьется лбом о землю, ругается и плачет, соседи, словно муравьи, повыползали из своих нор, один за другим поспешили к дому и столпились у дверей.

2

– Убирайся-ка отсюда подобру-поздорову, а с сеструхой твоей я разберусь, – велел муж сестры после всего случившегося. Судя по его тону, он уже обуздал жену.

– А тебе? Тебе не надо скрыться где-нибудь? – удрученно спросила Цянь Сяохун.

– Тебе еще замуж выходить. А я мужик, мне все равно. Это сущий пустяк!

Вид у зятя был очень участливый. Цянь Сяохун поджала губы и проглотила слова, которые хотела произнести.

На следующий день Цянь Сяохун уехала. Она отправилась в уездный город, чтобы устроиться на работу в маленькую гостиницу.

Гостиница располагалась на отшибе и выглядела довольно убого: бетонные полы и стены, никакой отделки, около тридцати номеров на трех этажах. Цянь Сяохун выкинула из головы то, что случилось в деревне, подумав про себя, что спать с мужем старшей сестры – это не инцест. Свекры спят со снохами, жены старших братьев спят с младшими братьями, разве редко такое встретишь? Всему виной ее невезение. Сначала Цянь Сяохун переживала, что могла залететь от мужа сестры, но «тетушка»5 навестила ее вовремя, а как только «тетушка» наведалась, так, считай, все заново началось.

На фоне остальной обслуги в гостинице грудь у Цянь Сяохун опять же была самой выдающейся. Задницу девушка тоже выпячивала, и когда шла, то бешено виляла ею, словно сучка в течке. Каждое движение ее задницы передавало некое сообщение, и мужики при виде нее тут же испытывали желание уложить ее в постель. Постояльцы частенько названивали на стойку регистрации и обслуживания гостей и болтали с Цянь Сяохун. Она любезно ворковала с ними, время от времени хихикая, словно кто-то щекотал ее под мышкой.

Однажды Цянь Сяохун разговорилась с одним постояльцем, приехавшим с Севера6. Тот сказал, мол, поднимайся, угощу тебя нашими деликатесами. В двенадцать часов ночи, сдав смену, Цянь Сяохун пошла к нему в номер. Мужчина открыл дверь, Цянь Сяохун проскользнула мимо него внутрь, и он ущипнул ее со словами:

– Какая тоненькая талия!

Цянь Сяохун дернулась, ударившись своими горными пиками о стену, а когда отпрянула, гость уже запер дверь номера. Комнатка оказалась очень тесной, здесь сильно пахло плесенью, настенная лампа отбрасывала тускло-желтый свет, одеяло почернело, кровать была ужасно узкой, а в пепельнице на прикроватной тумбочке дымился окурок. Этот парень с Севера был не промах. Он осторожно попробовал распустить руки и, получив молчаливое согласие Цянь Сяохун, еще больше осмелел. Он словно никогда не видал таких статей и яростно мял грудь девушки, будто проверяя, настоящая она или искусственная. Он суетился, ведь обеими руками получалось ухватить только одну грудь Цянь Сяохун, раздувавшуюся, как воздушный шарик, и гость с Севера чувствовал под своей ладонью движение воздуха. Он еще какое-то время играл с ее грудью, то сжимая сильнее, то ослабляя давление, а Цянь Сяохун в ответ попискивала, словно комарик. Внезапно девушка кое о чем вспомнила, оттолкнула мужчину и бросила на него кокетливый взгляд:

– А где вкусняшки-то ваши северные?

Мужчина наклонился к ней и гоготнул:

– Так вот он я!

Цянь Сяохун в ответ хихикнула:

– Ну ты шутник!

Руки парня смело поползли вниз, но девушка его остановила.

– Невинной прикидываешься? – заржал он.

– У меня «эти» дни! Мне нельзя!

Мужчина не поверил:

– Я тебе денег дам!

– Сам смотри!

Она задрала юбку, спустила трусики, и он увидел расплывшееся пятно крови.

– Ну и что? Я не брезгую! А это доказывает, что ты мне действительно нравишься!

Цянь Сяохун вспомнила, что в деревне эти дни называли нечистыми. От женщин в такое время нужно держаться подальше, даже смотреть на кровь нельзя. Кто ж захочет с ней соприкасаться? У городских все иначе. Она снова кокетливо посмотрела на гостя с севера, он показался ей очень красивым.

– Мне кажется, ты похож на учителя.

– А я и есть школьный учитель.

Цянь Сяохун прикусила губу и спросила:

– А жены у тебя нет?

– Есть. Это все именно потому, что я женат.

Цянь Сяохун не поняла причинно-следственной связи, и он объяснил:

– Интрижку ведь можно закрутить, только когда ты уже женат. И любовницу можно завести, только если у тебя жена есть. Ты не понимаешь.

– А почему я должна понимать? На кой черт? – огрызнулась девушка. – Пойду ополоснусь.

Цянь Сяохун плескалась в уборной, а когда закончила мыться, все еще сомневалась, но тело уговорило, и девушка решительно легла с постояльцем в постель. Мужчина с сопением переворачивал ее так и сяк, словно соленую рыбу, а закончив, натянул брюки и спросил:

– Сколько?

Цянь Сяохун опешила:

– Что сколько?

Парень опешил еще сильнее:

– Ты разве не торгуешь?

– Торгую? Чем?!

– Собой!

3

Машины носились туда-сюда, поднимая клубы пыли. То и дело проезжали, поскрипывая, длинные автобусы-гармошки. Цянь Сяохун надела светло-голубую майку и такого же цвета мини-юбку, выставив наружу практически все свои прелести, но невинным выражением лица напоминала младенца в слюнявчике. Она стояла на остановке под табличкой с указанием маршрутов и лузгала семечки, со скучающим видом вглядываясь вдаль. Цянь Сяохун размышляла о разном, к примеру о том, как впервые переспала с мальчиком, как крутила роман с актером из театральной труппы, игравшим второстепенных персонажей, который уехал, и ни слуху о нем ни духу, а еще об интрижке с мужем сестры, из-за чего и началась вся эта неразбериха. Все эти воспоминания дробились под колесами проезжавших автомобилей, некоторое время кружили в воздухе, а потом улетали ко всем чертям. Глубокая ложбинка между грудями Цянь Сяохун, словно бы была продолжением линии, прорисованной от пространства между бровями через кончик носа и дальше вниз, к просвету между бедер, воображение останавливалось в этой ключевой точке так же, как реки впадают в море, а потом достигало конечной цели. Пассажиры, ожидавшие автобуса, тайком скользили взглядами по груди Цянь Сяохун, пока девушка пребывала в задумчивости. В глазах женщин читалась невольная зависть, и они надменно вскидывали головы, а мужчины начинали таять и в глубине души предавались смелым сексуальным фантазиям. Их мечты превращались в цветы, которые сами собой втыкались в обольстительную вазу Цянь Сяохун7. А потом мужчины начинали отираться вокруг девушки, словно псы, катающиеся по траве, или грубо напирали, привлекая ее рассеянное внимание.

Приехал автобус, напоминающий старика с похмелья. Когда он остановился, то взгляды пассажиров сосредоточились в одной точке, вернее сказать, устремились в ложбинку между грудями Цянь Сяохун. Чтобы в маленьком городке так вызывающе одеваться, нужна большая смелость. Мужчинам не хотелось покидать остановку, они отчаянно косились в сторону Цянь Сяохун, но делать нечего, пришлось гуськом подниматься в салон автобуса. Цянь Сяохун напевала себе под нос слова из популярной песни «Вслед за сердцем убегай, за руку мечту хватай», беззаботно притопывая в такт, и неторопливо двигалась в хвосте очереди.