Усмехаюсь:
— Да, я тоже таких знаю, только без копыт и рогов. Здесь у вас, наверное, и русалки водятся, — шучу.
— Конечно. А вот про людей я раньше не слышал.
— Ну, а мы есть, — развожу руками и слезаю с лошади.
Беру под уздцы и веду к ближайшему дереву. Привязать хочу, чтоб не убежала, вдруг пригодится ещё.
— Э, слушай, Иван, а ты голодный? — спрашивает Дрейк.
И тут осознаю — жрать-то хочется. Сколько я не ел? А здесь есть еда, которую мне можно? А то раз нет людей, то и еды человеческой не найдётся, наверное.
— Голодный, — отвечаю, а желудок в подтверждение громко урчит.
— Так это, давай я дыхну разок, — говорит дракон и красноречиво смотрит на лошадь.
Лошадь не менее красноречиво смотрит на дракона, начинает панически ржать и яростно вырываться. Еле удерживаю.
— Что ты такое говоришь?! — восклицаю. — Она мне жизнь спасла! Да и тебе, между прочим, тоже! И вообще, побывала она в таких местах, после которых в рот не тянут, а то пострашнее диареи хапнешь что-нибудь.
— А мне-то она как жизнь спасла? — таращит огромные жёлтые глазища Дрейк.
— Как-как? Вынесла меня из твоей… эм… пищеварительной системы, — поясняю. — А то, если бы я внутри остался, начал бы наружу проход пробивать, — на мгновение представляю, как я, будто извращённая версия Чужого, с криком вырываюсь из брюха дракона. — А переварился, и того хуже было бы.
— Ну, если так, пусть живёт, — басит чешуйчатый.
А лошадь быстро успокаивается и пару раз хлопает своими огромными ресницами, исподлобья поглядывая то на меня, то на дракона. Ну точно разумная.
— Ты меня понимаешь? — что ж я раньше не догадался просто спросить у неё самой.
Лошадка фыркает и кивает, а потом прядёт ушами. Дракон тоже настораживается и в сторону глядит:
— Ой, кажется, у нас гости.
Глава 3
— Прячься, — неожиданно тихо шикает Дрейк и сворачивается клубком, как котёнок.
По его чешуе пробегают мерцающие переливы, и он становится один в один похож на горы, что окружают нас. Даже шипы у него на холке превращаются в сосны. Он-то замаскировался. А мне что делать? По спине пробегает холодок. Это что за гости такие, раз даже громадный дракон испугался?
Вскакиваю на лошадь и несусь за иллюзорную гору, чтобы укрыться за телом волшебного ящера. Прижимаюсь к лошадиной холке и прислушиваюсь — вроде тихо пока. Я уже понял, что в этом мире обитают разные сказочные существа. Но какие настолько опасны, что Дрейк трусливо обратился горой, вместо того, чтобы дыхнуть на них пламенем?
Жду. Волнуюсь. Пытаюсь успокоить разыгравшееся воображение. А то напридумывал себе уже дементоров всяких. Но вряд ли тут живут персонажи из «Гарри Поттера». Хотя, если это параллельная вселенная — всякое возможно. Может, дракон боится пикси каких-нибудь, как слоны мышей?
А нет. Пикси вряд ли так громко топают. Это точно кто-то на лошадях. Жалею, что не успел узнать, кто ещё в этом мире живёт. Может, эльфы? Дрейк про них говорил. Хотя нет, эльфы наверняка так не воняют. Смердит, как на помойке под сорокоградусной жарой.
Или это Дрейку так страшно? А то мы как раз где-то около основания его хвоста. Принюхиваюсь, сдерживая тошноту. Нет. Запах идёт с другой стороны.
Слышу, как за спиной беспощадно трещат кусты. Оборачиваюсь, а оттуда летит на меня зеленокожая страхолюдина метра четыре ростом. Глаза чёрные, как два угля. А из пасти торчат жёлтые клыки. Одето чудовище в шкуры, под которыми бугрятся мощные мышцы. В ушах болтаются длинные серьги с черепами. От страха аж копьё роняю.
Мать моя женщина, прям Варкрафт какой-то. Орк, а это, несомненно, он, орёт на меня хриплым голосом:
— Ты кто такой?!
— Давай, до свидания! — отвечаю на автомате и бью лошадь по бокам.
Та срывается с места, но бежит почему-то не в сторону, а прямо на орка. Пытаюсь развернуть её, однако лошадь не только всё понимает, но и делает что вздумается. Мчит на всех парах и проскакивает между ног ошалевшего орка.
В самый неподходящий момент поднимаю голову вверх. Лучше бы я этого не делал. Этот вид я забуду не скоро, если вообще смогу, не говоря уже про амбре…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Несёмся через заросли, а навстречу нам выбегают ещё две зелёных гориллы. Резко меняем направление и скачем обратно в сторону Дрейка. Да что же это ящер прячется? Он же в двадцать раз больше! Дунул, плюнул, и нет их, а он скалой прикидывается!
Приближаемся к дракону, а из-за его спины выруливают ещё с десяток этих зелёных тварей, вооружённых дубинами, сетями и арканами из толстых канатов. Это что, гоп-стоп? У меня же даже мобилы с собой нет.
Кобыла встаёт на дыбы и отчаянно ржёт. Еле удерживаюсь на её спине без седла, хватаясь за обрубки упряжи.
— Ты чего?! — ору, оглядываюсь и понимаю, что мы окружены.
Вдруг поднимается сбивающий с ног вихрь. Успеваю заметить, что гора меняет цвет на красный, а потом резко становится темно и мокро.
— Дрейк! Ты что, меня опять сожрал?! — на ощупь хватаюсь за клык, чтобы мы с лошадью не соскользнули в глотку. И истошно ору. — Диарея! У тебя будет диарея!
Но пасть не открывается, и я обречённо вздыхаю, думая, что скоро умру.
Глава 4
Резко встряхивает, и мы с кобылкой в голос вопим от страха. Но наши голоса теряются во влажной темноте драконьей пасти. Одной рукой держусь за скользкий клык, второй — за узду. Лошадь подо мной отчаянно перебирает копытами, пытаясь устоять.
Уши закладывает, как в самолёте. Меня посещает нехорошее предчувствие, что я невольно стал пассажиром драконьих авиалиний. Следом острый забор раздвигается, в пасть врывается свет и свежий ветер, а я жалею, что не взял с собой парашют.
Как я и думал, мы несёмся среди облаков, а под нами бескрайние синие просторы моря или океана. Хорошо, что на мне шлем с очками, оставшийся после полёта на дельтаплане. Надеваю очки, и хотя бы могу нормально видеть.
— Ы как? — спрашивает Дрейк, почти не двигая языком.
Но при этом всё равно толкает нас, окатив мощным потоком склизкой слюны, не говоря уже о вибрациях голоса.
— МОЛЧИ! — паникую, боясь выпасть за борт.
Лошадь согласно ржёт.
— Ызынити, — нас с гнедой подкидывает, кажется, идём на посадку.
Снижаемся быстро, уши опять закладывает, а желудок подпрыгивает к горлу. Судорожно пытаюсь удержаться, вспоминая все молитвы, которые знаю. А знаю я ровно ни одной. Мы обречены!
Но приземление проходит успешно, хотя и жестковато. Дрейк изгибает язык, выбрасывая нас из пасти на холодные твёрдые скалы. Мы с лошадью безвольно валяемся, раскинув руки, ноги и копыта. Немного приходим в себя после экстремального полёта.
Пошатываясь, встаю и осматриваюсь. Нас окружают голые скалы, о которые бьются бесконечные тёмные волны. Воет порывистый ветер, сбивая меня с ног. За спиной Дрейка вижу колоссальных размеров пик, в котором на огромной высоте зияет чёрный провал пещеры.
![]()
— Где мы? — тяжело сглатываю.
— Дома, — задумчиво отвечает дракон.
Лошадь подскакивает и с подозрительным прищуром глядит по сторонам. Недовольно фыркает, встряхивает белоснежной гривой и, высоко задрав морду, вышагивает к горе.
— Далеко собралась? — интересуется Дрейк.
Кобыла смотрит на него, будто свысока, и показывает коричневой мордой на пещеру. Дракон хохочет, отчего случается лёгкое землетрясение.
— Туда пешком не дойти. Только на крыльях.
— А чего ж ты сразу туда не полетел?! — восклицаю. — Я ещё раз в твою пасть не полезу!
Лошадь бьёт копытом и согласно кивает. Дрейк хлопает глазами, смотрит на нас, на пещеру, и снова на нас:
— Я как-то не подумал… ну, давайте вы залезете мне на шею… — предлагает дракон и расправляет крыло, укладывая его на землю.
Гнедая тут же поднимается наверх, а я следую за ней. Добираемся до загривка. Лошадь устало плюхается на зад и указывает мордой на шип, торчащий из красной спины. Привязываю уздечку к нему. И сам хватаюсь покрепче.
