Читать интересную книгу Гром. Сборник рассказов - Евгения Морозова

Только теперь Николай понял смысл этого подарка! Ему подарили именной пистолет, чтобы смягчить удар известия о пенсии, так сказать «ушли» его на пенсию, считая, что его возраст – предел для деятельной работы. А он-то думал, что Матвей ему настоящий друг и они еще много лет будут «гореть» на работе! А на деле оказалось, что сегодня же Николаю придется покинуть рабочий кабинет и оформляться на будущее безрадостное времяпровождение.

Но это был не последний сюрприз, исходящий от генерала. Николай все еще потерянно смотрел на красивый пистолет, упакованный в не менее красивый футляр, а Матвей уже достает следующий подарок, коробку, перевязанную блестящей серебристой лентой. Женщины зааплодировали, а виновник торжества находится в полной прострации, все еще держа в руках именной пистолет… Генерал произносит казалось бы добрые сердечные слова, объясняя, что все коллеги еще раз поздравляют с днем рождения, и хотят подарить ему фоторужье и подводное снаряжение, чтобы он много времени проводил на море, плавал на рифах и делал подводные снимки, а коллектив будет с нетерпением ждать интересных фильмов.

Это окончательно вывело Николая из равновесия, но он терпеливо выслушал все поздравления, поблагодарил коллектив и вышел из кабинета генерала.

Понимая, что совершает прощальный обход территории, Николай зашел в питомник для собак, где содержались служебные собаки и воспитывались щенки.

Много лет подряд в его отделе считался на службе Гром – видный, рослый кобель, породы немецкой овчарки. Теперь Николай хотел попрощаться и с собакой. Его вольер был третьим по правой стороне и Гром всегда приветствовал приближение Николая громким радостным лаем. Гром своим профессиональным умением спасал дважды жизнь Николаю, и даже был ранен, получил в бедро пулю, адресованную Николаю. И теперь Николай шел в подавленном состоянии, ожидая услышать лай Грома… Однако подойдя к вольеру, даже таблички не нашел, а вольер уже принадлежал маленькому щенку, который жалобно скулил в одиночестве.

Николай как ужаленный побежал по всему ряду, просматривая все вольеры, искал своего Грома, но его нигде не было. Увидев сотрудника, ухаживающего за собаками, он спросил, где Гром, не болен ли он? Сотрудник молча показал на пристройку, где содержались списанные собаки. Реалии жестокой жизни, подумал Николай. Когда ты молод и силен и работаешь сутками, ты нужен… Но по людским законам, человек в 50, а собака в свои 10 лет считается «отработанным материалом», и тут же безжалостно списывается. Вот и этих списанных собак уже сняли с довольствия, кормили довольно скудно, и если никуда не могли пристроить еще сильных животных, но по возрасту уже не служебных, то вскоре их просто усыпляли.

Глубоко взволнованный, Николай побежал к скромному сарайчику, где содержалось несколько собак, и увидел Грома, который лежал в углу, положив морду на скрещенные лапы. Скорбь и тоска были видны в его позе, уши поникли. Гром понимал значение перевода в другое помещение. За стенами вольера кипела жизнь, неподалеку тренировали щенков, воспитательный процесс сопровождался громкими командами, значение которых Гром отлично знал.

В вольере же была атмосфера горя и смертельной тоски.

Николай окликнул Грома, тот поднял на него глаза, полные слез, но не сдвинулся с места и не бросился навстречу подполковнику, уже, правда, подполковнику в отставке.

Он вошел в маленький вольерчик, где лежал Гром, присел с ним рядышком, погладил его по голове.

– Да, брат Гром, что-то ты совсем раскис! И тебя списали? Меня, кстати, тоже. Со мной пойдешь? Ты хочешь жить со мной?!

Пес резко поднял голову, и посмотрел Николаю в глаза, как человек. Столько было боли в собачьих глазах, в них стояли слезы, а теперь его друг-подполковник хочет его спасти, подарить ему надежду! Видно, Гром не сразу поверил в счастье, и некоторое время просто смотрел человеку в глаза, а потом коротко гавкнул, как будто сказал: Да!

Оба бывших сотрудника полиции вдвоем как будто разом сбросили с души свои беды, у них появилась уверенность, что в их жизни не все потеряно, а наоборот, начинается новая страница и она будет не менее интересной, чем их прошлое.

Через день скорым поездом Москва-Адлер они уже мчались к Черному морю. Подводное снаряжение и фоторужье были упакованы в чемодан. Гром, как истинный друг, никуда не отходил от хозяина и готов был снова подставить себя под пули, чтобы только его подполковник был жив и здоров!

Гром прожил очень активную жизнь, полную приключений, но он никогда еще не был служебной собакой —пенсионером. До сих пор он никогда не путешествовал в пассажирском поезде, в купе, а сейчас он, как полноправный пассажир с билетом на нижней полке, сидел на сиденье, за столиком, смотрел внимательно в окно. Николай сидел напротив него. Гром внимательно рассматривал пейзажи за окном. Многое увиденное было ему в новинку, он частенько заглядывал Николаю в глаза, коротко гавкал, как будто делился мнением с Николаем. Тот отвечал ему примерно так: Да, брат, Гром, ты прав, смотри дальше, ты еще моря не видел!..

Адлер встретил их морским бризом. Морской воздух разительно отличался от московского, поэтому когда вагон наполнился запахом водорослей и йода, Гром явно заволновался. Это были новые ароматы, которые ему доселе не были знакомы. В открытое окно влетала свежая струя морского воздуха, Гром танцевал на своей нижней полке, радостно лаял и взвизгивал.

Выйдя на перрон, друзья огляделись. И снова новые запахи привели собаку в восторг! Аллеи высоких пальм, которых не было в Москве, яркие цветы с неизвестным сильным ароматом… Трудно было Грому держаться степенно, как воспитанному псу и спокойно идти рядом с Николаем!… Хотелось носиться среди цветов, прыгать в воздух за разноцветными бабочками, побежать к воде… Но он понимал всю важность момента и спокойно шел с Николаем без поводка.

Наконец подошел автомобиль такси и друзья отправились дальше, их путь продолжался.

И сейчас Гром видел много красивых цветов, возвышающиеся горы, покрытые густой зеленой растительностью, новые ароматы цветущих лиан… холмистый ландшафт приморского побережья оказался неожиданными для Грома, и он часто заглядывал в глаза Николаю, словно просил его рассказать, куда же это мы прибыли?

Хоста! Город его детства, как много детских и юношеских воспоминаний связано с этим поселком. Правда, поселком Хосту уже не назовешь. Николаю было приятно видеть произошедшие изменения. Особенно после проведения больших олимпийских игр в Сочи! Даже проезжая по трассе вдоль моря уже чувствовался более высокий статус черноморского побережья.

Водитель такси с улыбкой наблюдал за реакцией собаки, а Гром буквально как ребенок радовался увиденному. Вот наконец они начали подниматься в гору, у ручья Видного, и открылась родная улица Розовая, названная по имени самых распространенных тут роз, которыми были увиты все дома. Здесь начинался частный сектор.

Родной домик стоял одинокий, калитка была завязана проволокой. Справедливости ради надо сказать, что это был не домик, а обычный просторный дом. Правда, одинокий. Никто не согревал его душу, три года только солнечные лучики гуляли здесь, проникая сквозь оконные стекла.

И сейчас Николай с большим волнением в душе открыл калитку, они с Громом вошли во двор и огляделись.

Буйная растительность была здесь единственной хозяйкой. Кусты вьющихся роз, разросшиеся так обильно, покрыли собою весь забор, розы были желтые, красные и белые с розовыми прожилками и крапинками и даже с сиреневым оттенком. Сливы, вишня и алыча уже начали созревать, урожай был обильным, а яблонька у крыльца просто не могла выдержать тяжести яблок, которые еще не налились, но их было так много! Николай подумал, что завтра же надо будет сделать подпорки под ветви яблони, чтобы они не подломились от тяжести плодов.

Яблоня была самым любимым его деревом, потому что с детства он начал осваивать его, и уже лет в 10 научился забираться на самые верхние ветви. Сначала мама волновалась, бросала всю работу и стояла в ожидании, пока проказник Николка спустится вниз живой и невредимый. Потом поняла, что скалолаз из него получился отличный и перестала опекать его. На каждом дереве были скворечники, который Николай мастерил сам, причем некоторые из них были в хорошем состоянии и служили птичкам удобной квартирой до сих пор.

Какое-то необычное волнение охватило Николая, опять ощущение того, что мама рядом и видит его и радуется, что ее единственный любимый Колюшка снова в родном доме. Как жаль, что мама ушла так рано… И как все-таки как необычно его состояние, как неразрывна их связь, буквально почти голос ее слышит! И он тихонько прошептал: Мам, ну вот, видишь, обещал приехать к тебе в июле, а получилось, в мае – и навсегда!