Читать интересную книгу В поисках праздника - Виталий Капустянский

– Я тоже не понимаю, куда вы спешите, водку надо экономить. Лично я не собираюсь бегать за ней в Алуште, – заявил возмущенный Олег.

– Ну, все, хватит, надоели, что в милицию кто-нибудь попал. Вот расстонались, – сказал Андрей и, поднявшись с рюкзака, пошел по платформе.

– Этого еще не хватало, – бросил я ему вслед.

– Виктор, ты так говоришь, словно здесь все маленькие, а ты один взрослый, – заключил Володя.

– Дядя Витя, возьмите меня на юг. Я буду вам сапоги чистить и за папиросами бегать, – схватив меня за руку, плачущим голосом заговорил Женя.

Я, улыбаясь, вздохнул, что поделаешь, нам было тогда двадцать семь лет. Вглядевшись в ночную даль, я увидел огни нашего поезда. Змеевидное тело нашего корабля медленно приползло к низкой платформе; отыскав седьмой вагон, мы остановились возле его подножки, и из вагона спустилось существо, похожее на объемистого робота-няню – это была обыкновенная проводница. Она выполнила свои обязанности, и будущие туристы, забравшись в вагон, заняли плацкартную каюту. Места оказались неплохие, я сразу занял верхнюю полку против движения поезда, Андрей расположился напротив, Саша под ним, а Володя под моей полкой, за перегородкой расположились Женя, Семеныч и Олег. Я быстро застелил сыроватую простынь и, раздевшись, улегся отдыхать. Подпирая голову рукой, я наблюдал, как Андрей и Саша возятся со стаканами и закуской, останавливать их было бесполезно. Они так громко говорили, что стеливший простынь лысоватый, пожилой мужчина, занимавший нижнее боковое место напротив нас, сказал им:

– Ребята, меньше пустых слов.

Его бас так развеселил меня, что я тут же внес дополнение в его реплику.

– Больше полных стаканов.

По соседству со строгим мужчиной, на нижней боковой полке, устроились молодожены. Плечистый молодой человек в клетчатой рубашке и светлых брюках держал на коленях юную жену, и она, как маленький ребенок, смирилась с неизбежной ручной кроваткой, за пределы которой ее не выпускали. Утомительные сборы, тяжелый рюкзак и слишком поздний час сделали свое дело, я словно провалился в черную дыру сна.

Утро обдало меня теплым, хлебным воздухом, и первое, что я увидел, был семейный дуэт в излюбленном положении. И вдруг передо мной предстала картина художника Бахуса под названием «Странствующий рыцарь в пути», я так расхохотался, что ударился головой о верхнюю полку, но это не остановило меня, и я продолжал хохотать и хлопать себя по коленям. И тогда улыбающийся молодожен весело рассказал мне о ночной оргии.

– Ну что, еще раз за отъезд, – говорил Андрей, наполняя третий стакан.

– Давай, – ответил Саша.

Они сомкнули граненые стаканы, и их отраженье мелькнуло в окне в виде зловещей улыбки, и каждый по-своему выпил.

– Так ты в сборной? Я что-то не понял… – спросил Андрей.

– Да это так, для солидности, производит впечатление, – кусая зеленый лук, сказал Саша.

На откидном белом столике, застеленном газетой, стояли граненые стаканы, пустые осиротевшие бутылки и начатая бутылка столичной водки, лежал зеленый лук и криво нарезанный белый хлеб, еще валялись желтые пробки, блестевшие от ночного освещения.

– Вот Виктор, молодец, сразу лег, быстро… Чувствуется, спортсмен, – растягивая свою речь, говорил Саша.

– Да с ним давно все ясно. Виктор, ты спишь? – задрав голову вверх и стукнув по полке снизу, говорил Андрей. – Спит покойничек, – растягивая речь, заключил он.

Володя, поглядев на Андрея, засмеялся, он давно находился в заторможенном состоянии, но это действие привело в движение один из клапанов его души.

– Давай еще выпьем, – наливая в стаканы, говорил Андрей. – Володя, а ты что откалываешься?

Володя молча замахал рукой, его глаза слипались, он чувствовал, что его куда-то уносит, и все движения бравых гуляк он видел в замедленном темпе.

– Андрей, оставь его, ему хватит, – сказал Саша.

– Нет, ты будешь пить, – сказал Андрей и, обняв Володю, повалился с ним на матрас.

– Ребята, прекращайте, сами не спите и другим спать не даете, – вмешался строгий мужчина.

– О, отец, давай с нами. У нас все есть, нужен только третий друг, – приглашая жестом вытянутой руки, сказал Андрей.

– Как тебя зовут-то? – спросил Саша.

– Сергей Палыч, – сказал он, подкашливая и, видимо, соображая, а почему бы не выпить, собственно говоря, на дармовщинку.

Протерев глаза, он подсел к пирующим ребятам и принял полный стакан. Он действительно не мог уснуть, находясь поблизости от таких дюжих молодцов, и Сергею Палычу показалось, что если он действительно примет на сон грядущий, то сон сам снизойдет на него. Тем более этот неожиданный отъезд, телеграмма, тревоги жены по поводу заболевшей матери, все это мешало его мучительному желанию поскорее уснуть.

– Ну, Палыч, давай, чтоб все было путем, – радуясь новому компаньону, сказал Андрей.

– Ребята, только давайте потише, потише, – вытирая губы, сказал Сергей Палыч.

– Да, все путем, Палыч, – заговорил Андрей и запел: – Блестящие тускнеют офицеры, как говорится, Боже дай нам…

– Ну, вот и вы туда же. А еще взрослый человек, – вмешалась проводница, которой не раз жаловались пассажиры.

– О, кто к нам пришел, Джульетта, – сказал Саша и схватил проводницу там, где должна находиться талия.

Она грубо прервала любовные нападки Саши и заявила:

– Если вы не прекратите, я позову милицию.

– Андрей, нас здесь не любят.

На время веселая компания затихла, молодожены не спали, но у них были на это свои причины, и все же новоиспеченный муж поглядывал в сторону гуляк. То ли ему чего-то не хватало, то ли нежные прикосновения молодой жены вызывали в нем одно желание, но многолюдный плацкарт мешал это реализовать, то ли оттого, что в нем просыпались воспоминания его холостой жизни, которые хранятся до времени в закоулках нашей памяти. И лишь когда основательно размякший гость, нагруженный по самую завязку, наш уважаемый Палыч, возвращался на свою желанную постель, в сопровождении двух гусаров. Наш молодой супруг решил оставить ненадолго жену и присоединиться к данному полку. Он заботливо помог уложить на подушку ослабевшую голову Палыча и как-то естественно влился в радушную компанию.

– Куда едешь, а? – спросил Андрей, наливая водку.

Саша, словно цветок, возложил зеленый лук на белый хлеб и передал свое творение молодожену.

– Спасибо. Да у нас медовый месяц, – улыбаясь в сторону жены, ответил он.

– А мы, между прочим, обратили внимание, – расплываясь в пьяной улыбке, махая рукой девушке, внимательно следившей за действиями мужа, сказал Саша.

– Давай к нам, да чего там, да чего там. Ну, – поднявшись в полный рост, зазывал Андрей.

– Ничего пошла, – моргая, сказал Саша.

– Да, хорошо. Да не надо, пускай отдыхает, – успокаивая Андрея, сказал молодожен.

Вагон давно погрузился в сон и, монотонно постукивая колесами, уносил своих пассажиров в то неизвестное и далекое. Конечно, его желудок переваривал и не таких пассажиров, но сейчас он явно испытывал несварение своего желудка, и поэтому дежурное освещение в его отсеках нервно помигивало. И три голоса, звучавших в его утробе, снова уменьшились до двух. Неизвестно почему, наш молодожен поднялся и, махая двумя руками, отправился к жене. То ли потому, что она его несколько раз отзывала, то ли потому, что он не рассчитал силы, а может, ему именно теперь не хватало ее ласки, но главное не это, а то, что все они оказались жертвами нетерпения к происходящему.

– Ну, что, все они оказались слабаки по сравнению с нами, – победно оглядев вокруг, сказал Андрей.

Мускулистой, резкой рукой он поднял со стола бутылку столичной и, сощурив глаза, попытался разглядеть свое отражение в темном окне, кто-то зловеще улыбнулся ему из окна, и Андрей, ударяя горлышком бутылки о стаканы, наполнил их водкой.

– За нас с тобой, – сказал он и залпом осушил стакан.

Саша расслабленной рукой поднес стакан к губам, но они были так тяжелы, что раздвинуть он их не мог, и в рот просочилась тоненькая струйка, а остальная огненная жидкость полилась на подбородок и грудь.

– Ну, ты хорош.

– Андрей, я мог… но я все…

Андрей помог ему раздеться и, уложив на сбитую простынь, оставил в покое. Взгляд Андрея, преломляясь в стекле бутылок, терялся в светлеющем окне, в одной руке он держал бутерброд с луком, в другой стакан недопитой водки, струйкой которой был окончательно сломлен Саша. Неожиданно очнувшись, он сел, сохраняя спину прямой и, выдохнув, выпил гусарский бальзам. Скинув с себя одежду, Андрей остался в белых, узких трусах и босиком, хвост волос распался, внеся что-то дикое в его лицо, в мышцах пульсировали пьяные вены, мгновенье – и казалось, что он закричит, как Тарзан, но, гордо расправив плечи, он вышел на плацкартную дорогу.

Посетив вагонный туалет, он вышел на середину вагона и громко заявил:

– Ну, кто еще будет пить?