все же удалось купить билет до Караганды.
Замученная кассирша на просьбу продать билет рявкнула:
— Нет билетов ни в купейные вагоны, ни в плацкарт. Сколько можно повторять!
— А куда есть? — спокойно спросил я.
— В мягкий вагон, — уже не так громко ответила женщина. По-моему, она даже мысли не допускала, что я располагаю такими деньжищами.
— Хорошо, давайте в мягкий вагон, — сообщил я.
Стоявший сзади меня мужчина удивленно выругался. Видимо денег на мягкий вагон у него не было.
В прошлой жизни мне не довелось прокатиться в мягком вагоне, поэтому я сейчас с интересом разглядывал его интерьер.
Сколько лет было этому вагону, не знаю, но наверно много. Больно потрепанными выглядели мягкие диваны в коричневых чехлах в огромных купе, раза в полтора больше чем в обычных купейных вагонах.
Со мной в купе ехали двое пожилых мужчин. По виду солидные начальники. Заскочили они в вагон уже перед самым отправлением. Еще одна верхняя полка так и осталась пустой.
На меня соседи обратили не больше внимания, чем на муравья. Сидели и трекали на немецком языке.
Вначале я подумал, что еду с иностранцами, а потом вспомнил, что в Казахстане живут тысячи немцев. Ну, пока еще живут.
Как только поезд тронулся, оба соседа отправились в вагон-ресторан. Об этом они сообщили мне уже на чистом русском языке.
Подумав, через полчаса решил последовать их примеру. За этот суматошный день я здорово устал. Сказывалась еще и нервное напряжение. Я все время ожидал какой-нибудь подлянки. Поэтому когда два милиционера в зале ожидания попросили у меня паспорт, я здорово испугался. Хотя внешне постарался этого не показать.
Паспорт Александра Ефимова прошел проверку без проблем, и сладкая парочка ментов проследовала дальше в поисках очередной жертвы, оставив меня в раздумьях, была ли проверка паспорта спонтанной, или милиция ищет именно меня.
Когда за окнами исчезли московские пригороды, мандраж несколько утих. Поэтому в вагон-ресторан я зашел практически в нормальном настроении…
Мои соседи по купе сидели вдвоем за столиком, уставленным тарелками и почти пустым графинчиком водки, Меня они узнали и сразу пригласили к себе за стол.
Не найдя причин отказаться я подсел к ним и начал просматривать меню.
Как ни удивительно, но оба немца жили неподалеку от Темиртау, А вот мой вывод об их профессии оказался неверен. Оказалось, что они сельчане. Один из них был директором пригородного совхоза, а второй главбухом.
Узнав, что я еду в Казахстан в поисках лучшей жизни, оба слегка поддавших товарища дружно начали зазывать меня к себе. Особенно, когда узнали, что у меня имеются водительские права категории ВС. Самое интересное, что больше их заинтересовали права на легковой транспорт.
— Александр, — приходи к нам на работу, не пожалеешь, — начал уговаривать меня Рудольф Миллер директор совхоза «Карагандинский». — Я как раз себе водителя ищу на газик, моего в этом году в армию призвали.
— А, как у вас с жильем? — поинтересовался я.
Миллер резко поскучнел.
— Ну, общежития у нас, к сожалению, пока нет, строительство только планируется. Но ты можешь снимать комнату в частном секторе. Найдем мы тебе жилье, не переживай. Останешься жить, не пожалеешь. Семья появится, построим тебе дом. Мы хороших работников ценим.
Расспросив немного о характере предполагаемой работы и зарплате, я перекусил и ушел обратно в купе.
Мои возможные будущие работодатели продолжили водкопитие.
Явились они уже ближе к одиннадцати часам, дыша перегаром. Но вели себя тихо, молча разделись и легли спать. Немцы, что с них взять? Наши бы еще полночи куролесили.
Следующим утром соседи маялись головной болью. Глядеть на их кислые физиономии надоело, поэтому я предложил им принять по таблетке цитрамона.
Таблетки сработали отлично. А почему бы и нет. Сейчас для того, чтобы повысить эффективность лекарства мне достаточно доли секунды.
— Никогда не думал, что цитрамон так помогает с похмелья, — удивился Миллер. — Теперь буду знать.
Вскоре проводница начала разносить чай и мы втроем устроили чаепитие с московскими булочками.
В ходе него второй немец Фридрих Шульц начал понемногу прокачивать меня. В отличие от своего начальника он был настроен более подозрительно к моей персоне. Видимо должность главбуха способствует подобной паранойе.
— Александр, простите, мне не очень понятно ваше намерение переехать на новое место жительства, если нетрудно поясните для чего это вам? Возможно, от алиментов убегаете?
— Фридрих, тебе не кажется, что это не твое дело, мало ли какие проблемы у парня? — заметил Миллер.
Главбух посмотрел на своего начальника, вздохнул и… ничего не сказал.
Повернулся ко мне, ожидая ответа.
— Ничего страшного, — заметил я в ответ на слова Миллера. — Вполне нормальные вопросы при устройстве на работу.
Могу сказать, что до вчерашнего дня я о Казахстане и не думал. А собирался отправиться на стройку БАМа. Но мои вчерашние попутчики так рассказывали о вашем городе, что я решил для начала съездить туда и лишь потом решить, оставаться, или все же уехать на БАМ.
От Шульца тут же последовал закономерный вопрос о вчерашних попутчиках, так ратующих за свой город.
На мое счастье фамилия Андрея Ильича Сивакова для них оказалась знакомой. И на ходу переобувшись, главбух начал доказывать, что работа в совхозе намного выгодней, чем на заводе.
На всякий случай я продемонстрировал свой паспорт, в котором страницы для регистрации брака и детей были девственно пусты.
Шульц удивленно поднял брови, когда я достал из сумки плотную картонную папку с документами. И одобрительно кивнул, когда увидел, что все мои бумаги аккуратно разложены по кармашкам. И даже спросил, не было ли у меня немцев в родне. Пришлось его разочаровать, заявив, что я чистый карел. Оба немца уставились на меня с изумлением, затем Миллер заявил, что на корейца я не очень похож.
Пришлось растолковать им, что в Советском Союзе есть автономная республика Карелия, не имеющая отношение к Северной Корее, и в ней пока еще остаются немногие коренные жители карелы, вепсы и финны.
После этого разговора наши отношения стали более формальными. Что было совсем не удивительным. Из ничем друг другу не обязанных соседей по купе мы перешли в разряд возможных начальников и подчиненных. А это подразумевало совсем другой формат общения.
Собственно, мне были наплевать. Крестить детей с этими товарищами я не собирался.
Кстати, я нисколько не пожалел денег, отданных за билет в мягкий вагон. Просто при посещении ресторана надо было пройти через два плацкартных вагона. После тихого мягкого купе и пустынного коридора, плацкарт встречал громкими разговорами, вонью от носок и детскими воплями. Приходилось невольно ускорять шаг, стараясь быстрее