— Мамка, это папка пьяный пришел, — тихо прошептал Иванко, — Не открывай ему дверь, а то опять тебя лупить будет и к Любавке полезет, а меня еще пришибет.
— Ага, никто не посмеет трогать моих детей, — проворчал Влад и стал подниматься с топчана.
Он громко охнул, ощутив, где находятся его ребра, да и голова гудела, как чугунок, после удара поварешкой.
— Твою же налево, — прохрипел он, — Кто там?
Из-за двери послышались нечленораздельные звуки, и некто продолжил колошматить в дверь.
— Ты козлина, рогами постучи, а лучше себе в бубен, — сказал Влад.
Потом подумал и резко открыл дверь. Тут же в дом впало тело. Оно материлось, воняло, орало и махало руками и ногами. Влад резким движением руки дернул тулово вверх и поставил его на ноги.
— Вот чмо то, — сказал он, разглядывая мужа хозяйки тела, — Как она на него повелась, даже в темноте видно какой он урод. Да маленький, да плюгавенький. Смотреть противно, — он сплюнул на пол.
— Ах, ты кикимора, — заорал мужик, — Быстро на койку ложись и ноги раздвигай, я тебя щас приходовать буду.
— Размечтался, соколик, — хмыкнул Влад, — Не той я ориентации, чтобы с тобой шуры-муры крутить.
Мужик попытался ударить Влада, но получил замечательный хук в челюсть и упал за дверь дома.
— Деньги есть? — наклонился к нему Влад.
— Пошла вон, кикимора, — продолжил орать недомуж.
— Деньги есть? — Влад наступил ногой на причинное место гражданину.
— Ааааа, аааа, ты чего? Нету, пропил все.
— А если найду?
Влад принялся шарить по пьяной тушке, которую периодически охаживал кулаком по разным частям тела. На поясе нашел кошель, в котором было несколько мелких монет. Он оторвал его и забрал себе.
— Завтра поговорим, — хмыкнул Влад.
Тушку оставил за порогом и закрыл дверь.
— Мамка, он же тебя завтра убьет, — с ужасом сказал мальчишка в темноте.
— Пусть только попробует. Спи, дружок, завтра вставать рано, — ответил попаданец и рухнул рядом на топчан.
Влад тут же провалился в сон. Разбудила его Любавка.
— Мамка, вставать пора. Надо на работу идти.
— Жрать есть что? — спросил он, еле разлепив глаза.
— Нет, — помотал головой Иванко.
На столе стояла кружка с водой и зажженная лучина. Девочка пыталась чинить одежду, периодически вытирая крупные слезы.
— У отца есть другая рубаха? — спросила Влада.
— Есть, парадная, он в ней в церковь ходит по выходным, — ответил Иванко.
— Ваня, отдай ее сестре, пусть хоть с нее что-нибудь соорудит.
— Батя убьет нас, — помотал мальчишка головой.
— Не убьет, я тогда его сам раздавлю, вернее сама.
Любавка кинулась к топчану, и вытащила из-под тюфяка рубашку. Быстро скинула свои лохмотья и нырнула в нее. Девчонке она доходила чуть ниже колен. Она натянула длинную юбку и прямо на себе подтянула нитками ворот, чтобы он не разваливался. Девочка подошла к Владу, ткнулась носом ему в плечо, а затем чмокнула в щеку.
— Спасибо, мамка, я побежала, а то меня уже ждут, — сказала она.
— Куда побежала? В школу? — спросил Влад.
— Нет, ты что, мы только по воскресеньям в школу ходим, да и Любавка взрослая уже для школы. Она работает, — ответил Иванко.
— Где? — ошалел Влад.
— Нянька она у евреев, — махнул мальчишка рукой, — И мне пора на работу идти.
— А ты где работаешь? — обалдел Влад.
— Так я подмастерье у обувщика. Помогаю ему обувь чинить, да шить учусь.
— Понятно, но это дело хорошее. Последний вопрос. А я тогда, где работаю?
— А ты у китайцев прачкой, — пояснил мальчик.
— Ваня, а ты меня отведешь туда? — попросил Влад.
— Конечно, только давай быстрей, а то меня Николашка изобьет, если я опоздаю.
Влад глянул на свою одежду, даже в сумерках было видно, что она вся испачканная в грязи и в крови. Стащил ее с себя и натянул парадную рубаху, которую скинула Любавка с себя после ночи.
— Мамка, юбку тоже надо бы надеть, — сказал пацан.
— Так она же длинная, рубаха то, — ответил Влад хриплым голосом. — Да юбка вся грязная и рваная.
— На работе постираешь и заштопаешь, — деловито ответил Иван.
— И то верно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Влад натянул на себя юбку, поморщился от ее вида и запаха. Тело практически не болело, да и голова так не гудела, почти все зажило, что сильно удивило мужчину.
— Как на собаке, — потрогал он голову.
Выпил кружку воды вместо завтрака. В животе утробно заурчало.
— Потерпи, вечером поужинаем.
— Вечером? — удивился Влад.
— Ну, да, ты чего-нибудь сварганишь, и поедим.
— Нормальненько так, а я еще в армии жаловался, что нас кормят плохо, — сказал он.
— Что?
— Ничего, пошли.
Они кое-как открыли дверь. Около хижины дрых глава семейства. Любавка сразу упорхнула, а Влад с Иванко затормозили. Он наклонился к мужу и с силой его тряхнул. Тот не размыкая глаза начал материться.
— Слышь, ты, чмо, придешь вечером с пустыми руками, в дом не зайдешь, бить буду ногами и подручными средствами. Не добудешь денег, принеси жрачки. Понял? — Влад тряхнул пьяницу.
— Да, пошла ты, кикимора, — мужик замахал руками.
Влад со всей силы приложил его об землю.
— Кстати, про ноги, а где у меня обувь? — спросил Влад.
— Так мамка, они денег стоят, нет у нас столько. Все батя пропивает.
— Изумительно, а батя значит в ботах ходит. А ну, сымай, ирод.
Женщина сдернула ботинки с ног мужа, и напялила их на себя.
— О, как раз, словно на меня сшиты, правда, воняют, ну ничего я не брезгливый. Пошли, сын, работать пора.
Мальчишка почти довел его до прачечной.
— Вон, — показал он пальцем на конторку в китайском стиле и побежал в другую сторону.
— Ну, да, а то Николашка побьет, — вспомнил Влад, — Надо будет к этому Николашке наведаться.
Он зашел через главный вход и тут же на него накинулся мелкий китаец. Он начал орать и толкать женщину в плечо.
— Чего орешь, чукча нерусская? — спросил Влад его, — Ничего не понимаю.
— Владка, ты сдурела, нам нельзя через главный вход, — дернула его какая-то женщина за руку.
— Чего юбка такая грязная и рваная, а рубашка парадная? Опять твой тебя мутузил, да голова вся в кровищи. Идем скорей, помоешься. Там вода с щелоком после постельного осталась.
— С щелоком? — Влад удивлялся все больше и больше.
— Ну, да, а ты думаешь тут мылом, что ли все стирают.
— Ничего я не думаю, — махнул он рукой.
— Да, видно хорошо тебя твой приложил, отшибло все. Пошли.
Она потащила его на улицу. Они завернули в грязный и вонючий проулок. В нем стояли огромные корзины с грязным бельем. Проулок заканчивался небольшим двориком, в котором стирало белье несколько женщин.
— Вот тебе стиральные машинки прошлого, — сказал задумчиво Влад.
— Чего? Он тебе все мозги по ходу отшиб. Скидавай с себя шмотье и лезь в корыто, пока китаеза клиентку обслуживает. Быстро с себя все смывай, а то влетит за такой внешний вид.
Влад послушался, скинул одежу и залез в корыто, на которое показала женщина. Емкость была скрыта от посторонних глаз несколькими рядами сохнущей одежды на веревках.
— Владка, только не рассиживайся там, мой все быстрей, — зашипела товарка.
Долго там рассиживаться и не пришлось, кожу начало жечь и щипать.
— Щелок же, — вспомнил он.
Он быстро поплескал на себя водичкой, пожамкал волосы, удивившись, как же тетки моют такую длину, и вылез, нацепив на себя рубаху. Юбку он бросил в тоже корыто стирать. Немного повозюкал ее в воде, потер, как старые портянки и вытащил сушиться.
— Владка, дурында, не вешай к постельному белью, — зашипела на нее другая тетка, — Опять, что ли ее мужик бил, вообще ничего не соображает. Подь сюды. Вешай вон туды.
Она ткнула пальцем на веревку с разнокалиберной одеждой. Он повесил туда, куда ему сказали, и тут же получил свой тюк белья, который нужно было постирать.
— Корыто за собой убери, — сказала ему другая тетка.
— Ага, совсем меня бабы загоняли, — тихо проворчал он.