руками, очень необычная девушка. Невысокого роста, хрупкая, как тростинка, в простом белом платье она напоминала какого-то сказочного персонажа. Но не это выделяло ее среди массы других. У нее были длинные, до пояса волосы…нежного лавандового цвета.
– У вас очень красивый сад, – не поворачиваясь, продолжая смотреть в окно, произносит незнакомка. Интересный кадр. Я слегка удивлен и сбит с толку, и мне ничего не остается, как подойти и встать рядом, потому что я не привык общаться со спиной. – Но он неживой. Чувствуется уход, забота, но тут больше говорит за себя шаблонность, – продолжает тем временем девушка, чем повергает меня в шок.
Садом действительно занимается работник. Лена обожала садоводство, сама пересаживая и ухаживая за цветами, которых было великое множество самых разнообразных сортов.
После ее смерти я очень старался поддерживать единственное, что напоминало мне о любимой женщине. Но не смог. Я и это разрушил, точно также, как наши жизни.
В одну из ночей, после очередного кошмара, я не выдержал и, облив все бензином, сжег дотла. Я смотрел, как языки пламени уничтожают одну из последних нитей, что связывала меня с Леной, сгорая заживо в этом пламени вместе с мини-садом. А наутро, одев броню для окружающих, и похоронив себя заживо в своей боли, нанял садовника, чтобы разбил новый цветник. Но он сказал, что на пепелище уже ничего не будет расти, все умерло. Прямо как в моей душе. И так появилась новая альпийская горка, на которую мы сейчас и смотрели с незнакомкой.
– Так зачем вы пришли? – спрашиваю, разглядывая профиль девушки. И неожиданно мне нравится то, что я вижу. Резко очерченные скулы, пухлые губки и круглый, немного вздернутый носик.
– Вообще-то вы сами назначили мне собеседование на сегодняшнее утро, – немного иронично, вздернув бровь, отвечает девушка.
– Но я ждал учительницу…
– А я разве не могу ею быть?
– Если начистоту, то я не так представляю себе человека, что сеет в детские головы разумное, доброе, вечное.
– Очки в роговой оправе остались дома. А пучок растрепался по пути к вам. На метле, знаете ли, скорость-то приличная, – острит незнакомка.
И ей снова удалось меня удивить. Я не сдержался и расхохотался в голос. Эти стены не слышали моего смеха вот уже пять лет, а незнакомке за несколько минут пребывания удалось вывести меня на эмоции.
– Ух ты! Ты фея из сказки? – неожиданно раздался голос Егора от двери. Мы оба, словно застигнутые за чем-то постыдным, резко поворачиваемся к сыну.
– Нет, к сожалению, я самая обычная. И имя у меня простое – Ева. А ты, наверно, Егор?
– Да, очень приятно познакомиться,– важно, словно он уже давно взрослый, отвечает сын.
– И мне.
– Пап, ну, мы пошли тогда заниматься? – Кажется, мой Егор только что принял фею с лавандовыми волосами на работу без моего участия.
И тут Ева впервые за все время поворачивается ко мне лицом, вопросительно глядя на меня, а я отшатываюсь от нее, как от прокаженной. Потому что смотрю в глаза, что являются ко мне во снах каждую ночь и смотрят с укором…
Глава 3 Ева
Наконец-то с чувством выполненного долга я захлопываю последнюю тетрадь. На часах полтретьего ночи, контрольные проверены, а мне вставать меньше, чем через четыре часа. Но я не жалуюсь, потому что люблю свою работу, и осознанно выбрала профессию учителя английского языка.
Я из обычной неполной семьи, и поэтому выбор профессии у меня был небольшой. Я хотела после девятого класса пойти учиться в колледж, чтобы в дальнейшем помочь моей мамочке, что трудилась на двух работах всю мою сознательную жизнь, но она не позволила.
– Ты – девочка, Ева, и ты должна вырасти самодостаточной и независимой, и у тебя обязательно должно быть высшее образование! Чтобы в случае чего ты могла на себя рассчитывать. И я жизнь положу, но у тебя будет «корочка».
К сожалению, все вышло так, как «хотела» мама. По ее настоянию я поступила в ВУЗ. Я очень люблю детей и всегда хотела, чтобы моя жизнь была связана с ними, поэтому выбрала профессию учителя осознанно. Каждый день я была благодарна мамочке, что позволила мне немного прикоснуться к мечте.
Гром грянул, когда я училась на третьем курсе. Прямо во время пары раздался звонок. Я скинула, но абонент оказался настойчив и набрал меня снова. Когда телефон зазвонил в третий раз, я поняла, что случилось что-то серьезное.
Выслушав говорившего мужчину, я, не обращая на косые взгляды сокурсников и окрики преподавателя, рванула к двери, на ходу набирая номер такси. Несмотря на то, что была глубокая осень, я забыла пальто и выбежала прямо в рубашке и юбке, совершенно не чувствуя холода.
Уже в больнице я слушала врача, что смотрел на меня с грустью и обреченностью в глазах:
– Ева, ваша мама сегодня упала в глубокий обморок, а потом у нее открылось носовое кровотечение. Мы взяли у нее анализы, и пока оставим в отделении под наблюдением.
– Она поправится? – это все, что я хочу сейчас услышать. Мне важно знать, что с моим самым близким и дорогим человеком все будет в порядке, что у нее банальное переутомление или что еще бывает в таких случаях.
– К сожалению, я не могу дать никаких гарантий. Надо наблюдать и дождаться результатов анализов.
– Я могу ее увидеть?
– Да, конечно, только недолго. Ваша мама себя неважно чувствует и устала.
Сердце сковывает болью, когда я вхожу в палату. Там четыре койки, мама лежала, прикрыв глаза, на той, что у окна. Она действительно выглядит неважно: темные круги под глазами, впалые щеки и болезненная худоба. Я давно говорила ей, чтобы бросала вторую работу, потому что с каждым днем мама выглядела все более уставшей и таяла буквально на глазах. Но разве с моей упертой мамой можно спорить, если