Вообще-то от такой ткани мое тело должно бы чесаться.
А еще...
Я не могла одеть это сама.
Во-первых, я не люблю такую грубую шерстяную одежду.
На самом деле у меня есть шерстяные вещи, но это в основном ангорочка. Мягкая и удобная.
Во-вторых, если бы я такое и одела, то вниз обязательно бы одела что-нибудь, чтобы не чувствовать колющий эффект от такой одежды.
Смущало меня еще и то, что если прислушаться к себе, то телу было комфортно. И никакой колкости я не чувствовала. Вернее я ее чувствовала руками, а тело спокойно реагировало, как будто привычное к такой одежде.
Эти аналитические мысли немного отвлекли, но ничуть не успокоили.
И тут я услышала звуки приближающихся шагов. Сердце скакнуло так, что даже дышать стало невозможно.
Попыталась вжаться в стенку и стать незаметной…..
2
Появился неяркий островок света, в котором угадывались три человеческие фигуры.
Описать не могу, ничего не разглядела.
Страшно стало ещё сильнее, хотя думала, что я и так уже на вершине этого чувства. Нет, оказывается моя кульминация страха ещё впереди.
Люди подошли к моим «апартаментам».
Я дышала через раз и, по-моему, не моргала.
– Ну, пришла в себя? Замечательно. Тогда собирайся – один из пришедших открыл дверь
– Куда? – еле слышно пискнула я
– Решать твою судьбу
– И как мы будем её решать?
– Герцог Озиварский озвучит вынесенный приговор.
– Кому?
– Хватит придуриваться! Живо встала и на выход! – мужчина рявкнул так, что я просто подскочила.
Два других мужика подошли ко мне, и подталкивая, направили к выходу.
У меня от страха ноги подкосились. Не упала только потому, что эти два товарища подхватили меня под руки и потащили дальше.
Темным сырым проходом, потом по узкой лестнице, потом опять коридором меня протянули в небольшое помещение. Оно оказалось наполнено светом и в первый момент я просто зажмурилась.
С трудом открыв глаза и осмотревшись, обнаружила ещё несколько действующих лиц.
На операционную это помещение было не похоже. От слова «совсем».
Прямо напротив меня, за большим столом сидели ещё трое мужчин. Они все были одеты одинаково.
На них были толи сюртуки, то ли камзолы темно бордового цвета. Застегнуты эти одеяния были на них наглухо под самым подбородком.
На шее у каждого по массивной цепи из белого металла с каким-то огромным знаком на груди.
А вот знаки были у всех разные.
У правого на щите прорисована и украшена зелёными драгоценными камнями ветка какого-то растения.
У левого на щите молния с искрами на конце. Искры были тоже украшены драгоценными камнями фиолетового цвета.
У среднего на таком же щите стилизованное солнце украшенное по центру большущим черным искрящимся камнем, а по контору такими же искрящимися прозрачными камнями (возможно бриллианты).
Ещё у среднего на голове был очень необычный головной ободок: из такого же белого металла обруч с необычными завитушками идущими вниз по вискам. Завитушки, были украшены на концах острыми стрелообразными наконечниками.
Судя по всему он здесь старший, хотя выглядит самым молодым. Выглядит он лет на тридцать с небольшим. Лицо мужественное, можно даже сказать жесткое. Темные глаза смотрели колко и решительно. Не красавец, но глаз цепляет.
Это я вам, как женщина говорю.
Двое других мужчин выглядишь лет по пятьдесят. Но тоже очень интересные, брутальные, как модно сейчас говорить.
Все трое были темноволосы с короткими стрижками, но очень стильно уложенными.
Это все, что открывалось моему взору, когда глаза привыкли к свету. Стена, которая находилась за спинами сидящих мужчин, была простой, покрытой белой штукатуркой. По сторонам два небольших окна.
Напротив стола, у противоположной стены, небольшая загородочка с трех сторон обнесенная частоколом толшиной с прут арматуры, только похоже на деревянную.
И все.
Больше в комнате ничего не было.
Дверь была одна, в которую меня и ввели.
Окна давали не много света, но после полной темноты меня ослепило и это освещение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Меня запихнули в отсек-загородочку, огороженный деревянным заборчиком с трёх сторон.
С четвертой была стена.
И по центру стул, на который меня принудили сесть.
Ещё здесь было восемь человек, я понимаю охрана.
Причем, четверо было около меня. Два по обе стороны дверей и два по обе стороны компании напротив.
Чувствовала я себя, как во сне. И похоже в кошмарном. Сама атмосфера давит похлеще бетонной плиты.
Может правда я сплю и так тяжело отходит наркоз.
Но все так правдоподобно и ощущения прямо самые естественные. Вот и даже запахи присутствуют. Пахнет пылью, камнем, деревом и еще чем-то.
Хорошенько проанализировать не смогла.
Когда все разместились, а я уселась, тот, что был в центре стола напротив, встал и произнес:
– Леди Германа Стефания Друзье, я, Анри Тарол Капьер герцог Озиварский рассмотрел Ваше дело. Были учтены результаты экспертизы проведенные магистром магии господином Марсом Бурсом (кивок налево, ответный кивок от мага, как подтверждение, что он магистр, маг, что он Марс Бурс и что он провел экспертизу), что Вы, совершая свое деяние, не находились под магическим наведением. Также результат магистра-целителя господина Свана Пиртье (кивок направо, ответный кивок от целителя, в подтверждение всего сказанного), что Вы не находились под воздействием веществ, одурманивающих Ваш разум. Целителем же было установлено Ваше психическое состояние и никаких отклонений не обнаружено. Опираясь на все вышеперечисленное и на совершенное Вами деяние и не найдя никаких смягчающих обстоятельств Вам вынесен смертный приговор. Приговор привести в исполнение незамедлительно!
Я сидела, как в театре.
Давали драму (триллер, ужасы – ненужное вычеркнуть, нужное подчеркнуть)! Зрители вовлечены в действие пьесы. Почему у меня такое... ммм... странное вовлечение?
А эта леди Германа (как там дальше не запомнила), вроде это я, что ли?
И что же она (я?) такого натворила, что меня в расход?
А вот тут уже меня – это же мне сейчас все сказали?...
Вообще-то, я – Марина Игоревна Богданова. В девичестве Трафимова.
Главный бухгалтер фирмы «Бриз» со стажем работы двадцать три года.
Конечно, я не ангел, но ничего такого сверхкриминального никогда не делала.
Я вообще считаю, что подставлять себя – последнее дело, поэтому никаких проблем себе любимой не создавала.
А тут бац! Смертный приговор!
Это что, за то, что нашего сторожа Серёгу на весь отпуск не отпустила?
Или, что Маринку с больничного вызвала?
Так и Серёга и Марина свое отгуляют, я же им все объяснила….
Ну и они же согласились.
Какой тут криминал? За что же тут вышка?
В голове каша, мысли разбежались, страх фонтаном из темечка бьёт, а этот с ободком на голове изрекает:
– Леди Германа Стефания Друзье прошу пройти к месту исполнения приговора. Вас проводит стража.
И тут меня накрыло окончательно. Может и сон, но и во сне мне умирать не хочется.
Я встала и заявила:
– Как это пройдите? А последнее желание осуждённого на казнь?! – господи, голос то у меня со страха совсем не мой
– В смысле «последнее желание»?! – тут пришла очередь зависать этого, с обручем.
– Ну это же обычная практика: последнее желание приговоренного к смерти выполняют всегда!
Совсем не мой голос, но с этим потом….
Господа напротив переглянулись.
– И какое у Вас последнее желание? – спросил герцог.
Это же был он. Меня вели на суд к нему. Да он и представился...
Вот класс, мыслить начала логично!
Вот нельзя бесконечно пугать человека, он в конце концов устанет бояться.
И я сказала:
– Хочу стать женой Вашей Светлости и прожить с Вами в любви и согласии долгую и счастливую жизнь!
Почему сказала именно это? Да и обратилась то как!