Людям, живущим в 21 веке, трудно понять, как может случиться, что нет связи, нет мобильного телефона, но это происходило в начале шестидесятых в двадцатом веке. В те годы не у всех даже были домашние телефоны. Такое тяжелое послевоенное время…
Утром он покинул свое убежище и снова вышел на берег моря. Он шел с палочкой, питался орехами. Пил росу на широких листьях бамбука. Он старался идти быстрее, хотя нога еще болела очень сильно. Прихрамывая, он шел и с каждым шагом приближался все ближе к Лесозаводску. Погранзаставу теперь уже расформировали. Он про это знал, домики стояли пустые. Но они были, их не сломали. В них теперь жили рыбаки, когда приезжали на зимний лов разнорыбицы. Правда, туда еще надо дойти.
Прошло еще двое суток, прежде чем Николай пришел в те места, где он ходил в дозор будучи пограничником. Значит, до погранзаставы еще идти не менее пятнадцати километров. Но теперь у Николая появилась надежда найти в секретных тайниках продукты питания. Он знал все тайники, поскольку сам с другими ребятами их оборудовал. Так было заведено, что на всякий непредвиденный случай пограничник мог в том или другом тайнике взять продукты.
Николай обошел несколько тайников, но все они были пусты. Зачем держать запасники, если уже нет пограничной заставы? Но все-таки один тайник был забит продуктами. Николай жил на кедровых орешках уже четыре дня. Поэтому был рад, что может открыть тушенку и с галетами поесть ее даже в холодном виде. И поблагодарил мысленно тех пограничников, которые попросту забыли забрать продукты из этого тайника. Взяв с собой еще немного еды, Николай на ночь устроился среди густого кустарника кедрача. В эту ночь его спас сам Бог. Навстречу ему шел огромный бурый медведь. В эту пору медведи уже почти все уходят на зимнюю спячку… А этот огромный косолапый медведь шел мимо его кустарника. Николай затаился… Даже не дышал. Его счастье, что Николай сидел под ветром. Это на него потянуло медвежьим духом. Медвель просто весь пропах рыбой и теперь от этого аромата можно было закашляться и задохнуться. Медведь не почувствовал запаха человека или был достаточно сытым, но в любом случае до утра Николай сидел в напряженном состоянии.
Каждый момент он думал о своей жене и посылал ей сигналы, что жив. На шестой день он пришел в Лесозаводск. Там оставалось несколько домиков. Были дрова, были крупы и тушенка. Была даже соленая рыба в маленьком бочонке. Телефонной связи, понятное дело, не было… Николай натопил печь. Нашел какую-то одежду, оставленную в прошлом году рыбаками. Нагрел воды, искупался в тазике, разогрел какие-то консервы. Это оказался плов с рисом и тушеной свининой. Тогда китайские консервы поставляли без всяких санкций. Еда казалась необыкновенно вкусной.
Это была первая ночь, когда он лег на кровать и уснул мертвым сном. Но не забыл выполнить ритуал зайти к Машеньке и погладить ее по голове.
Глава 4. Жди меня, и я вернусь…
Прошла уже неделя с момента исчезновения МРС. Военные сторожевики еще несколько дней курсировали в районе между мысом Виноградный и Лесозаводском, но никаких следов МРС ни на воде, ни на берегу среди камней не обнаружено. Если на берегу в первый день не обнаружили выживших членов экипажа, то так и решили, что в ноябре человек вряд ли продержится в холодной воде более десяти-пятнадцати минут. На побережье искать нет смысла… После нескольких дней поиски прекратили.
Однако люди считались пока еще без вести пропавшими. Лишь спустя определенное время при отсутствии доказательств их гибели, семьям выдадут свидетельства об их смерти. А пока руководство колхоза оказывало всяческую помощь семьям. К Маше прикрепили женщину, которая ходила в магазин за продуктами, помогала Маше отвести Коляйку в садик. И так она будет помогать, пока Маша не родит и еще месяц после родов. Надо ведь и воды принести из колонки, и печь протопить. Трудно женщине справиться с этими делами после родов. Нельзя тяжести поднимать. Маша была благодарна председателю рыболовецкого колхоза.
Она хорошо помнила, что они с мужем договаривались, что если его долго нет дома, а позвонить с моря прямо домой никак не представляется возможным, то Николай должен мысленно погладить ее по волосам. Она почувствует его прикосновение. И вот спустя двое суток поздно ночью Маша сидела в кухне и ожидала стука в дверь. Даже кроватку детскую передвинула в кухню. Ей казалось, что в спальне она может не услышать стука в дверь… Так и сидела за столом. Малыш в животе бился так, что доставалось даже ее ребрам. Он чувствовал ее волнение и, очевидно, ребенку нехватало кислорода… Маша положила руку на животик и успокаивала мысленно ребеночка.
Вот в этот момент она и почувствовала прикосновение руки мужа к своим волосам. Как будто кто легонько потрепал ее волнистые волосы. Потом словно пощекотал ее по щеке, она прижала руки к своим щекам и заплакала… Она впервые за двое суток получила весточку, что Коля жив.
Появилась надежда… Не надо держать кроватку в кухне, и Маша снова передвинула кроватку в спальню. Легла на свою кровать, погладила пустую подушку. Она мысленно послала мужу сигнал:
– Коленька, родной, я тебя жду… – И впервые за эти дни заснула.
Потом в последующие дни она также несколько раз ощущала присутствие мужа в доме. Он гладил ее по голове, по лицу. И она чувствовала его прикосновение. Но кому она могла сказать о том, что чувствует прикосновение родной руки к своему лицу… В век атеизма каждый ребенок знал и об этом говорили в школе, что Бога нет. Верить некому. Правда, словосочетание «Слава Богу!» не исчезло из лексикона советских людей. И Машенька благодарила мысленно Бога за спасение своего мужа. Но где он? И как с ним связаться, она не знала. Но про свои ощущения никому не говорила. К ней каждый день забегала подруга Олеся. Старалась поддержать, но Маша упрямо говорила, что уже есть помощница, приносит воду и продукты из магазина. А в остальном ей помощи не требуется. Ни с кем больную тему не обсуждала. Маша много читала и уже усвоила урок жизни: чем меньше говоришь о самом сокровенном с чужими людьми, тем больше энергии остается на реализацию желаемого. Поэтому она терпеливо ждала… Ждала возвращения мужа домой.
Конец ознакомительного фрагмента.